В жару отправился в деревню. Захотелось подышать воздухом на природе. Приехал к своим старинным друзьям-пенсионерам. Они постоянно живут в деревне, а в городе появляются только по необходимости.
Приехал. Они накрыли стол. И вдруг появился их внук – рослый четырнадцатилетний подросток. Он приехал на автобусе.
У парня явно было отвратительное настроение. Он смотрел косо и отмалчивался. Но ел с аппетитом.
Деду, вероятно, не терпелось узнать, что с ним такое происходит. И начал издалека. Заговорил про дела в школе – но без ответа. Про спорт – тоже ноль реакции. И деду стало передо мной неудобно. Вдруг я подумаю, что у него внук плохо воспитан? И тогда он, придав своему лицу суровое выражение, прочитал нотацию, что неприлично молчать, когда взрослые спрашивают.
Мальчик поерзал на месте и ответил, что взрослым иногда не мешало бы помолчать. Особенно если у младших плохое настроение.
Дедушка, конечно, такое стерпеть не смог. И сказал так: «Подумаешь, какая цаца! У него еще и настроение плохое». А внук тут же отреагировал: «По-моему, дед, у тебя уже маразм начинается».
Боже, что тут началось. Дед вскочил на ноги, схватил какую-то палку и ринулся к внуку. Тот не стал дожидаться и – в отрытую дверь.
Мы даже охнуть не успели.
После обеда я вышел во двор полюбоваться курами и особенно петухом. Он у них какой-то особенной породы: очень красивый.
И вдруг слышу мальчишечий вопрос: «Вы, наверное, одобряете деда? А меня осуждаете»?
Ответил, что не одобряю и не осуждаю. Мне просто очень грустно. Он спросил, почему? Сказал, что его дед очень хороший человек. И он мне рассказывал, что его внук тоже очень хороший человек. И мне грустно, что хорошие люди не радуются друг другу, а ссорятся.
Парень молча выслушал и куда-то пошел. В дом зайти не рискнул. Видимо, палки остерегался. И тут вышел его дед. Увидел меня, подошел и сказал: «Нет, ты видел, а? Какой щенок»!
Он на меня покосился. И снова: «Нет, ты только посмотри, какой щенок»! Я снова молчу.
Он начал соображать. Вероятно, какое-то сомнение у него уже появилось.
Постояли. И он говорит: «Наверное, я зря к нему привязался с вопросами. Не надо было спрашивать. Но он тоже хорош: маразм»!
Это слово его очень обидело. Очень обидело.
Мы походили по двору. Посмотрели на петуха. Надо же как-то освободиться от грустных мыслей.
Дед увидел, как внук идет рядом с забором. Не вытерпел, остановился в отдаленье и сказал: «Если тебя обидел, то ты уж прости».
Мальчик тут же отреагировал. Повернулся к деду и ответил: «И ты меня прости – за то слово».
Они даже не стали друг другу руки жать. Потому что этого не надо – лишнее. И так все понятно.
После они решили показать мне поле. Мы отправились. Прошли по деревенской улице и вышли за околицу. Поле дышало жаром. А внук с дедом разговаривали так, как будто ничего не случилось.
Ничего и не случилось. Потому что родные есть родные.
А слово может и ранить, и исцелить, как в миниатюре "Девушка".
