.
.
Кто все таки больше как философ, Сартр или Мишель Фуко? Я бы сказал Сартр глубже, даже в его ошибках просвечивает истина, он волнует в своей книге Бытие и Ничто, которая намного сложнее, и глубже написана всей археологии знания , или теории эпистем Мишеля Фуко. Более сложный вопрос, почему Сартр разошелся с Камю? Сартр ближе к марксистским левым, в Камю ближе к левым анархистам. Но у них было и разное происхождение. К примеру как и Гегель, или Фихте, Сартр не любил Природу, повторяя, что мир это всегда слишком много, а человек есть то что всегда мало, ( последнее он относил и к Природе. ) Сартр происходил из знатного рода, его дедушка был профессором. И сам Сартр был книжным ребенком. А Камю был сыном батрака. Бедные люди глядят светлее на мир, и любят природу как единственное от жизни богатство. А люди побогаче уже глядят на природу как на потерянный рай, от которого их отрезало происхождение. Потому Камю любил природу, и книги его светлее, хотя , возможно, не так глубоки как книги Сартра. Кстати, у Альбера Камю есть довольно интересная мысль , выраженная в его Сизифе, что и труд, и бунт человека, это по сути Сизифов труд, труд человека, катящего камень в гору, который каждый раз скатывается обратно – к подножию горы .
Сама по себе эта мысль - не очень мудреная. Но Альбер Камю эту мысль интересно излагает, и еще более интересно развивает, переходя от человека к Природе. Камю, любящий в отличие от Сартра Природу, неожиданно добавляет, что и сама Природа в своем проявлении - воплощает Сизифов труд, ведь все самые красивые цветы ее увянут к осени, что бы к весне вновь воскреснуть, а затем вновь увянуть. Разве это не та же ситуация с камнем, который дойдя до вершины падает, что бы вновь человек этот камень катил в гору? Но Природа не знает о своей обреченности, а человек знает. Абсурд же, с точки зрения Камю, и есть, разум осознавший свои границы. Хотя, все таки, если развить эту мысль Камю можно заметить, что художник в чем то должен уподобиться Природе, что бы не думать о неуспехе, о своем сизифовом труде . В конце концов, не только одна Природа, но и Искусство бессознательно .
Однако, Сартр философ не природы, а сознания.
Интересно и то, что как и Дьердь Лукач, Сартр пытался соединить в себе поиски религиозного Серена Кьеркегора с поисками Карла Маркса, что ему очень удавалось. Но не менее интересный вопрос, это вопрос сравнения Хайдеггера и Сартра.Кто из них глубже? Жан Поль Сартр все таки, я бы сказал получше раннего Мартина Хайдеггера, поглубже, как ни странно, его мысль более философски-ответственна, и трезва. Может быть не потому, что Сартр умнее Хайдеггера, а потому, что Декарт, (и декартианская школа мышления) , сама традиция сомнения Декарта в каких то аспектах работает четче немецкого критицизма, более понятийно-абстрактного. Если Хайдеггер полагает что ничто это свойство самого бытия, то Сартр четко пишет, что только человек и есть носитель Ничто, или тот, кто приносит ничто в мир.
А приносит он ничто в мир, потому, что существование человека предшествует его сущности.
Ведь только если существование предшествует сущности человека, человек свободен. При этом, человек даже не становится свободным, (свобода не есть задача, как полагал например, Мераб Мамардашвили) он просто свободен и все. И в этом состоит его драма.
Свобода - есть исходность человека .
А далее Сартр возражает Хайдеггеру, что само ничто не может себя ничтожить, (как мыслит немецкий философ) ничтожить себя может только бытие, более того, само ничто может проявляться только в бытии. Он приводит пример в духе Декарта, о линии между двумя отрезками. Линия есть отрицание близости двух точек. С другой стороны, само это отрицание в линии есть и полагание этой близости, и наконец даже в качестве отрицания оно невозможно без бытия. Не менее выразителен и пример Сартра об отсутствующем Пьере в кафе, чье пространство, людей, или шум, не находящий в нем Пьера человек отрицает своим ищущим взглядом кроме возможной (исключенной из этого пространства) точки, где должен появиться Пьер.
Эти примеры у Сартра и наглядны и глубоки.
Более сложный вопрос, может ли существование человека предшествовать его сущности? С точки зрения любой религии, никак не может Хотя, не может существование предшествовать сущности и с точки зрения чисто философской, даже независимо от религии. Человек же не возникает на пустом месте. Само рождение и развитие человека обусловлены и культурой, и социумом, и наконец, родословной , родителями, генетической памятью, наконец отношениями. Человек не может возникнуть так же как Пьер в кафе, что Сартр не признает и не понимает. Но если это так, если сущность все таки предшествует человеку, откуда тогда возникает свобода?
Тогда получается что человек детерминирован, и по Сартру он тогда несвободен.
Но такой ход мысли, тоже тупик. Человеческому я предшествует кто -то, какое то буберовское ты , предшествует человеку и Бог, не смотря на то, что и Бог не мог бы возникнуть без свидетельствующего сознания человека о Нем. Но в таком случае это был бы более сложный поворот мысли, или более сложная диалектика любви переходящая в более сложную структуру я. Но именно ее Сартр не желает рассматривать, что бы не отвлекаться от экзистенции. Но и Хайдеггер не берет во внимание эту сложную диалектику отношений.
Хотя, наверное, он и читал Людвига Фейербаха...
Вспоминаю, как мне один человек адресовал с упреком, что я не люблю экзистенциализм, а люблю при этом Романтизм, не понимая, что Экзистенциализм как философия вышел из Романтизма. Может быть и так. Но в таком случае, я бы спросил у этого человека, что вначале Вы мне тогда объясните, как например Ваше личное существование может предшествовать Вашей сущности, как происходит это в экзистенциализме? Наверное, я туповат, но я этого лично не понимаю, не вижу никакой логики, никакой связки в этом утверждении .
Как чье то существование может предшествовать чьей то сущности от рождения, или от Бога?
Если Ваше существование предшествует Вашей сущности, Вы лишь снитесь и миру, и мне и самому себе, Вас тогда нет. Вы только иллюзия в иллюзии мира, и в тщете своего же существования. В этом и состоит разница между Романтизмом и Экзистенциализмом, что весь Романтизм все- таки о том, что помимо того, что нечто предшествует и нам, и миру, у человека все таки есть его забытая или райская сущность от Бога, она и предшествует его скитаниям, и поискам, она по сути и есть его свобода, и его любовь, без которой свобода не была бы возможной.
Впрочем, как глядит на человека и на его свободу Сартр?
Человек есть для себя бытие. А чужой ему мир – «бытие в себе». «Для-себя бытие» по Сартру, есть бытие, которое в то же время, является своим собственным недостатком бытия, потому даже ничто, с которым сталкивается человек в форме недостатка бытия , (или его же ничтожения в "бытии в себе") обнаруживает себя как желание человека , когда как сознание становится дырой в бытии. У человека в душе дыра размером с Бога, и каждый заполняет ее как может, гласят знаменитые слова Сартра. Хотя, если с точки зрения Хайдеггера, человек заброшен в мир, с точки зрения Сартра, человек включен в мир, и за все несет ответственность.
В этом Сартр радикальнее Хайдеггера.
По Сартру человек берет бытие на себя, по Хайдеггеру же раскрывает бытие в его истине. Хайдеггер романтичнее Сартра, с его языком, с его истиной, и историей, с его человеком как "пастухом бытия". Сартр же, скорее, реалистичнее и трезвее, даже современнее. Но четкость его вопросов и мысли, по сути, контрастная, у Хайдеггера же более цветовая. В мысли Мартина Хайдеггера - больше тонов, цветов и переходов.
Наконец, сам человек у Хайдеггера пребывает в "просвете бытия".
Жан Поль Сартр , он немного я бы сказал советский , но не в смысле культурного провинциализма , а в том смысле, в каком мог бы стать самый идеальный советский философ ... Напрасно его в СССР не признавали должным образом. В нем есть такая же положительная тревога как в лучшей советской журналистике, такая же социалистическая тревога за все человечество, как и в лучшем, (не пафосном) Проханове, в нем есть что то, что есть и в Эвальде Ильенкове...
Его очень приятно читать.
В Хайдеггере нет ничего советского, как его не переводи, как не упрощай, не получится. Даже крайне упрощенный Хайдеггер не стал бы советским. Хайдеггер любил человечество древней Греции, своих немцев, наконец свою старую Германию.
Они и по стилю очень разные.
Сартр потрясающий литератор, поразительный прозаик, даже в Бытии и Ничто, он прозаик и романист, не меньший чем философ. Хайдеггер совсем не прозаик, и не психолог, как Сартр, он поэт. У него другая темпоральность, ритм, чем у Сартра, в структуре его речи. Поэзия - это отклик забытого и ушедшего в настоящем.
А роман, или повесть, это скорее отклик настоящего в ушедшем, или в будущем.
Более сложный вопрос, кого из двух философов можно назвать философом более христианским, Мартина Хайдеггера или Жана Поля Сартра? Не смотря на то, что оба философа не были верующими христианами, в философии Сартра намного больше христианского начала, сама его мысль пронизана порой библейской тревогой.
Это отмечали и многие исследователи Сартра.
С точки зрения Сартра только Бог способен быть чистым Субъектом, когда как человек обреченный на то что бы стать Объектом, (будучи выброшенным из Рая) , являет эту невозможность , "тщету быть Богом", или Субъектом. При этом у Сартра - не разграничено стремление самому стать Богом, и стремление к самому Богу , не только понятийно, но и интуитивно, в самой сути сартровского стремления .
Сартр - это атеистический мистик с тоской о Боге.
Философию же Хайдеггера населяют Боги, как энергетические -смысловые области и силы сокровенности Бытия , (на античный манер), в поздние времена оказавшиеся в сфере забвения и отчуждения бытия и его истории, но все же не Бог. Тоска Хайдеггера - тоска не по Богу, а по Бытию. У Сартра же еще есть тоска о Боге., хотя и не по Богу.
А теперь вернусь к вопросу о существовании и сущности.
Итак, человеку дано существование, а есть в человеке и сущность, которая раскрывается в существовании. Но что в таком случае означает сущность? Положим , некая история одновременно и предшествующая человеку, (как его родословная, эпоха, родители) и определяющая его историю в мире с момента его появления на свет.
Но разве может сущность свестись к этому перечислению?
В человеке есть нечто совсем не от мира, не относящееся ни к его родословной, ни к времени в котором он родился, ни даже к генетической его памяти. Этот излишек бытия в форме ничто, (или частичка чистого ничем не заполняемого сознания) и есть то что делает возможным свободу человека. Тогда и ее исходность понимается иначе.
Как исходность уже божественная, но заблудившаяся в мире.
Только с этой точки зрения, человек с одной стороны детерминирован, с другой стороны, благодаря частице сознания от Бога, он свободен . Но в сущности, это перевести философию Сартра в теологическое русло. Хотя, и Сартр писал о чистом сознании, (хотя, скорее в гуссерианском ключе, чем в богословском, или мистическом.)
Без религиозного русла, все ответы и решения будут только головными и умозрительными.
С другой стороны, Сартр правее Хайдеггера в том, что нет подлинных и неподлинных людей, ибо прежде вопроса о подлинности, человек уже есть. Подлинен только Бог. Но и без того, что предшествует человеку не может быть ни подлинности, ни даже самого человека.
Может быть на этой мысли, пока и остановлюсь.
