Боевая подруга Валиде Султан явно получала удовольствие от того, что творила по приказам своей хозяйки и без них.
Союз Валиде и Дайе возник давно. Если вспомнить слова матушки султана о том, что на своем веку она повидала много красавиц и их участь незавидна, то можно представить себе битвы Айше Хафсы в гареме супруга.
Ответ на вопрос «почему незавидна участь красавиц» напрашивается сам собой. Будущая Валиде Султан с помощью служанки активно зачищала гарем падишаха Селима от соперниц. Возможно, что и от их отпрысков. Единственной мамой династии показана Айше Хафса Султан. Больше никто Селиму детей не посмел родить.
Вернувшись в Топкапы, Валиде и Дайе продолжили свою бурную деятельность уже в гареме султана Сулеймана. Дайе с удовольствием гнобила тех, кто был неугоден ее хозяйке. Удар у женщины был поставлен хорошо, от ее руки рабыни кувыркались в полете.
Ясно, что никакой преданностью династии тут и не пахло. Служила Дайе хатун только своей госпоже. Все симпатии и антипатии хазнедар были направлены четко в соответствии с курсом ее руководительницы.
Перед злополучным избиением Хюррем Дайе желает ее смерти, говорит об этом открыто Сюмбюлю. Казалось бы, твое какое дело, с кем развлекается падишах? Ты обязана служить ему и беречь весь его гарем.
Отдельная песня, как эта слуга династии пыталась лечить раны избитой наложницы без доктора и чтоб никто не догадался.
Надменное лицо хатун и ее высказывания характеризуют Дайе как женщину жестокую. Преданность династии и повелителю не погнали ее к Мехмеду, плакавшему без матери. Она в это время шербеты подавала его бабушке.
Не от верности повелителю Дайе вдруг проявляет странное понимание и участие к Хюррем в истории с разбойниками и покушением. Бали бей отправлен только потому, что отвечать будет не мама повелителя, а Дайе. Мама вызвала Хюррем, обеспечить ее безопасность – дело хазнедар, с нее и спросят.
Умная женщина удачно проскочила в ситуации «и нашим и вашим», она осталась без наказания. Письмо к султану после случая с поджогом Хюррем Дайе подписывает уже после того, как Валиде сдала ее во время совместно организованного бунта рабынь.
Хотя и тут хатун пытается делать лицо неподкупного борца за справедливость. Бумаги на поместье идейная дама как бы, не замечает, но и на пол не бросает.
И совсем уже некрасивая серия эпизодов с сочувствием и укрывательством грехов Нигяр. Одна беспредельщица пожалела другую, больше это никак не назовешь. О какой преданности и раскаянии идет речь? У Дайе был миллион случаев и способов рассказать о беременности Нигяр и ее связи с зятем династии как до болезни Валиде, так и после.
Она возвращается к больной хозяйке только потому, что все потеряла и поняла, что не сможет жить дальше одна. Новой жизни для Дайе не было, весь драйв остался в прошлом, на планете «Валиде».
Служанка чувствует себя инопланетянином на свободе, она не знает, что с ней делать и не хочет ничего предпринимать, тем более, что лишилась и домика и поместья.
Первое лицо государства, человек, которого нянчила эта змея, спрашивает у Дайе о причине болезни матери. Привыкшая лгать женщина, молчит, как партизан на допросе.
Позже хатун вдруг начинает страдать на ровном месте и изображать раскаяние, которого не было. Если бы раскаивалась, вернулась во дворец, все рассказала Сулейману, а потом иди, вешайся, или жди, когда тебя казнят.
Не от мук совести Дайе полезла в петлю. Она понимала, что история с Нигяр раскроется, и ее тоже потянут. Вот тогда султан уже не будет заглядывать в глаза и дарить кулоны. Лучше уйти самой, чем ждать казни.
