Люди по-разному относятся к самим себе, к другим людям, к миру, труду и культуре – и тем отличаются друг от друга. Разное поведение, разные поступки, разные реакции на чужие слова и дела.
Если определённые отношения и реакции для человека не случайны, если можно предсказать, как поведёт себя человек в той или иной ситуации, что скажет, узнав о чужом поступке – можно говорить об устойчивых
свойствах его личности. А это и есть слагаемые характера.
Может ли быть тот или иной поступок для человека случайным, вызванным непредвиденными обстоятельствами? Конечно. Случается сделать то, чего никто от человека не ожидал, в том числе и он сам от себя. Трусишка вдруг забывает об опасности, а лентяй справляется с работой, требующей долговременного напряжения. Но смелыми или настойчивыми этих людей назовут не раньше, чем их единичные поступки
превратятся в систему и начнут восприниматься окружающими как свойства их личности. Изумительна по точности поговорка: «Посеешь поступок – пожнёшь привычку, посеешь привычку – пожнёшь характер, посеешь характер – пожнёшь судьбу».
Само слово «характер» означает по-гречески «примета». Отдельных «примет» у человека может быть множество. На психологический
портрет накладывает отпечаток наследственность, воспитание, самовоспитание, образование, социальная и религиозная принадлежность, состояние здоровья, наличие или отсутствие волевых качеств, представление о норме и идеале… Комбинации качеств могут
быть какими угодно – они и порождают бесконечное многообразие человеческих характеров.
Темперамент сам по себе не формирует характер – но, безусловно, дополняет его неповторимыми оттенками.
Роман Александра Дюма «Три мушкетёра» известен, конечно,
каждому.
В первые часы своего знакомства с тремя героями д’Артаньян
не может понять, что общего у этих людей, совершенно разных?
Что сделало их друзьями? Но, приглядевшись, он восклицает:
- Я вижу, ваша дружба основана не на различии характеров, а
на сходстве их!
Общего у этих друзей очень много: происхождение, мировоззрение, воспитание, врождённая интеллигентность – умение смотреть на себя со стороны, и все качества, необходимые солдатам. Но при этом герои совсем не выглядят близнецами – напротив, это – ярко очерченные индивидуальности, более «живые», чем многие реальные, окружающие нас люди.
Став в компании четвёртым, д’Артаньян внёс то, чего не хватало до полного единства, завершённости – у четверых друзей четыре разных темперамента! То, что теперь называют «особенностями нервной системы» придало каждому неповторимое своеобразие, но основа – то всё равно – характер. Как друзья, они абсолютно надёжны именно потому,
что – предсказуемы.
(И кстати именно поэтому их так любят авторы фанфиков. Господам мушкетёрам только создай ситуацию - а уж действовать будут они сами. Не надо за них придумывать ничего - даже манера речи у каждого своя, узнаваемая!)
Значит, рассуждая «от противного», человек без характера - непредсказуем? Получается, да. Тот же Дюма, «легкомысленный» мастер
серьёзных психологических портретов, сумел создать и персонажа без характера – Луизу Лавальер (в последней части мушкетёрской трилогии).
Окружающие видят в этой девушке всё, что хотят видеть. Рауль приписывает ей лучшие человеческие качества. Атос, навсегда напуганный блондинками – худшие. И оба ошибаются. Луиза просто…никакая. Из тех людей, на кого невозможно написать характеристику.
Это вполне устраивает короля – ему и не нужен характер, только тело. А читатель до последнего не может угадать, как поведёт себя Луиза в ситуации выбора.
Таких людей и осуждать, как будто, не за что, но с ними просто опасно связываться. Не на что опереться. Трясина…
Возможна ли такая крайность в жизни, или это – намеренное
заострение проблемы? В данном случае - намеренное, ведь в жизни у Луизы характер был. Да ещё какой!
Но разве так уж мало вокруг людей, «не определившихся»? Не научившихся быть «равными самим себе», способных на мелкие, а то и крупные пакости «случайно», под влиянием людей и обстоятельств? Страшно представить себе такого человека где-нибудь в партизанском отряде…
Наши возможности влияния на других людей очень невелики, возможно даже, что они «стремятся к нулю». Но влиять на самих себя, анализировать свои слова и поступки, смотреть на себя глазами окружающих – это мы можем. И обязаны.
И, наверное, каждый согласится, что лучше быть «хорошим», чем
«плохим», и лучше «плохим», чем «никаким». Почему эти слова взяты в кавычки? Потому, что столь общие характеристики – это для уровня мышления детского сада. Но для краткости можно использовать и их – ведь они предельно ёмкие.
***
Всё это относится к индивидуальным человеческим характерам. Гораздо более спорное явление – характер народа, нации. Можно ли сомневаться в том, что он существует?
Ведь невозможно себе представить «никакой» народ, не сумевший
внести в копилку человеческого опыта – ничего. Если такая общность людей когда и была – то сгинула, не оставив о себе и памяти.
В общественном сознании прочно утвердились стереотипы о немецкой деловитости, английской чопорности, французском легкомыслии, украинской щедрости, китайском трудолюбии, русской широте души… Насколько они верны? Никто никогда не вёл серьёзной статистики, выясняя, какому проценту народа свойственны «типичные» черты. Но несомненно одно - то, что та или иная нация считает правильным, образцовым – она культивирует в себе и своих детях. И те, кто теснится на маленьком пространстве, будут психологически отличаться от обладателей «полумира», а «земледельцы» будут иметь мало общего с «торговцами». И едва ли найдут у себя хоть что-нибудь общее с «завоевателями».
Нередко соседям по планете случается и заблуждаться. Можно ли
ответить на вопрос, кто – самый «революционный» народ, самые
большие бунтари?
В XVI веке мир был уверен, что это – голландцы. Те, кого сегодня мир считает настолько толерантными, что чуть не травоядными!
В XVII – самыми "буйными" были англичане, в XVIII-французы, в XIX на эту роль претендовали поочерёдно греки, венгры, аргентинцы. В XX- русские. В XXI, похоже, «главные революционеры» окажутся в мусульманском мире… Всегда более всего впечатляла последняя революция.
Впрочем, сегодня говорить об отличии национальных характеров считается едва ли не дурным тоном. При таком обострении национальных самосознаний и самолюбий затевать подобный разговор – всё равно, что ступать на минное поле. Но это никак не отменяет того факта, что общие черты, присущие представителям того или иного народа, действительно,
существуют. И формируют его особенности территории и климата, история и традиции, религия и род занятий – примерно та же совокупность факторов, которая формирует характер и отдельного человека.
А значит, национальный характер – не искусственное обобщение, не расхожий стереотип, а всё – таки реальность.
Но сохранятся ли неповторимые особенности людей и целых народов в наступающую постиндустриальную эпоху, или человечество растеряет неповторимые черты – сначала национальные, а затем и индивидуальные?
