Канал "Историческое оружиеведение" уже рассказывал о том, как была организована система поощрения сотрудников Пограничной стражи Российской империи (ссылка будет в конце этой статьи). Сегодня вниманию читателей, в первую очередь, отслуживших в Советской и Российской армиях, предлагается статья, в которой сравниваются права на применение оружия и порядок его применения часового, закрепленные в Уставе гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил СССР (1975 год), Уставе караульной службы РККА (1936 год), Уставе гарнизонной службы (издание 1890 года) и Воинском уставе Петра I (1716 год).
Небольшое предисловие.
Курсанты пограничного училища, в котором мне довелось в свое время учиться, заступали в караул в конце первого года обучения. Для всего училища это было, видимо, незаурядным событием. Не знаю, как в других подразделениях, но наш учебный батальон предупредили на вечерней поверке: "сегодня в караул заступает первый курс, а потому вечером по территории училища не шляться".
Предупреждение было весьма актуальным - как хорошо известно всем служившим в армии, часовой имел право, точнее, обязанность, применять оружие без долгих раздумий и согласований с вышестоящим начальством, более того, если таковое применение было правомочным, то часовой гарантировано получал поощрение в виде отпуска домой, а потому желающих отличиться должно было быть немало.
"Применять оружие без предупреждения".
Как хорошо известно всем, кто заступал в караул в Советской армии, Устав гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил СССР, утвержденный 30 июля 1975 года, определяя порядок действий часового при нападении на пост, был весьма категоричен:
Часовой обязан применять оружие без предупреждения в случае явного нападения на него или на охраняемый им объект (п. 175).
Устав караульной службы РККА, введенный в действие 17 декабря 1936 года, был столь же категоричен, добавляя в "зону ответственности" часового еще и соседний пост:
"Применять оружие без предупреждения во всех случаях явного нападения на него или на соседний пост, используя для стрельбы и маскировки имеющийся на посту окоп, а при отсутствии окопа - складки местности и местные предметы" (п. 7).
Устав гарнизонной службы Русской императорской армии был вообще очень краток в плане прав часового на применение оружия и весьма неожиданен. Отмечая, что
"Часовой может употребить оружие в следующих случаях: 1) для защиты охраняемого лица или поста; 2) для защиты самого себя"
он вместе с тем указывал, что
"Во всех этих случаях, если возможно избегнуть употребления оружия призывом помощи, или предупреждением покушающегося на преступление, то часовой обязан это сделать".
Ровно также не наделял часового правом на применение оружия без предупреждения и Устав воинский Петра I.
"Всех лиц, приближающихся..."
И опять же, как хорошо известно всем, кто заступал в караул в Советской армии, Устав гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил СССР, утвержденный 30 июля 1975 года, в части, касающейся действий часового при приближении к его посту неких лиц, предписывал:
"Всех лиц, приближающихся к посту или к запретной границе, обозначенной указателями, кроме начальника караула, помощника начальника караула, своего разводящего и лиц, сопровождаемых ими, часовой останавливает окриком "Стой, назад" или "Стой, обойти вправо (влево)".
При невыполнении приближающимся к посту или к запретной границе этого требования часовой предупреждает нарушителя окриком "Стой, стрелять буду" и немедленно вызывает начальника караула или разводящего.
Если нарушитель не выполнит этого требования, часовой досылает патрон в патронник и производит предупредительный выстрел вверх. При невыполнении нарушителем и этого требования и попытке его проникнуть на пост (пересечь запретную границу) или обращении в бегство после такой попытки часовой применяет по нему оружие" (п. 176).
В целом похожий порядок действий был прописан и в Уставе караульной службы РККА. Отличия заключались в необходимости троекратного предупреждения подходящего неизвестного лица и замены предупредительного выстрела вверх предупреждением о намерении применить оружие:
"Не допускать никого к посту на расстояние, указанное в табели постов, кроме своего разводящего, начальника караула, его помощника и лиц, коих они сопровождают, очередной смены караульных и дозорных высланных из состава караула.
Всех остальных лиц, приближающихся к посту, задерживать троекратным окриком "Стой" и немедленно вызывать начальника караула. В случае невыполнения требований часового последний после предупреждения применяет оружие" (п. 4).
Любопытно, что такой порядок был установлен уже в Уставе воинском 1716 года, в котором указывалось:
"Когда рунд (караул или дозор - ИО) мимо идет, или кто иной, тогда часовой окликать должен: кто идет, и того часу ружье приготовить... И ежели оному ответ не дастся, то еще единожды окликает кто идет, и при том изготовитца к выстрелу. И если еще ответ не дастся, то еще в третий окликает, и ежели тогда ответу не получит, то тогда часовой власть имеет палить хотя днем или нощию, во время миру, или войны".
Единственной оговоркой было то, что стрелять можно было, только если этот "кто иной" шел по направлению к лагерю. Если же проходил (или проплывал) мимо, то стрелять запрещалось.
Как ни странно, но Устав гарнизонной службы Русской императорской армии никак не указывает порядок действий часового при приближении к нему неизвестных лиц.
"Вступить в рукопашную схватку"
Это требование было прописано в Уставе гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил СССР в п. 178:
"При необходимости вступить в рукопашную схватку для защиты себя или охраняемого объекта, часовой должен смело действовать штыком или прикладом".
Устав караульной службы РККА по непонятной причине не содержал этого пункта.
Русская императорская армия не допускала возникновения ситуации, при котором на посту могла возникнуть рукопашная схватка, хотя устав давал часовому право самостоятельно определять, использовать ли вверенное ему оружие как огнестрельное или как холодное:
"В случаях употребления оружия, часовой соображает сам, действовать ли холодным или огнестрельным оружием".
А вот Устав Петра I вполне допускал возникновение такой "нештатной" ситуации и разрешал часовому "смело действовать" по крайней мере прикладом, но в специфических условиях:
"Ежели кто часового стоящаго на его посту осмотреть похощет, что имеет ли оной свинец, порох, или запаленой фитиль, то не должен оный осмотрщику сие показать и близко к себе допустить, и есть ли таковый насилством поступит, то может оный смело ружьем своим того удержать, и тем толкнуть, или по случаю ударить".
"Не дерзает смеятца".
Как известно, Устав гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил СССР начинал изложение прав и обязанностей часового с предложения
"Часовой есть лицо неприкосновенное".
Эта чеканная фраза была как в Уставе караульной службы РККА, так и в Уставе гарнизонной службы Русской императорской армии.
И Устав воинский Петра I писал об этом же, хотя и несколько в другой форме:
"Часовой на карауле обретающийся на своем посте яко самовласная особа, и того для никово неслушает, кто б ни был, и хотя собственные его офицеры, то однакож ничего неповинны над ним чинить, пока оной сменен будет".
А заканчивал обоснование права на применение оружия часовым следующей, не менее чеканной фразой:
"Ибо никто да не дерзает часовому смеятца, или онаго дразнить".
И это в общем-то правильно. Ибо часовой на посту лицо не только неприкосновеннное, но и весьма серьезное - "яко самовластная особа".
Как поощрялась Пограничная стража можно прочитать здесь.
Подписка, лайк и репост помогут развитию канала. Спасибо!
