"Иногда человеку кажется, что война не оставляет на нем неизгладимых следов, но если он действительно человек, то это ему только кажется..."
Отрывок из книги "Живые и мертвые" К. Симонова.
Хочу рассказать, небольшую предысторию о том, как небольшой поселок Сурок, стал неотъемлемой частью моей семьи.
У моего прадеда было четыре сына. В 1933 году главу семьи репрессировали, за антисоветскую пропаганду (беспартийного и малограмотного крестьянина! ), дав 3 года ссылки в Казахстан. Но это была дорога в один конец, из тех мест мало кто возвращался, а спустя 60 лет, его посмертно реабилитировали признав "Жертвой политического террора в СССР". Так вот, когда началась война, все четверо сыновей , как один встали на защиту своей родины. Старший Григорий водил поезда на передовую, победу встретил в Берлине. Александр прошел всю войну, вернулся с подорванным здоровьем и вскоре умер. Третий из братьев, Афанасий погиб под Великими Луками в 1944. А младший Яков призвался последним в январе 1943. Матери успел написать два письма со штемпелем отправления "Сурок". И потом тишина..., которая растянулась на долгие 72 года.
Я не теряла надежды, разыскать хоть какую то информацию о нем, и в 2015 году нашла его имя, в рассекреченных списках Военно медицинского архива, среди красноармейцев умерших, от ран и болезней в годы войны в госпиталях станций Сурок и Суслонгер Марийской республики. Кто-то скажет: и что, один из 26 млн погибших и невернувшихся...
Да, но здесь был глубокий тыл!?
В попытке узнать как можно больше о судьбе своего деда, на мои запросы поисковик яндекс стал выдавать вот такие страшные заголовки статей: " Голодная смерть в глубоком тылу" , "Умерли в Марийских лесах Суслонгер, Сурок и Кожла-Сола", "Чудовищная правда об ужасах военных лагерей в Суслонгере и Сурке" и тд.
Марийский край входил в число регионов России, обладающих богатыми запасами леса. Советское правительство организовало здесь лесозаготовительные предприятия. Так в 1928 году и возникло поселение Сурок.
Если до войны главной задачей поселка была заготовка леса, то с началом войны появилось и другое предназначение: подготовка солдат к военным действиям и прием раненых в созданном здесь госпитале.
С 17 ноября 1941 года по 1 октября 1945 на территории поселка Сурок дислоцировалась 46-я запасная стрелковая бригада, в июне 1944 года переформированная в 46-ю запасную стрелковую дивизию. В ее составе было 4 запасных стрелковых полка, 77-й запасной артиллерийский, войсковой лазарет, 3-й батальон выздоравливающих; а с 1 апреля 1942 года 4 отдельных пулеметно-артиллерийских батальона.
Созданные условия для солдат, были не просто тяжелыми, а невыносимыми. Отсюда и большая смертность. Чему свидетельствует и история болезни моего деда. В начале года он призвался на службу, а в июне месяце этого же года его не стало.
Красноармейцы учебных частей в поселках Сурок и Суслонгер размещались в землянках с двух-, зачастую с трехэтажными нарами, где находились 150–200–250 человек. Спали просто на голых нарах. Те кому не хватало места, жили в палатках и шалашах из сосновых ветвей, осыпанных листьями и землей.
Интенданты массово расхищали не только обмундирование, но и продовольствие, которое полагалось красноармейцам и без зазрения совести продавали на рынке. А солдат кормили размоченным хлебом, супом из картофельных очистков и баландой из неочищенного овса вместе с шелухой. И только летом становилось чуть легче. Призывники собирали ягоды, медуницу, щавель, грибы(многие ими же и травились).
Разобраться с таким положением дел приезжал даже сам К.Е.Ворошилов. По одной из версий: были расстреляны ряд офицеров. По другой: инспекционной бригаде и маршалу «замылили глаза» срочно вырытыми образцово показательными землянками, да единственный раз в тот день приготовленным более‑менее нормальным обедом. Но в любом случае, жизнь курсантов мало изменилась.
Официально, боевые потери в марийских лесах эти формирования не имели: воевать было здесь не с кем, да и немецкие бомбардировщики сюда не добирались. Но есть списки солдат, умерших в марийских лесах от болезней. Призваны они были практически со всех союзных республик.
А, неофициально, в «филиале ГУЛАГа», как позже назовут этот лагерь, в глубоком тылу, где не велись бои, легли целые батальоны новобранцев. Люди гибли от холода, голода, болезней, кто-то кончал жизнь самоубийством, кто-то, чтобы остаться в живых, наносили сами себе увечья.
История запасных и учебных частей базировавшихся в Сурке и Суслонгере до сих пор является одной из закрытых в историографии Великой Отечественной войны. Документы, способные в полной мере раскрыть причины и масштабы данного вопроса, по прежнему доступны лишь узкому кругу специалистов, поэтому высока ценность воспоминаний очевидцев тех событий. И как правило, они схожи.
"Погода стояла прекрасная, да и день праздничный 9 Мая. Я взял удочку и отправился на озеро половить рыбу. Народу не много, забросил снасть, сижу жду поклевку. И тут услышал плачь, мужской, надрывный... Обернулся и увидел мужчину сидевшего поотдаль от меня на берегу, уткнувшегося головой в колени. Подошел-может помощь нужна, а он смахнув слезы сказал: "Служил я здесь... как же они над нами издевались".
Долго поговорить нам не пришлось. В дали послышался гудок приближающегося поезда, незнакомец встал попрощался и поспешил на полустанок, благо станция рядом. Сел и уехал.
Сам то я мальчишкой, был во время войны и мало что помню. Но знаю, что местные после войны, боялись огороды копать...на кости натыкались"- вот такую историю мне рассказал уроженец этих мест, когда я первый раз приехала сюда.
А, это не менее страшные воспоминания выпускника медучилища, который сразу после практических занятий по военно-полевой хирургии прибыл в эвакуационный госпиталь по распределению: "Я видел больных, голодных людей, видел ампутацию обмороженных, знаю, что солдаты умирали от воспаления легких, сыпного тифа. Видел я большую трагедию, и вспоминать об этом мне очень трудно и больно. Тем более, что я работал как медик первые дни, у меня все сразу не получалось. Да и помочь людям чаще всего ничем не мог".
А так вспоминал свою службу в Сурке, всеми известный кинорежиссёр Станислав Ростоцкий: " Жизнь в этих лагерях была ужасающей. Я вот когда вспоминаю войну, так мне, несмотря на все остальное, фронт кажется просто … не домом отдыха, естественно, но замечательным местом. А эти места мне кажутся ужасными".
Сурок и его окрестности это живописное, уединенное и безмятежное место-оно же и немой свидетель той чудовищной трагедии, разразившейся здесь во время войны. Кажется, что и сама природа пытается забыть и уничтожить следы тех страшных лет, сглаживая очертания небольших могильных холмиков, которые не редко встречаются в лесу. Как такового военного кладбища здесь нет. Закапывали везде, и вдоль железной дороги и в лесу и у озера и просто топили в болотах...
К 75-годовщине Великой Победы в поселке Сурок наконец то был построен мемориал в память о погибших красноармейцах. На нем – имена… Их невозможно читать без слез. Многие из них 18-летние юноши, только-только призванные в армию остались лежать здесь навсегда-так и не дожив до фронта.
Здесь же увековеченно имя и моего деда, Якова Ивановича.
Вот такая печальная слава у Сурка.
P. S. Совершенно случайно в 2022 году, нашла небольшую статью, автором которой является Дмитрий Шипунов Председатель поискового отряда Марий Эл, беззаветный энтузиаст и патриот своей страны. Где он в полной мере обличает бесчеловечное преступление тех лет.
До фронта они не дошли...
Сегодня с группой добровольцев службы судебных приставов ездили на самое заброшенное воинское захоронение нашей республики. В лесу у п.Сурок находится гарнизонное кладбище 46 учебной бригады. Навели порядок совместно с местными женщинами, положили солдатикам цветы... Много лет военкомат считает это официальным захоронением и даже паспорт на него есть и список захороненных, который не имеет к этому месту никакого отношения, они его выдрали из госпитальных захоронений совсем другого места. Нет ни схемы захоронения, ни каких либо документов о захороненных именно в этом месте. Есть лишь провалы в земле и заросшие холмики, да память местных жителей. Памятный камень правда имеется и четыре именных могилы: мл.лейтенанта Вахитова, рядового Кирсанова, рядового Гилмутдинова и Фоминой Инги, 8 лет, умершей в 1945г. На пятом памятнике с трудом прочитал 1916г.р. Боден... Остальные могилы безымянные, около 80, по всему холму в беспорядке... Хоронили здесь с конца 1943г. До этого с 1941 зимой просто относили в ближайшие болота и укладывали штабелями, весной потонут. Сколько их умерло от голода и болезней так и не дойдя до фронта история умалчивает... Зимой с 1941 на 1942, зимой 1942 на 1943...Господа офицеры продали и пропили и продукты и зимнюю форму. Те кто вырвался из Сурка и Суслонгера на фронте немцев не боялись, ветераны 30 лет назад говорили, что не обидно за Родину на фронте умирать, обидно в Сурке от своих... Вечная память солдатикам. Мы сюда еще вернемся...
Если статья понравилась, ставьте лайки, подписывайтесь на канал и задавайте вопросы в комментариях.
