Галантный век — утонченный и изящный, эпоха грациозных дам, чувственных мужчин и скрытых удовольствий.
Галантный век, родившийся в эпоху господства абсолютистского государства, совершенно видоизменил принятые эталоны красоты и эстетические идеалы эпохи Ренессанса. Если в период Возрождения выше всего ценилась в мужчине и женщине цветущая сила, являвшаяся важнейшим условием творческой мощи, то век абсолютизма, напротив, считал все крепкое и могучее достойным презрения.
В глазах представителя господствующего класса труд, и в особенности труд физический — позор, который настолько унижает человека, что тот теряет всякое человеческое обличие. Истинное благородство и подлинный аристократизм заключаются теперь, прежде всего, в безделье, которое становится постепенно первой и главной обязанностью привилегированных слоев общества. Потому, говоря о телесной красоте, галантный век возвышал те физические особенности, которые подчеркивали неспособность к труду. Красива узкая кисть, неспособная к сильным движениям, но зато умеющая нежно ласкать. Красива маленькая ножка, движения которой похожи на танец, едва способная ходить и совершенно неспособная ступать решительно и твердо.
В идеологии красоты Галантного века обнаруживается стремление к изысканному чувственному наслаждению. Каждая часть человеческого тела становится самодостаточным орудием получения удовольствия. Образец красоты уже не был соединен с наготой (как это было в эпоху Ренессанса), а находился в теснейшей связи с одетым телом.
Поэтому особенно важным становится подчеркивание рафинированности всего телесного, когда на место истинно прекрасного становится пикантное, а на место здорового и сильного — сладострастное. Пикантна бледность лица — символ физической хрупкости, а также след ночей, посвященных любви. Чтобы еще резче подчеркнуть свою бледность, дамы ради контраста украшали черными мушками щеки, лоб и шею.
Иным становится теперь и отношение к старости. Эпоха абсолютизма попросту игнорировала старость, стараясь утонченными способами продлить юность, заменяя удовлетворение желанием и разнообразием, тем самым никогда не старясь.
Все пудрились, даже дети, причем не для того, чтобы выглядеть старше, а для того, чтобы все казались одинакового возраста. Так проявлялось стремление остановить бег времени. Этими соображениями объясняется также и употребление румян — тоже одной из особенностей макияжа XVIII века.
Одним из излюбленных мотивов этого культа красоты в живописи рококо становится «сравнение». Две или несколько женщин спорят, кому принадлежит пальма первенства за ту или другую красивую часть тела, а потому кокетливо раскрывают корсаж, чтобы перед зеркалом установить, чья грудь соединяет в себе наиболее ценные преимущества. .
Женская грудь стала особенно смелым эротическим возбудителем. Интересна история о чудесной вазе для фруктов, некогда украшавшей Малый Трианон в Версале и имевший форму совершенного по красоте женского бюста. По словам братьев Гонкуров, это было изображение груди королевы Марии-Антуанетты.
