Военная лирика - особое ответвление в литературе. Вся без исключения она - живой нерв. Каждое стихотворение трогает струны души читающего. Равнодушным не остается никто.
Но есть в этом жанре отдельная категория. Эти стихи не просто, что называется, берут за душу: они выворачивают её наизнанку. Это строки, рассказывающие о детях времён войны.
Наивные, доверчивые, чистые - настоящие ангелы... Они вдруг столкнулись с нечеловеческим зверством. Чудовищная "неправильность", несправедливость, ненормальность этого потрясает. "Так не должно быть! Это немыслимо!", - пульсирует мысль при чтении строк о маленьких мучениках. Страшно подумать, что в таких стихах - к великому сожалению - нет ни грамма художественного вымысла. Это всё действительно было: расстрелы детей, пытки, голод, страдания.
До какой же степени был болен наш мир, если такие испытания выпадали на долю самых невинных и хрупких созданий...
Самые пробирающие строки на эту тему принадлежат, безусловно, Мусе Джалилю. Его "Чулочки" и "Варварство" - это нечто из разряда "не для слабонервных". Лично у меня действует табу на эти стихи: я знаю об их существовании, я признаю их гениальность, но ПЕРЕЧИТЫВАТЬ их я не стану ни за что и никогда.
Немало поразительных стихотворений на эту тему, оказывается, создал и Сергей Михалков. Этот автор продолжает открываться для меня с новой стороны. К своему стыду, я только недавно узнала о существовании взрослой, серьезной лирики, написанной им. Долгое время Михалков оставался для меня автором "Дяди Стёпы" и "Песенки друзей". Целый пласт его творчества был мне неведом, и вот теперь - настоящее открытие!
Поделюсь с вами тем, что тронуло особо. Посвященное маленькой детали - детскому ботинку - стихотворение. Но ботинку, если так можно выразиться, ставшему свидетелем и "участником" страшных событий. Написанное просто, лаконично, "буднично" - почти без эпитетов, без патетики и громких слов, стихотворение тем не менее рождает невероятный эффект. На мой взгляд, дело именно в этой будничности, подчеркивающей масштаб нечеловеческой жестокости.
ДЕТСКИЙ БОТИНОК
Занесенный в графу
С аккуратностью чисто немецкой,
Он на складе лежал
Среди обуви взрослой и детской.
Его номер по книге:
«Три тысячи двести девятый».
«Обувь детская. Ношена.
Правый ботинок. С заплатой...»
Кто чинил его? Где?
В Мелитополе? В Кракове? В Вене?
Кто носил его? Владек?
Или русская девочка Женя?..
Как попал он сюда, в этот склад,
В этот список проклятый,
Под порядковый номер
«Три тысячи двести девятый»?
Неужели другой не нашлось
В целом мире дороги,
Кроме той, по которой
Пришли эти детские ноги
В это страшное место,
Где вешали, жгли и пытали,
А потом хладнокровно
Одежду убитых считали?
Здесь на всех языках
О спасенье пытались молиться:
Чехи, греки, евреи,
Французы, австрийцы, бельгийцы.
Здесь впитала земля
Запах тлена и пролитой крови
Сотен тысяч людей
Разных наций и разных сословий...
Час расплаты пришел!
Палачей и убийц — на колени!
Суд народов идет
По кровавым следам преступлений.
Среди сотен улик —
Этот детский ботинок с заплатой.
Снятый Гитлером с жертвы
Три тысячи двести девятой.
Страшно. И немыслимо.
А самое жуткое, что написано это на основе реальных событий. Сергей Михалков был потрясен увиденным в одном из освобожденных концлагерей Австрии, где прямо за крематорием имелся склад для обуви, а амбарные книги хранили свидетельства тысяч преступлений.
Детские ботиночки ценились выше, чем детская жизнь. Ведь обувь можно было использовать на благо других детей: снятые с убитых малышей сандалики и сапожки отправлялись в Германию, в фонд помощь бедным...
Детский ботиночек, увековеченный в стихах Сергеем Михалковым, стал символом страшной эпохи, унесшей жизни огромного числа безвинных.
СПАСИБО, ЧТО ДОЧИТАЛИ ДО КОНЦА.
ВАШ ЛАЙК И КОММЕНТАРИЙ - ЛУЧШИЙ КОМПЛИМЕНТ АВТОРУ.
Ещё одно необыкновенное стихотворение С. Михалкова
Стихотворение Л. Филатова с неожиданной концовкой
