Лето 1941 года. Немцы стремительно рвутся в столице. А там и Волга рядом. Органы НКВД провели психологический тест. Над автономной республикой немцев Поволжья сбросили парашютистов, которые изображали немцев. Ни одного не выдали властям. В августе этого же года в считанные дни немцев массово выселили с их исторической родины. Другой вопрос, как это делали. Свидетельствуют очевидцы.
PAУ ЭРИКА ЯКОВЛЕВНА. «Мои родители - крестьяне. Отца забрали в армию в 1941г. на фронт, а нашу семью в этом же году репрессировали. Долго нас везли в сибирскую деревню Хмелево. Мы ехали на пароме, нас сгрузили, как овечек. Люди относились к нам так, как подобает людям, которые понимают, что такое горе случилось. Поселили в маленькой избушке. Маме не сразу, но удалось устроиться на работу в промкомбинат. Не трудно представить как было тяжело - трое детей, работала одна мама, отец так и не вернулся с войны...
У нас были очень добрые отношения с русскими, среди них я даже нашла свою первую любовь, правда, потом сразу потеряла, он уехал жить в другое село».
ЛУИЗА КЕНРИКОВНА ВАРКЕНТИН. «Я родилась 23 марта 1923 г. в семье, которая состояла из 9 человек. Мать и отец работали в колхозе.
Когда наступил 1941 год, у меня уже были дети и муж, которого вскоре вместе с отцом забрали на войну, где они и погибли. И тут начались репрессии... На вокзале собрали всех жителей нашей деревни и повезли на поезде, в котором раньше возили скот. Мы ехали 17 суток, и за это время нас покормили 2-3 раза. Из деревни Фриденкайм Саратовской области (это наша родина) нас привезли в Красноярск, а из Красноярска, на барже по р. Енисей, доставили в с. Юксеево, а потом на конях развозили по деревням. Я попала в деревню Михайловка. Нам не дали ни дома, ни работы, мы кочевали по местам. Я до сих пор вспоминаю и благодарю тех русских людей, которые помогли мне выжить, они жалели меня, ведь у меня была на руках пятимесячная девочка. Я так и не смогла выучиться, не было денег. Приходилось снимать с себя последнюю одежду, лишь бы люди дали картошки...»
МАРИЯ ПЕТРОВНА ПЕТРОВА (Шмит) родилась в Саратовской области в г. Бальцер. Вместе с родителями работала на текстильной фабрике рабочей. В г. Бальцер большую часть населения составляли немцы. Немцами они были только по национальности, а родились в России. Но когда началась война, в 1941 году всех их начали вывозить семьями из города. Вывозили по ночам, за ночь до 20 семей, с собой брать ничего не разрешали. Полные эшелоны с немцами шли в Казахстан, на Алтай, в Красноярск. У всех была одна статья 58 - «враги народа», только потому, что национальность - немец. Ссылка без права переписки...
ЕЛЕНА НИКОЛАЕВНА ХАРУК родилась в 1928 году на Украине. Девочке было 13 лет, когда началась война. Весь тяжелый труд лег на плечи женщин и детей. Жили в большой бедности, голодали. Пришедшие в село немцы забирали последнее, а после себя оставляли сожженные села, людей брали в плен и угоняли в Германию, а тех, кто оказывал сопротивление, жгли и расстреливали. Люди спасались от немцев в лесу. Много знакомых, родственников было взято в плен, многие так и пропали без вести. Была арестована в декабре 1945...
АННА АЛЕКСАНДРОВНА МЕРК. «Мои родители были простые рабочие. В 1941г. умер отец. Нас осталось восемь человек: мама и семь детей, но вскоре трое из братьев умерли. Уезжая с Родины, мы оставили все хозяйство. Нас репрессировали в село Крутое. На новом месте мы работали наравне со всеми. Правда, кушать было нечего. Как и другие репрессированные, мы каждый месяц ходили отмечаться в комендатуру, за это нас обзывали фашистами и немцами, у меня после того времени остался груз на сердце...».
ХИЛЬДА ХРИСТИАНОВНА ГУБЕР родилась в 1927 году в Саратовской области в селе Фриденгаль. Село было небольшое, но колхоз хороший: была свиноферма, коровник. Родители и старшие сестры работали в колхозе. Работали так, что обеих сестер поощряли поездками в Москву. Жили хорошо. Выращивали много арбузов. Когда началась война, ей исполнилось 14 лет. В сентябре 1941 года семью Хильды Христиановны и других немцев отправили в Сибирь. Брат Христиан работал председателем, поэтому выезжал самым последним, пока не отчитался за всё сданное имущество, скот, зерно...
ГАЛИНА АЛЕКСАНДРОВНА НАРУТТО родилась на Волге, в Саратовской области в 1941 году. Когда началась война, родителей с тремя маленькими детьми выслали с Поволжья в Сибирь. Загрузили всех немцев ночью в товарный поезд (как скотину), где не было возможности поспать, помыться и повезли в неизвестность… Жизнь была очень тяжелой, сколько терпели оскорблений и унижений от местных жителей. Им, детям, нельзя было выходить на улицу, потому что летели кирпичи и камни в ограду, обзывали фашистами. А какие ж они фашисты? Они просто маленькие дети...
ШИТЦ МАРИЯ ФИЛИППОВНА. «Я родилась в семье немецких рабочих, в Саратовской области и до сих пор не могу понять причину репрессий. У меня все эти события остались в памяти. Я помню, как нас везли из Поволжья на поезде в Красноярск. А из Красноярска на барже переплавили в Юксеево, где потом развозили по деревням. Наша семья попала в деревню Крутую. Нам не дали ни жилья, ни одежды, ни еды, мы не могли учиться в школе, мать была обязана работать в колхозе, а дети, в том числе и я, работали у чужих (обеспеченных) людей домработницами. Местные жители издевались над нами, обзывали нас (немцы, фашисты), хотя мы и не понимали, за что нас так называют, да и не знали мы, что это значит слово фашисты. Я даже не хочу вспоминать, ведь тогда не было ничего хорошего».
ВИЯ РОБЕРТОВНА ШАКЛИНА родилась в 1937 году в Латвии. В 1941-м оказалась в Красноярском крае. Поселились в бараке. Все привезенные с собой вещи меняли на продукты. Уже с четырехлетнего возраста помогала маме во всем - на скотном дворе, кормила коров, носила тяжелые бидоны и воду из проруби. Летом с ребятишками пасли скот на выпасах, набирали ягод и грибов, сушили их на зиму. Хуже всего было зимой - одежда плохая, вместо валенок самодельные чирки из кирзы, шерстяные чулки, которые всегда кололись... Я помню, что в деревне была изба-читальня. В ней было немного книг, и читать их можно было только там. Туда же поступали листовки, вести с фронта, но детям их читать не давали...
