Данная еженедельная рубрика посвящена работе с текстами, о чём я говорил в отдельной статье. Она будет полезна для авторов, взявшихся за совершенствование своих собственных работ. Сегодня предлагаю рассмотреть два текста. Примеры взяты из открытого раздела «Игры» Литературной беседки.
Пример первый.
Версия с комментариями:
Напротив него (Рискну показаться субъективным, но все же выскажу мнение, что представлять одного из главных героев, к тому же в первом предложении, местоимением – не самый лучший выбор. Стоило бы опустить местоимение, тем более что интрига о личности персонажа останется и без местоимения) сидело прелестнейшее создание: широко раскрытые глаза нежно голубого цвета, белокурые локоны рассыпаны по плечам, полное сладострастных изгибов тело уютно устроилось на кушетке в позе предельного внимания (Опять же возможно субъективное замечание: в одном предложении давать сразу два неравнозначных, на мой взгляд, описания – сомнительный ход для описательной сцены. Вполне конкретное «сидело» не очень соотносится с несколько расплывчатым «уютно устроилось на кушетке в позе предельного внимания». Я бы посоветовал оставить что-то одно, исходя из авторского замысла: первое – для чёткого расположения героев, второе – для того, чтобы предоставить читателям простор для фантазий. Если позволите, то в итоговой версии я предложу свой вариант.). Такая привлечет много вкусных сочных принцев.
– Пожалуйста, подойдите к окну и помашите рукой, – деловито попросил Дракон.
Прелестница грациозно встала и продемонстрировала, как собирается исполнять свои обязанности (Третье субъективное примечание: фраза «продемонстрировала, как собирается исполнять свои обязанности», опять же на мой взгляд, ничего не говорит о том, как она собирается выполнять свои обязанности, и что, собственно, демонстрировала героиня. В контексте истории я бы предложил фразу «продемонстрировала готовность исполнять возлагаемые обязанности», которая больше передаёт суть действия, и в дополнение помогает избежать повторения союза «как» и местоимения «свои» в одном предложении.), а потом спросила, как же ей доказать своё якобы благородное происхождение в случае безвременной кончины нанимателя.
– Вряд ли кто-то из этих остолопов меня убьет, – ухмыльнулся Дракон, – но даже в этом случае никто не усомнится в том, что вы и есть настоящая принцесса.
Чешуйчатым хвостом он (Едва ли возникнут сомнения, кому именно из двух действующих лиц принадлежит хвост, поэтому сочту местоимение «он» лишним уточнением. Вместо этого можно сделать подлежащим «хвост») порылся где-то (И ещё одно лишнее уточнение: сразу же дается точное расположение «рытья» – в россыпи монет, значит неопределённое «где-то» не слишком уместно. Как вариант стоило обозначить местоположение монет в комнате. Например, «в углу», раз речь идёт именно о россыпи.) в россыпи золотых монет и выудил перстень с замысловатым гербом заморского королевского рода.
– Если согласны, надевайте, это и контракт, и ваши гарантии. (И последние реплики, раз уж я поддался в этом разборе субъективизму, стоило бы изложить чуть иначе, добавив фразам некоей официальности, распорядительности, полагаемой нанимателю в разговоре с наёмником.)
Мнение Беты:
Прошу прощения за вероятно излишний субъективизм в комментировании. Но я честно постарался подробнее описать суть моих притязаний к тексту. Однако причина такого рвения отнюдь не в разочаровании текстом, если кому-то могла так показаться. Напротив, оно проистекает из восхищения этой короткой историей и желания сделать её текст чуточку лучше.
Получилось или нет – решать уже не мне.
И напоследок добавлю, что эта история – прекрасный вариант разрушения сказочного клише. А раз уж начал писать субъективно, то стоит так и закончить: мне понравился рассказ.
Итоговая версия текста:
Напротив на кушетке сидело прелестнейшее создание: широко раскрытые глаза нежно голубого цвета, белокурые локоны рассыпаны по плечам, полное сладострастных изгибов тело напряжено от предельного внимания. Такая привлечёт много вкусных сочных принцев.
– Пожалуйста, подойдите к окну и помашите рукой, – деловито попросил Дракон.
Прелестница грациозно встала и продемонстрировала готовность исполнять свои обязанности, а потом спросила, как же ей доказать своё якобы благородное происхождение в случае безвременной кончины нанимателя.
– Вряд ли кто-то из этих остолопов меня убьёт, – ухмыльнулся Дракон, – но даже в этом случае никто не усомнится в том, что вы и есть настоящая принцесса.
Чешуйчатый хвост порылся в россыпи золотых монет в углу комнаты и выудил перстень с замысловатым гербом заморского королевского рода.
– Если согласны – надевайте. Это и контракт, и ваши гарантии.
Пример второй.
Текст Автора.
«Осталось три часа, – подсчитал в уме Марк, – успею! Тема, конечно, сложная, но я ведь не вчера перо в руки взял, подумаешь, реализм «Осень души»: у меня самого в душе кошки скребут, разгребают осенние листья, придётся вот про кошку и написать. А ещё моя осенняя душа собакой воет от неразделенной любви: напишу про щенка в луже. Марину я бросил и ушёл к Катьке: напишу, как одна по улицам ходит и вчерашний день ищет, а другая пусть хомяка хоронит. Мне на днях семьдесят один стукнуло, самое время опять влюбиться и подарить полевые цветы молоденькой, чтоб ей ночью не спалось. Какая там осень, в душе весна, хочется жену соблазнить, приглашу в кафе, познакомлюсь снова, эх, была не была».
За минуту до полуночи Марк нажал кнопку «Публиковать», на экране появилась надпись «Твоя анонимка отправлена на модерацию, после проверки она будет опубликована, но это не точно».
Мнение Беты.
Да, ничего править не стал. Но не потому, что править нечего. Дело в том, что править сперва нужно метод повествования, а потом текст.
Я имею в виду прием погружения в мысли героя, который был здесь использован. При недостаточном внимании к тексту он может привести к тому, что повествование скатится в набор мыслей (хорошо, если последовательных, но и этого бывает недостаточно), что и произошло в первом абзаце. Этот прием хорош в больших текстах, а в малых выглядит по меньшей мере не убедительно.
Если все же хочется изложить мысли героя, заставьте его говорить об этом. Диалоги – лучший друг писателя.
Если он не желает говорить или же говорить не с кем (даже с самим собой), вас спасет повествование. Но это сложнее, так как потребует большего писательского навыка для того, чтобы текст снова не скатился в набор мыслей, а читатель не заскучал.
