Одно из наиболее прославившихся красноярских формирований — 119 стрелковая дивизия сформирована 19 августа 1939 года . В 1941-м она первой из сибирских дивизий ушла на фронт. Прошла славный путь от битвы под Москвой до Берлина, а потом и до Порт-Артура. В марте 1942 года — переименована в числе первых в гвардейскую.
Не прошло и полгода со дня формирования дивизии, как красноярцам пришёл приказ — отправиться на советско-финский фронт. Туда 119-я дивизия прибыла 23 января 1940 года, располагалась она в районе Кирконоки по побережью Ладожского озера. Непосредственного участия в войне дивизия не принимала, за исключением 349-го лёгкого артиллерийского полка, который вёл активную артподготовку, за что получил высокую оценку командования. 17 марта 1940 года дивизия отбыла на прежнее место своей дислокации — в Сибирский военный округ — и приступила к повседневной учёбе личного состава.
22 июня 1941 года в дивизии решили провести парад — подвести итоги одного из этапов деятельности. К десяти часам утра по красноярскому времени артиллерийские части 119-й стрелковой дивизии в полном боевом снаряжении в строю взводных колонн артиллеристы застыли в торжественном ожидании. Начало парада задерживалось. У трибуны заметно волновался начальник артиллерии дивизии полковник Найденко. Было разрешено “курить, с мест не сходить”. Около половины одиннадцатого из радиорупоров раздалась команда: “Па-ара-од, смирно! Для встречи справа!”, но окончания этой торжественного повеления строю не последовало. Неожиданное “Отставить!” прервало на полуслове командующего парадом.
К трибуне в сопровождении группы всадников крупной рысью спешил командир дивизии генерал-майор Березин. Соскочив с коня, генерал торопливо поднялся по ступенькам, и тут же по радио последовало распоряжение: “Командиры, комиссары, начальники штабов частей, к трибуне!” Среди гомона взволнованных командиров в микрофон проникло зловещее “Война”.
23 июня 1941 года на основании приказа народного комиссара обороны 119-я стрелковая дивизия начала проводить мобилизационную работу. И уже через несколько дней дивизия 32 эшелонами отправилась на фронт. Для сибиряков началась война.
Вот как описывает свои впечатления от боевой операции, произошедшей в октябре у села Дудкино Смоленской области, в трёх километрах от истока Днепра в своей книге комиссар одного из полков дивизии Иван Сенкевич: “...на узкий участок фронта — три-четыре километра — обрушился шквал огня. Казалось, горел каждый метр земли. Через минуту вообще не стало ни земли, ни неба — лишь сплошной огонь и дым. Это был штурм... Когда враг перенёс огонь на следующий рубеж, началась атака. Сквозь редеющий дым вырастали зелёные силуэты — первые фашисты, которых сибиряки увидели в лицо. Артиллеристы, миномётчики, стрелковые подразделения встретили врага мощным прицельным огнём... Было отбито девять атак”.
Красноярцы отличились в Калининской наступательной операции, участвовали в форсировании Волги и освобождении Калинина и Белого. Приказом народного комиссара обороны СССР от 17 марта 1942 года за проявленную отвагу 119-я стрелковая дивизия была преобразована в 17-ю гвapдейскую стрелковую дивизию. Сегодня копия её знамени хранится в музее “Память” красноярской школы № 19.
Далее на пути красноярцев вставала не одна сложная боевая задача, и каждую из них они решали достойно. В сентябре 1943-го в честь форсирования реки Царевич и взятие города Духовщина в Москве был дан салют, и дивизии присвоено почётное наименование “Духовщинская”, а за форсирование реки Березина и взятие города Рудня дивизия награждена орденом Красного Знамени. В июне 1944-го красноярская гвардейская дивизия сыграла решающую роль в ликвидации окружённой витебской группировки противника. За что была награждена орденом Суворова II степени. После штурма Кёнигсберга в апреле 1945 года красноярцы вышли к Балтийскому морю. Здесь для них война с немцами закончилась. Дивизию отправили на Восток.
Окончание войны дивизия встретила в районе Порт-Артура.
ВОСПОМИНАНИЯ
Из воспоминаний Семёнова Владимира Михайловича, ветерана 119-й стрелковой дивизии:
“Особенно осталось в памяти взятие города Калинина 9 декабря 1941 года. Наши впервые открыли огонь снарядами “катюши”. Фашисты, увидев этот страшный огонь, бежали так, что мы с криками “Ура!” за ними не поспевали. Несмотря на мороз, земля под ногами горела. Ужас, что было! Мой котелок был прострелян шестью пулями, так что вещмешок спас жизнь.
В памяти навсегда осталось 18 марта 1942 года, когда 119-й стрелковой дивизии за освобождение г. Калинина, Ржева и других населённых пунктов Калининской области вручалось знамя 17-й гвардейской стрелковой дивизии. Я был награждён медалью “За боевые заслуги”, принят в коммунистическую партию, и мне присвоено звание старшего сержанта.
16 июня 1942 года при выходе из окружения я был ранен разрывной пулей в голову: пуля попала в ветку, а в меня осколок. Вновь повезло!
Собрали нас на сборный пункт. Выстроились в две шеренги, на команду “Коммунисты, два шага вперёд!” я тоже вышел. Вооружив нас двумя гранатами Ф-1 и противотанковой, нас повели в лес по болоту, по колено в воде. Шли всю ночь, к утру прибыли к Ржевскому шоссе, где перед нами поставили задачу: как немецкие танки двинутся на Москву — забросать их гранатами. Начался рассвет, немецкие танки двинулись, открыв по лесу огонь. Я присел в воду. Когда танки подошли поближе — забросал их гранатами, танки горели. Так мы остановили продвижение фашистов на Москву.
После очередного ранения направили меня в Ульяновское танковое училище, которое закончил на “отлично”: документ храню до сих пор. В сентябре 1944 года прибыл в город Бук на границе с Польшей. Меня назначили командиром взвода танков ИС-2 тяжёлого танкового полка 2-й польской армии.
24 апреля 1945 года наш полк, прорвав оборону противника на рубеже реки Ницца, форсировал брод и продолжал наступать по тылам противника. Вышли на рубеж дороги Берлин — Бреслау. Утром 25 апреля 1945 года немцы перешли в наступление, танки атаковали нас в два эшелона. Мой танк № 530 уничтожил три танка противника. Но наш танк тоже был подбит. Тогда командир полка полковник Рогач пересадил меня в танк № 531, с которого я уничтожил ещё один фашистский танк. Немецкий снаряд попал в дульный тормоз. В живых из экипажа никого не осталось, а что было со мной, не знаю — я оказался в госпитале”.
Текст Андрей Мужщинский
При подготовке публикации использованы материалы музея “Память” школы № 19 г. Красноярска.
Опубликовано в красноярской газете "Городские новости" №123 от 15 августа 2014 года.
