Приехав в автобусе на вокзалы Москвы, дембеля поняли, что их мытарства не закончились.
На вокзале, куда привезли Жеку было столько солдат, что гражданских за ними не было видно.
Видимо из-за погоды сюда привезли всех солдат из всей загран команды.
В кассах вообще не было билетов ни на какие направления.
К Жеке в компанию навязался один паренёк из его полка, он просто держался с знакомым, так
как если ты один, то тебе могут дать по мордасам те, кто путешествует с друзьями.
Да ещё этот паренёк привык, что в полку с Жекой выгодно находиться рядом, это гарантировало
безопасность.
Жека сунулся в кассу, но увидел, что на каждой кассе была самодельная табличка с надписью -
«Билетов нет».
Не было не только билетов, но и мест на скамейках, чтобы присесть.
Жека со своим однополчанином стали бродить по вокзалу, чтобы найти место, где можно будет
просто посидеть.
Но тут к ним подошёл военный патруль, состоящий из капитана и двух курсантов военного
училища и пригласили их пройти в дежурку.
Двое дембелей зашли в дежурку, где курсанты им предложили снять шинели и сесть на
скамейку, после чего дали им в руки по бритвенному лезвию.
Жека с однополчанином переглянулись, так как не могли понять, что происходит.
Курсанты так же переглянулись между собой, и один с удивлением сказал второму
- Они не понимают, что делать!
После чего курсанты объяснили дембелям, что у них нарушена форма одежды, так как складка
на задней части шинели сверху ремня, зашита.
Жека с однополчанином очень удивились, ведь в полку перед выездом даже офицеры не
придрались к такой заметной проблеме.
Они быстро распороли швы, и капитан попросил Жеку с товарищем сходить в парикмахерскую,
чтобы их побрили, так как оба уже были с заметной щетиной.
Зайдя в вокзальную парикмахерскую, они уселись в кресла и парикмахеры их побрили
опасными бритвами.
Жекин товарищ дал свою десятку мастеру, и тот взяв с него пятьдесят копеек, вернул ему сдачу.
А вот Жекин парикмахер выхватил у Жеки из рук червонец, обнял Жеку дешевым братским
объятием и обхватив его потными ручонками провёл его к выходу.
Жека обалдел от такого представления, а остальные парикмахеры посмотрели на алчного
брадобрея с ненавистью.
Таким образом, Жека остался даже без денег на билет до дома.
Жека не испугался такого положения, ведь он бывал и в более трудных переделках, его больше
удивила глубина подлости брадобрея.
Жека продолжал курсировать в раздумьях посреди вокзала, и тут к нему подошёл тот самый
капитан из патруля.
Он спросил Жеку, - Сержант, я видел у тебя электронные часы на семь мелодий, ты не хочешь
мне их продать? Я заплачу настоящую цену 220 рублей.
Жека не задумываясь ответил — Если вы дадите мне сотку и два билета до наших городов, часы
ваши.
Капитан тут же смотался куда-то на заднее кирильцо, принёс два билета и сто рублей.
Жека попрощался со своим сослуживцем и сел в купейный вагон поезда.
Завтра утром он уже должен был быть дома.
В купе ехал солдат в парадке, но не на дембель, а в отпуск.
Когда Жека снял китель парадки, то тот увидел уродливый разрез, который Жека сделал на
рубахе штык ножом.
Он с выпученными глазами спросил — Что это?
Жека объяснил, что это, он сделал в знак протеста против уставной дисциплины.
Но по реакции солдата, Жека понял, что тот его заподозрил в сумасшествии.
Жеке было безразлично, что тот о нём думает, и он сходил в вагон ресторан поесть.
Утром Жека выйдя из вагона оказался на том же месте, откуда он уезжал в армию.
Сев в метро, Жека через двадцать минут вышел в двух троллейбусных остановках от своей
девятиэтажки и через десять минут позвонил в дверь своей квартиры.
Двери открыла мать, Жека обнял сначала её, потом бабульку, и раздевшись сел за стол.
Тут же мать поставила на стол любимую еду - жареную картошку на чугунной сковороде с
яичницей, и квашенную капусту с солёными огурцами.
Жека хоть и был непьющим, но так же как и легендарный Кузнечик потребовал свои
«фронтовые сто грамм».
В доме всегда было спиртное, так как ни кто не пил, поэтому сто грамм коньяка без проблем
попали в Жекину глотку.
После всех радостей встречи Жека принял ванну, зашёл в свою комнату, в которой он не был
ровно два года.
Посреди комнаты стояла кушетка, эдакая скамейка с мягким верхом.
Жека спросил, зачем её купили и поставили посреди комнаты. На что мать ответила, что это
военные привезли и поставили её, предупредив, что внутри Жекины вещи, и попросили её не
открывать и ни кому не показывать.
Потом мать показала Жеке на застеклённый балкон, там стояло несколько ящиков с ещё какими-
то вещами и картонные ящики с Вариными письмами, мать старательно отсортировала их по
датам.
Настал вечер, Жека улёгся на свой диван, чтобы спать, и тут он понял, что не может
находиться в этой комнатке, для него это было мучительно после того, как он провёл несколько
месяцев под открытым небом, где он ночью смотрел на звёзды.
На самом деле квартира была весьма просторная, но Жеке, который привык спать как минимум в
больших казарменных комнатах рассчитанных на тридцать человек было ужасно находится
видя над собой такой низкий потолок.
Промучившись так несколько часов он наконец-то уснул.
