Сергей завел двигатель, и машина по-кошачьи заурчала, готовая лететь куда угодно, стоит только приказать. Но Череп не спешил.
- Чего ты ждешь, Серега, - спросил Егор, - поехали!
Череп улыбнулся.
- Анекдот такой есть. Генеральский шофер уазик заводит, а он не заводится. Выскакивает из штаба генерал, весь потный, злой такой.
- Поехали быстрее! – орет.
- Дык, товарищ генерал, не заводится!
- Поехали, давай, потом заведешь!
Егор даже в лице не изменился.
- Смешно. И что?
- Так ты сейчас – тот самый генерал. Куда «поехали»? Подумать для начала не желаешь?
- Слушай, блин, Серега! Хватит, а? У меня жена! Беременная! Сейчас неизвестно где! Ну, давай, посидим, покурим, потравим байки! А давай, выпьем, а? В сауну сходим! А? – Егор начал звереть на глазах. И вдруг он внезапно со всей дури грохнул кулаком по панели, - ну чего ты? Подумаешь, какая ерунда! Жена куда-то подевалась! – Егора несло.
- Заткни-и-и-ись! – вдруг рявкнул Череп, - заткнись. Закрой варежку и слушай сюда, придурок!
Егор, и, правда, сразу пришел в себя.
Сергей тронул Бэху с места.
- Куда, Серега? – тихо спросил Егор.
- В родилку. Что-то тут не сходится. Не сходится что-то тут, - бубнил себе под нос Череп, - Егор, вспомни, как следует, родной мой, сколько человек было в тачке?
- Которая Дашку увозила? – Егор забеспокоился, - ну, баба эта толстая и мужик.
- Больше никого?
-Ну и Дашка.
- Неувязочка… Они никогда не разлучаются, - пробормотал опять Серега, - где же ты, где же, встреча на Манежной… Слышь, Егор?
- Что?
- А больше никто из столовки не выходил?
- Нет. Да не было никого, точно. Только эти. Ну а потом к нам еще доктор вышел покурить. Орал на меня, вот как ты сейчас. Панику требовал прекратить…
- Да? Очень хорошо. Это о-о-о-чень хорошо, - опять запел Череп.
Через минуту машина подъехала к больничному городку. Приближалась вечерняя пора, и в воздухе остро пахло цветущей акацией, нахально перебивавшей аромат шиповника.
Дежурная, увидев скандального посетителя во второй раз, не знала, куда от него спрятаться и загородилась телефонной трубкой, дескать, только попробуй, сразу вызову милицию. Как ей было не испугаться Егора? Он же форменный бандит! Да еще и ряху какую с собой приволок!
- Креста на вас нет! Что же вы творите, ироды! Здесь матери, дети! – мужественно держалась тетка, заслонив хлипким тельцем стеклянные двери в святая святых.
Сергей вдруг улыбнулся очаровательной улыбкой. Прям, белый мишка в гости пришел.
- Успокойтесь, сударыня. Не обращайте внимания на наши рожи. Мы просто хотели уточнить…
- Уходите, пожалуйста, я умоляю вас! Здесь женщины и дети! – тетка дрожала осиновым листом, но не убегала.
Сергей вздохнул, и, как фокусник из волшебной шляпы, вытянул из кармана маленькую красненькую корочку. Она магически подействовала на тетку, одновременно успокоив ее.
- Капитан милиции Черепицын! Отдел внутренних расследований города Петербурга. Вы понимаете, что это значит - ОВД города Петербурга?
- Д-а-а-а.
- Вот и хорошо. Потрудитесь мне дать адрес врача, который сегодня утром осматривал гражданку Спицину.
- К-к-акого врача?
- Высокий, худощавый, курящий акушер, - вмешался Егор, - он здесь, в ординаторской был.
- Как-кой акушер? Нету у нас никаких акушеров! У нас одни женщины в отделении!
- Да он орал на меня! Не помните? – выходил из себя Егор.
- Нету у нас акушеров курящих, нету, - лепетала несчастная женщина.
- Спасибо, вы нам очень помогли. – Сергей был вежлив и предупредителен. До свидания.
Они вышли на улицу.
- Гипноз. Обыкновенный гипноз. – Ледяным тоном сказал Черепицын.
- Какой гипноз? – Егор ничего не понимал.
- Обыкновенный. Я так и знал, - Череп засунул руки в карманы, - И ты тоже. Как ты, олух, умудрился под гипноз попасть? Ты же бессмертный? Марку машины ты тоже не помнишь?
- Не помню, - Егор растерянно хлопал глазами, - кажется, это был москвич.
- Какой, блин, москвич, - устало произнес Череп, - жигуленок раздолбанный это был, копейка. А высокий, худощавый, курящий акушер – твой старый знакомый. Руки у него, - Сергей кивнул на свои руки, - в карманах были?
- Он мне сигарету давал. А другая рука, да, в кармане… была… Да, твою ж мать! Серега! Ряженый! А баба с мужиком? – По спине Егора пробежала холодная струйка пота.
- Гипноз, Егорка! Вагон помнишь? Трое их было?
- Да!
- Вот так ты благополучно доехал до родной маменьки! В сопровождении выродков, Егор! Они гипнозом владеют! Какой я олень, твою дивизию! Погнали!
Егор не задавал вопросов. От мысли, что Даша сейчас где-то в обществе этих упырей, он был на грани сумасшествия. Он быстро прыгнул на пассажирское сиденье. Серега, несмотря на свои габариты, так же шустро забрался на место водителя. Двигатель взревел обиженно, бэха не заслуживала к себе такого отношения.
Череп то и дело молотил по рулю и матерился:
- Ну как так-то! Я же видел их. Они не Богу молиться сюда примчали. Ах, ты ж, е-мое!
Потом, выпустив пары, Серега взглянул на Егора, смолившего сигареты одну за одной, и сказал спокойнее:
- Не ссы в трусы, Егорий! Они ничего с Дашуткой не сделают. У них задача другая. Им надо доставить ее в целости и невредимости.
- Быстрее, Серега! – молил Егор, прикуривая новую сигарету.
***
До Питера они домчали за полтора часа. Пейзаж вокруг опять превратился в серо-зеленое марево. Череп ловко прошмыгнул через многочисленные перекрестки и арки, словно заяц, переметнувшись через несколько мостов, петлял тайными тропами через дворы-колодцы, темные проулки и садики, словно хотел запутать следы за собой. И вот, наконец-то верная бэха, словно ретивый, весь пенный от нескончаемой скачки, конь, устало притулилась возле желтого особняка.
***
- Я горжусь тобой, мой мальчик! – Падший закуривал ароматную гавайскую сигару, - экий ты пострел, везде поспел! Это же гениально!
Алексей сидел напротив Падшего и помалкивал. Пускай хозяин разливается соловьем и расхваливает его на все лады. Прям, отец родной, душка. Раньше Алексею нравилось такое панибратское отношение. Было приятно чувствовать себя посвященным. Была великая цель и великая борьба. Но сейчас на душе у него - муторно. И Падший знает, что творится у Алексея на душе. А… Пускай знает. От него ничего не скроешь.
- Ну, не надо, не надо! Прекрати себя травить. У тебя такое лицо, будто Дарью сейчас расстреляют. Или в темницу посадят. Веселей гляди! Девочка благополучно родит здорового младенца. С минуты на минуту к ее ногам прискачет любимый принц. И все будет хорошо! Как она себя чувствует?
- Нормально. Пьет чай и слушает байки Константина, - Алексей выпил еще одну рюмку.
Падший пристально взглянул Алексею в глаза:
- Ты слишком увлекаешься спиртным, мой мальчик. Это все может плохо кончится. Мне алкоголики не нужны. Даже такие героические, как ты. Ну, солдат? Веселей гляди! – вдруг глаза Падшего, такие выразительные, с хитринкой отца-командира, потемнели, и зрачки исчезли в кровавой мути, - ДЕЛАЕМ ВЕСЕЛОЕ ЛИЦО, ПАСЕЧНИК! – откуда-то из глубинной утробы донесся до Алексея нечеловеческий голос.
Алексей заставил себя улыбнуться. Он не хотел видеть истинный облик Рогатого. И с этим чудовищем спала Княгиня? Б-р-р-р-р.
- Не зарывайся. Оторву голову, - Падший вновь вернул себе людское подобие, - ну вот, уже шутишь. Это очень хорошо. Все-таки, я в тебе не ошибся, Пасечник. Мне нравится твоя непокорность. Из бунтарей получаются отличные полководцы и бизнесмены. Нетривиальные личности, обожаю таких! О! Чую! Наш королевич летит на всех парах! С ним дядька Сергей! – Падший поднял вверх указательный палец, делая вид, что прислушивается, - Вот сижу и думаю, Алешка. А нафиг нам нужен отец Сергий? Мутный он какой-то. Сдается мне, что он, мил человек – стукачок! – Падший очень хорошо изобразил «Горбатого» из советского фильма.
«Тебе в театр бы устроиться! Такому актеру цены бы не было», - уныло подумал Пасечник.
- Ага. Мы обязательно это обсудим. Чуть позже. Иди, друг, встречай молодого папашу.
- Шеф, у меня к тебе только одна просьба. Убери ты этих выродков с моих глаз. Воняют!
Падший засмеялся.
- Ну конечно, воняют. Они – рабочая косточка, между прочим. Несправедлив ты к ним, Пасечник. Ребята старались. Из кожи вон лезли в прямом и переносном смысле, а ты? Хорош друг! Мушкетер, называется. Даже не похвалил пацанов. Нельзя так, сынок, - Падший посмотрел на Алексея с укором, - Ладно, я пойду. Следи, чтобы никаких эксцессов!
- А Княгиня?
- Княгиня? Придется увольнять. Возьму пока ее с собой на рандеву. Женщина без любви увядает и чахнет… Еще устроит тут концерт из-за ревности.
Падший щелкнул пальцем, и в ту же секунду перед ним возникла Княгиня. Лицо ее, прекрасное, заплаканное лицо, выражало крайний испуг.
- Ты звал меня, повелитель? – она потянулась к падшему в образе прекрасного юноши всем своим существом.
- Да, любимая, - грустно сказал Хозяин.
- Я не угодила тебе? – Княгиню трясло от обиды и страха.
- Ох, как мне надоедают слезливые, унылые бабы, - вдруг рассердился Падший. Его пальцы вдруг вытянулись на метровую длину и мгновенно вырвали у Княгини оба глаза. Она дико, истошно закричала! Пальцы, словно диковинные щупальца, тут же приняли обычный вид.
- Так ты мне нравишься больше! – Падший схватил воющую женщину и исчез через доли секунды.
Пасечник тяжело, по-стариковски поднялся из своего любимого кресла. Он покинул уютный кабинет, и прошагал через лабораторию прямо к морскому побережью. Морской бриз щедро омывал его лицо воздушными брызгами. Пахло йодом, цветами и еще чем-то, отдаленно напоминающим запах мертвечины. Алексей нажал невидимую кнопку, и дивный пейзаж сменился: море приобрело кроваво-красный цвет, а небо над ним так же побурело. Вместо пения птиц отовсюду раздавались страшные крики существ, отродясь не бывавших людьми. Они жаждали свободы!
Алексей, не оглядываясь, шагнул в лифт. Двери бесшумно закрылись, отрезав от Пасечника все звуки и запахи. Кабинка лифта мягко тронулась вверх. Алексей посмотрел в старинное, в бронзовых завитушках, зеркало, непонятно, для чего здесь находившееся. Смертельная бледность покрывала его лоб и скулы, но глаза все так же, как и триста лет назад, ярко сияли ультрамариновой синевой Аральского моря. Руки Алексея сжимали нож.
Когда-то его возлюбленная убила этим ножом бессмертного...
