.
.
Продолжая разговор о смыслах и значении личного свидетельства ап. Иоанна Богослова, следует упомянуть особенное внимание апостола к различным деталям и обстоятельствам описываемых событий, в числе которых можно отметить:
- указания на город, местность, место действия
- свидетельства о размерах, расстояниях, количествах и т.д.
- указания на времена года, день недели, время дня, длительность того или иного события и т.д., ссылки на связь происходящих событий с ветхозаветными праздниками
- перечисление всех действующих лиц и свидетелей поименно, описания их эмоций и чувств, дословное цитирование их реплик и т.д.
(Эту особенность Евангелия от Иоанна отмечают практически все богословы. Причем нет сомнений, что каждая упомянутая ап. Иоанном «дополнительная» деталь не только «приближает» читателя к происходящим событиям, но подтверждает и утверждает верность и точность представленных апостолом письменных свидетельств)
Что касается книги Откровение, — все особенности «законного» библейского свидетельства получают в ней самое прямое и очевидное продолжение. Например, в словах Спасителя, обращенных к тайнозрителю, особым образом подчеркивается тот факт, что Господь присутствует при всех вселенских событиях от начала, так что исходящие от Него свидетельства не только верны, но и самодостаточны:
И Ангелу Лаодикийской церкви напиши: так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия (Откр.3:14)
Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! (Откр.22:20)
.
Кроме того, для разумения особенностей миссии тайнозрителя самое существенное значение имеет то обстоятельство, что согласно установлениям закона Моисея достоверным могло считаться только полностью осознанное свидетельство, — а «верным свидетелем» мог выступать только взрослый и умственно полноценный человек, способный безошибочно определять и осознавать предмет своего свидетельства (так, например, человек с очень слабым зрением не мог свидетельствовать о том, что видел).
Более того, обязанности ветхозаветного свидетеля не ограничивались формальным изложением или подтверждением неких фактов или событий. Каждый библейский свидетель принимал личную ответственность за полноту и точность своих утверждений, причем степень его ответственности определялась теми последствиям, которые могли наступить для других людей при условии, что представленное обществу свидетельство будет принято как истинное (т.е. если чье-то свидетельство предполагало вынесение обвиняемому смертного приговора, — лжесвидетельство при таком обвинении также наказывалось смертью, Втор.19:15-21).
А поскольку ап. Иоанн определяет представленные в Откровении свидетельства как верные и истинные, — для подобной оценки он должен был видеть и осознавать не только формальную сторону явленных ему видений, но и те неочевидные «внутренние» смыслы, которые сокрыты за их внешней оболочкой. Ведь в противном случае он не имел бы законного права сначала присоединять к описаниям видений свое личное свидетельство, а затем предупреждать слушателей об ответственности за всестороннюю сохранность представленных в книге свидетельств (Откр.22:18-19).
(Если говорить о пророческих свидетельствах, используя современные термины, альтернативой «представлению через осознание» выступает «техническая ретрансляция». Но неосознанная ретрансляция не предполагает никакого «юридического статуса» для того человека, который выступает в роли «ретранслятора», и не дает ему права «делегировать ответственность» тем, кому он «ретранслирует» полученную информацию,— так что библейским свидетелем для озвученных, но не осознанных им самим смыслов и утверждений, ни один человек выступать не может)
При этом можно заметить, что многие утверждения Откровения сопровождаются личным свидетельством тайнозрителя, — а в некоторых эпизодах вполне очевидно, что ап. Иоанн знает и разумеет намного больше, чем говорит (самый очевидный, но далеко не единственный пример — это фраза «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое…», Откр.13:18).
Более того, представленные в книге пояснения, которые исходят от Ангелов и небесных старцев, предваряют возможные вопросы ап. Иоанна и посылаются как бы «навстречу» его осознанию именно в те моменты, когда он действительно мог чего-то недопонимать (сравн. – «один из старцев спросил меня: сии облеченные в белые одежды кто, и откуда пришли?», Откр.7:13; «что ты дивишься? я скажу тебе тайну жены сей и зверя, носящего ее, имеющего семь голов и десять рогов», Откр.17:7).
Поэтому есть все основания утверждать, что верным и истинным является не только «наружное» (т.е. формальное) восприятие ап. Иоанном всего того, что он «записал в книгу» (Откр.1:11), — но и его собственное «внутреннее» разумение увиденного.
(К слову, современная наука утверждает, что «смотрит» человек глазами, «слушает» ушами, — однако «видит» и «слышит» в результате деятельности мозга, то есть разумом.
В самом же общем смысле о том, что каждое верное пророческое свидетельство утверждается на личном осознании и разумении свидетельствующего, говорили еще ветхозаветные пророки, сравн.: «Ибо Господь Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам», Ам.3:7. Поэтому нет сомнений, что для успешного возвещения Церкви всех существенных тайн прошлого, настоящего и грядущего, небесные свидетельства Откровения должны «объяснять пророку тайны пророчества», то есть открываться не только зрению, но и разумению тайнозрителя, сравн. – «И сказал мне: сии слова верны и истинны; и Господь Бог святых пророков послал Ангела Своего показать рабам Своим то, чему надлежит быть вскоре», Откр.22:6)
Другими словами, собственное разумение тайнозрителя Откровения нельзя относить к случайным или неопределенным факторам, допускающим обсуждение различных вариантов, так как оно было предопределено свыше и выступает одним из непоколебимых духовных оснований всей книги.
Причем именно личное разумение и осознание тех реальных, «практических» смыслов, которые сокрыты за явленными ему образами и видениями, позволяет ап. Иоанну утверждать эти смыслы силой своего личного свидетельства.
А это означает, что образы и смыслы книги Откровение Иоанна Богослова не «исторически-географические», и не относятся исключительно к отдаленному от I века будущему. На такие отвлеченные от окружающей его реальности иносказательные свидетельства ап. Иоанн, как и всякий человек, пребывающий во плоти и ограниченный законами пространства и времени, мог бы смотреть, — но он не смог бы их «видеть» именно в смысле «осознавать».
Однако если все самые существенные смыслы книги Откровение в первую очередь богословские, и при этом собирательные, вселенские, надвременные и т.д., — то совокупность этих смыслов обретает полноту не в физическом мире, но «в духе и истине» (Ин.4:23-24). А подобный уровень восприятия и осознания самым совершенным образом согласуется с тем обстоятельством, что тайнозрителем Откровения выступает апостол от двенадцати Иоанн Богослов, который является автором духовного Евангелия и способен взирать на новозаветные свидетельства не столько обычными очами, сколько очами сердца и разума.
И облекать в слово всю полноту явленных ему в небесных видениях духовных смыслов.
И законно свидетельствовать о таких смыслах в том числе и от своего лица (Откр.1:19).
.
...............................................................................................................................................
Спасибо за Вашу поддержку!
Продолжение см. в статье: Ап. Иоанн о евангельских событиях: «да сбудется Писание»
Предыдущая статья: Значение и смыслы личного свидетельства ап. Иоанна
Полный список публикаций канала с краткими аннотациями (обновляется)
#толкование апокалипсис Откровение Иоанна Православная Церковь #богословские особенности Евангелия от Иоанна #единство и общность Евангелия от Иоанна и Апокалипсиса #верное свидетельство по закону Моисея от ап. Иоанна #ответственность библейского свидетеля