В течении 15-го столетия дом Арманьяков совершил путь от самых могущественных феодалов Франции до почти последних изгоев, и это случилось за три последних поколения этого рода.
Возвышение (и одновременно предпосылки падения) Арманьяков сложилось в самый разгар Столетней войны, в царствование слабого короля Карла VI Безумного. Еще со времен школьного учебника за 6-класс «История Средних веков» запало в память историческое событие (одно из составных частей Столетней войны) – война бургиньонов (бургундцев) и арманьяков. Собственно, изначально это была борьба за влияние на слабовольного короля между двумя кланами его ближайших родственников – линией герцогов Бургундии и братом короля Людовиком Орлеанским. После гибели герцога Орлеанского, формальным лидером орлеанцев стал его сын Карл, но в битве при Азенкуре он попал в плен к англичанам, и во главе этой партии встал граф Арманьяк Бернар VII – с тех пор орлеанцы и стали называться арманьяками.
Бернар VII Арманьяк был самым верным и последовательным сторонником дофина – будущего короля Карла VII. Собственно, именно благодаря Арманьяку дофин Карл в будущем и смог на что-то претендовать. Путем экстраординарных методов – жесткая мобилизация, непомерные налоги, выпуск облегченной, порченной монеты, ему удается удерживать некоторые города Франции под властью дофина Карла, отбиваясь от англичан и их союзников. Еще ранее Бернар нанес удар по младшей ветви собственного рода – виконтам Фезансаге, скорее всего несправедливо обвинив их в попытке искать союза с Англией. В результате этого навета Бернар с согласия короля, захватил земли кузенов и постарался сделать так чтобы Жеро Арманьяк и его сыновья Жан и Арно-Гийом не слишком долго прожили после этого. Это истребление родичей старшим Арманьякам напоминали до самого их угасания:
«После убийства Жеро де Фезансаге и его детей, - (пишет хронист Монлезен), - десница божья, казалось, довлеет над семьей д'Арманьяков, до тех пор, пока кровь не смоет кровь, и пока убийство не искупит убийство.»
Парадоксально, народ и горожане (особенно в Париже) ненавидят арманьяков – именно парижане пустили в свой город бургундцев, при этом был жестоко убит сам Бернар и несколько тысяч его людей. Но при этом после гибели Бернара Арманьяка – слово «арманьяк» становится синонимом слова «патриот» и борца с английским нашествием, сама Жанна Д’Арк называла себе арманьяком.
Совсем иную политику по отношению к королю Франции вел сын Бернара, Жан IV. Война бургундцев и арманьяков закончилась в 1435 году, герцог Бургундии стал союзником Карла VII, но теперь уже глава рода Арманьяков стал плести интриги против короля Франции. Ни много, ни мало, а Жан IVАрманьяк замыслил создать собственное независимое государство на юге в Гаскони (будучи самым значительным из гасконских сеньоров), на основе земель своего феодального домена – между Францией и пиренейскими монархиями. Он женится на одной из дочерей короля Наварры (хоть в Наварре власть и могла передаваться по женской линии, здесь графу Арманьяку наследство получить не удалось – его жена была самой младшей из шестерых дочерей короля Карла III Благородного), сватает уже свою дочь за короля Англии, и самое главное участвует во всех заговорах знати против Карла VII.
Примечательно его участие в Прагерии – мятеже баронов, к которым примкнул и сын короля, будущий Людовик XI. Король разбил войска этой коалиции, но после простил всех. Но Жан Арманьяк не успокоился – вскоре король потребовал от своих южных вассалов отказаться от девиза, который использовали эти сеньоры – «граф милостью божьей». Изначально этот девиз подчеркивал скромность феодалов (то есть, лишь благодаря милости бога граф владеет землей), но со временем приобрел иной смысл – если бог дал эту милость, то никакой король над нами не властен. Все бароны отказались использовать эту формулировку, кроме беспокойного Арманьяка, который додумался даже до того, что оспаривать это королевское требование в Парижском парламенте, пытаясь доказать, что он ничем не обязан какому-то там королю Франции. Ни к чему хорошему это глупейшее поведение, разумеется, не привело – усмирять Арманьяка король отправил в Гасконь не кого-нибудь, а дофина Людовика, который с присущим ему уже тогда коварством захватил графа в плен и разграбил некоторые его владения.
Жан IV Арманьяк в итоге все же был прощен королем, но окончил свои дни в фактическом заключении в одном из своих замков. Увы, его сын Жан V Арманьяк, наследовавший отцу и получивший обратно все его владения, оказался еще более странной личностью.
