Ах, эти прекрасные и в то же время очень тяжёлые 80-е - 90-е!! Наше детство, наша юность... Как нас называли после? Потерянное поколение? Если бы мы были потерянными, то не выжили бы тогда, не закалились бы в этой своеобразной борьбе непонятно с кем... До сих пор мы, собравшись раз в год со старыми дворовыми друзьями вспоминаем, как оно тогда было, и светлая грусть о прошедшей юности уносит нас туда, где практически в каждом дворе была своя Королева...
Она появилась в нашей жизни тогда, когда мы перешли в девятый класс. Наши пятиэтажки стояли недалеко от школы и мы дружили всем двором - мальчишки и девчонки. Собирались за домами, там, где остался ещё кусочек нетронутого леса с огромным оврагом, вот в этом овраге и проходили наши посиделки с гитарой у костра, с первыми тайными симпатиями, вздохами и перешёптываниями.
В наших девчонках не было тогда ничего особенного. Бунтуя против непонятно кого или чего, добиваясь свободы собственных взгядов, они носили коротенькие мини-юбки, куртки-косухи, обильно смачивали торчащие пергидрольные волосы лаком или раствором сахара, густо подводили чёрными стрелками глаза и чёрным карандашом - губы, накрашенные ярко-красной помадой. Они были дерзкими, весёлыми и старались попробовать всё то, что называлось тогда "запретным плодом". Но несмотря на всё на это, каждая из них ждала большого и светлого чувства, принца на белом коне, миллиона алых роз и единственную любовь всей жизни.
Мы сидели в овраге, когда она прошла мимо, одарив нас взглядом своих изумрудно-прозрачных глаз. Маленькая, хрупкая, белёсые волосы собраны в высокий хвост, остренький, как у лисички, подбородок. На ней был светлый плащ и такие же, в тон, туфли на низком каблучке.
Остряк Вован присвистнул:
-Вот это плывёт! Королева!
Даже наши девчонки пораскрывали рты.
-Кто такая? - спросил я - вроде не из нашенских.
-Да это новенькая, из третьего подъезда - Катька всегда всё знала, её мама работала дворником и приносила новости каждый день - мамка говорит, у неё предки военные.
Девчонка несла в руках футляр в котором, по нашим предположениям, лежала скрипка. Мы не удивились - через лесополосу, в следующем квартале, находилась музыкальная школа. Она отошла недалеко от нас, когда дорогу ей перегородили трое. В них мы узнали вечно ходивших вместе Гришку из восьмого класса и его дружков - наглых, хитрых и приставучих парней. Они смотрели на неё с наглыми усмешками.
-Гриш - сказал один из них - посмотри, какая мадам. Позвольте представиться...
Он склонился перед ней в полупоклоне и продолжил:
-Разрешите, мы вас проводим.
И попытался забрать у неё скрипку, дёргая на себя. Но побледневшая девчушка никак не хотела её отдавать, и держала, как самую большую ценность в мире. Наконец, их молчаливая борьба привела к тому, что парень сильно дёрнул футляр на себя, девчонка его не удержала, футляр открылся и скрипка полетела на дорожку с жалобным звуком. Незнакомка разозлилась настолько, что светлая кожа её лица покраснела, она внезапно подняла ножку и маленьким каблучком сильно стукнула парня по ноге, так, что он взвыл и запрыгал на месте, держа рукой ушибленную ногу.
-Блин - выругался он - Гриш, держи её!
Двое схватили девчонку за руки, она испуганно завизжала.
Мы, наблюдавшие за этой картиной, пулей выпрыгнули из оврага и пошли в сторону потасовки.
-Развлекаемся, малышня? - спросил Гулливер, так все звали Витька - он был очень высоким и худым - трое на одну бабу - не многовато ли?
Гулливера боялись все в округе - он был хоть и худ, но необычайно силён и хитёр в драке.
-Витёк - заговорил Гришкин друг - шёл бы ты своей дорогой. Не видишь - хотим даму проводить.
-Против её воли? - криво усмехнулся Гулливер - ну-ну...
Он за шкирку поднял Гришиного дружка и повесил его за ворот куртки на торчащий сук дерева.
С остальными мы втроём расправились достаточно быстро. Девчонка успела поднять свою скрипку, убрать её в футляр и сейчас смотрела на нас с каким-то вызовом и злостью.
-Спасибо - голос у неё был звонким и звенящим - но я бы сама справилась с ними.
-Ну да, мы это поняли - произнёс я - как только услышали твой визг.
-Это отвлекающий манёвр - нашлась девчонка - я на ушу хожу, так что кое-что тоже умею.
-Да ладно, мы верим - произнёс Гулливер - пойдём с нами. Да не бойся ты, у нас там девчонки есть - и он кивнул на овраг.
Как ни странно, она пошла. Перезнакомившись со всеми, представилась сама, имя у неё было необычное - Эвелина. Девчонки стали наперебой распрашивать её о семье, о моде, о том, ходит ли она на дискотеку, откуда их семья приехала, вобщем, засыпали новенькую вопросами. Она оказалась довольно разговорчивой и вскоре мы поняли, что в понедельник она придёт в наш класс. Увидев гитару, она спросила:
-А кто играет у вас?
-Да все - ответил Гулливер и кивнул на меня - Валька вон лучше остальных. Валер, сыграй нам что-нибудь.
Я решил спеть им нашу любимую "Как здорово, что все мы здесь" и когда набрал первые аккорды, Эвелина взяла скрипку и стала мне аккомпанировать. Впервые в жизни все наши слышали такое необычайное исполнение этой песни, а потому застыли, открыв рты. Когда я закончил, она вдруг сказала:
-А теперь давайте я вам сыграю.
Она на миг застыла со скрипкой, а потом воздух зазвенел от напряжённой, сильной и страстной музыки, которая понеслась над оврагом, над лесополосой, туда, в дома... Пронзая всё вокруг, прекрасные ноты содрогали неизбалованное классикой сознание... Когда она закончила и открыла глаза, наши смотрели на неё так, словно услышали не звуки скрипки, а нечто большее, чего никогда не слышали раньше. Маринка, которая не заметила дотлевающую sигарету в своих руках, спросила:
-Что это было сейчас?
-Паганини - просто ответила девчонка.
С тех пор она стала приходить к нам в овраг. Компания наша увеличивалась, так как после летних каникул все постепенно возвращались к учёбе - приезжали из деревень, от бабушек и дедушек, повзрослевшие, парни с пробивающимися усами, девчонки - округлившиеся, фигуристые, с дерзкими футболками с большими вырезами. Кому-то родители подарили мотоцикл и мы с гиканьем и воплями гоняли порой по лесополосе.
И несмотря на всё это, Эвелина, со своей необычной внешностью и именем, со своим умением играть на скрипке и знанием приёмов ушу, - ей всё-таки удалось поколотить Гришкину компанию - оставалась неизменным авторитетом среди девчонок, "королевой двора".
В неё тайно были влюблены все наши парни, но она снисходительно принимала мелкие подарочки, дешёвые полевые цветочки, жвачку бублл-гум и какие-то там конфетки, но никому ничего не обещала. Она была для всех хорошим другом и подругой, хорошо училась, и мы постоянно удивлялись - как она всё успевает, ведь вечером она немало времени проводила с нами. Все полюбили её смех колокольчиком, маленькие руки, сжимающие смычок скрипки и белёсые, не знающие пергидроля, волосы. Девчонки старались ей подражать, как могли, но у неё у первой в нашей компании появились модные джинсы-"варёнки" и такая же куртка.
Он возник среди нас тогда, когда прошёл первый месяц учебного года. Его семья тоже переехала сюда, потому что отец был военным. Высокий, с мускулистым телом, - оказывается, занимался плаванием - с модной по тем временам причёской с начёсом и чёлкой, он сам подкатил к нам на своём блестящем мотоцикле, и как-то легко и сразу вошёл в нашу компанию, восхитив всех девчонок. Он тоже играл на гитаре, гонял на своём мотоцикле, пил с нами то, что повезло достать кому-то у родителей дома, кому-то - в магазине, в него сразу влюбилась женская половина нашей компании, восхищаясь модной одеждой и максимальным сходством с кумиром того времени - детдомовским мальчишкой с его "Белыми розами". Он первый приволок к нам в толпу кассетный магнитофон "Весна" и мы с упоением слушали и даже устраивали дискотеки в овраге. И самым классным было то, что иногда Эвелина брала скрипку и, на ходу подбирая ноты, подыгрывала лившейся из колонок музыке...
Все видели, что между ними сразу возникла некая "химия". По-другому и быть не должно было - необычная Эвелина и Дэн, как мы его прозвали, сократив имя Денис, как пара, смотрелись очень гармонично. А они словно стеснялись того, что резко и внезапно нахлынуло на них. Ах, эти первые симпатии, первая, осторожная и нежная подростковая любовь! Когда их руки внезапно соприкасались, они краснели и сразу становились какими-то неуклюжими и неловкими, когда он предлагал ей прокатить её на мотоцикле, а она обхватывала его пояс своими руками, на его лице читалось неприкрытое смущение, когда на её день рождения он принёс ей букет розовых роз, а она неловко "клюнула" его в щёку - всё это в наших глазах выглядело таким романтичным, как в мелодрамах, активно появлявшихся в то время на экранах наших телевизоров.
Мы все уже грезили тем, что после школы они обязательно поженятся, и благодаря их чувствам, в нашей большой компании стали появляться и другие симпатии.
Она пропала в январе, просто перестала ходить на уроки, и всё. Мы пытались выяснить у учителей, что случилось, но наша классная коротко объяснила, что Эвелина заболела и пока будет на домашнем обучении.
Когда мы обратились к Дэну, он резко сказал, что ничего не знает, и мы вдруг поняли, что они расстались и не общаются больше. Как же так? Что такого серьёзного у Эвелины, что она перестала приходить в школу и к нам нам на посиделки, которые на зиму переехали в местный клуб. Высказывались разные предположения, строились невероятные гипотезы, одна краше другой, и даже Катькина мать-дворничиха ничем не могла нам помочь. И тогда Маринка предложила:
-Слушайте, ну мы же знаем, где она живёт, пойдёмте к ней домой.
-Ага - съязвила Катька - так тебя её строгие военные родители на порог и пустили.
-А что? - непонимающе уставилась на подругу та.
-Да ты на себя в зеркало-то посмотри - капронки, юбчонка еле коленки прикрывает и глаза накрашены так, словно ты на большую дорогу собралась - заржала Катька, хотя сама выглядела не лучше.
Гулливер сплюнул и процедил сквозь зубы:
-Пойдём - и направился к подъезду Эвелины.
Мы стояли в нерешительности перед её дверью и смотрели друг на друга - никто не решался нажать кнопку звонка. Наконец я поднял руку, надавил на неё, мы услышали трель внутри квартиры, а затем быстрые шаги. Девчонки уже готовы были сигануть вниз по лестнице, когда дверь открылась. На нас смотрела маленькая, темноволосая женщина с усталым взглядом.
-Мы это - неловко, вместо приветствия, произнёс я - мы Эвелину пришли проведать. Нам сказали, что она болеет... Мы её...гм...друзья...
-И одноклассники - вставила осмелевшая Катька.
-А Эвелиночка в больнице - произнесла женщина и тут же приложила к уголкам глаз белый платочек...
Мы даже не спросили, в какой - так нас поразила эта новость. Неловко попрощались и быстро поскакали вниз по ступенькам.
Вечером в клубе не было только Дэна - он вообще перестал ходить к нам после исчезновения Эвелины. Все сидели подавленные и грустные, абсолютно не зная, что делать.
-Кать - сказал я - ну поговори с матерью-то. Попроси её узнать как-нибудь, где она лежит...
Катька согласно кивнула и на следующий день принесла нам информацию о том, что Эвелина лежит в БСМП. Больница эта находилась на соседней улице и мы стали разрабатывать план, как туда пройти. Сначала попытались просто - пришли и сказали, что нам нужно навестить одноклассницу. Услышав, что в этом отделении посещения запрещены, мы всё же выяснили, что лежит она на третьем этаже. Поняв, что "законным" путём пройти не получится, мы стали думать о том, как нам всё-таки навестить нашу королеву.
Гулливер предлагал пойти всей толпой и просто, несмотря ни на кого, подняться на третий этаж.
-Охраны там нету - утверждал он.
-Они милицию вызовут, дурачок - я постучал пальцами по лбу Гулливера - не получится нахрапом. Тут думать надо.
И вся толпа стала усиленно думать. Первой неуверенно открыла рот та же Катька:
-У мамки там сестра медсестрой работает, поговорю с ней - может, чё придумает.
И через несколько дней та самая медсестра дала понять, что за бутылку воdки и пакет фруктов устроит нам встречу с Эвелиной. Мы стали спешно собирать деньги, у кого сколько было, для этой медсестры и на гостинцы Эвелине. Катька сказала, что медсестра проведёт нас к нашей королеве после вечернего обхода через запасной выход.
Вечером мы были на месте, пойти разрешалось только четверым и мы решили, что это будет наша неизменная четвёрка - я, Катька, Маринка и Гулливер. Медсестра, воровато оглядываясь, быстро закрыла за нами дверь, впустила нас в грузовой лифт - предварительно мы на всякий случай нацепили на себя белые халаты, и вскоре мы оказались на третьем этаже.
-Отделение интенсивной терапии - чуть не по слогам, шёпотом прочитал Гулливер. Нам, здоровым людям, это название казалось страшным и непонятным.
Медсестра приложила палец к губам и помахала рукой - мол, идите за мной. Палата Эвелины была в самом конце.
-У вас будет минут 5-7 - произнесла она - я пока покараулю...
И она впустила нас в палату. Мы неуверенно остановились около двери и глазами попытались отыскать нашу королеву. А когда поняли, что палата одноместная... От королевы за эти четыре месяца мало что осталось. Эвелина находилась в полулежачем состоянии и казалась почти прозрачной, невесомой в белой ночной сорочке под белой простынёй. Тонкие, худые руки лежали поверх простыни, на прозрачном личике выделялись только огромные сияющие каким-то странным светом глаза, под которыми пролегли синие тени. Но больше всего нас поразило отсутствие бровей, волос и ресниц...
-А, ребята - произнесла она - я так рада вас видеть!
Некоторое время мы не могли вымолвить ни слова, а потом заговорили как-то все враз, рассказывая новости нашего класса и двора, старательно избегая упоминать имя Дэна.
Катька осторожно спросила её:
-Эвелина, что с тобой? Чем мы можем помочь?
-У меня rак - просто, словно о чём-то обыденном, сказала она - онколоgия. Но я надеюсь поправиться... Родители собирают деньги на операцию...
Перед уходом каждый обнял её, я тоже подошёл и осторожно обхватил руками её хрупкие плечи. Она произнесла:
-Валь, помнишь, как мы играли с тобой? Ты можешь выполнить одну мою просьбу?
-Всё, что угодно - произнёс я. Мне почему-то жутко хотелось плакать, рыдать и кричать сейчас. Кричать о том, как несправедлив мир к этой маленькой, хрупкой, только начавшейся жизни.
-Принеси мою скрипку - сказала она - сюда не разрешают даже маме с папой пройти. И скрипку мне не разрешают. А я с ней, может, быстрее поправлюсь. Пожалуйста - она умоляюще сложила перед собой свои хрупкие руки.
Я кивнул головой. Перед уходом, уже у двери, повернувшись к ней, я вдруг спросил:
-Скажи, Дэн из-за этого ушёл?
Она кивнула.
-Я рассказала ему всё. А он ответил, что не готов...
По дороге домой мы думали о том, каково было ей всё это время одной - сначала дома, потом в палате... Каждый из нас считал себя в чём-то вииноватым перед ней, нашей королевой.
В то время уже вовсю буйствовала весна и мы всей нашей толпой опять "переехали" в овраг. Ребята ждали нас там и увидев наши понуры лица, казалось, поняли всё без слов. Каждый из нас, забыв прежние беззаботные дни, думал только о том, как и чем помочь Эвелине.
В итоге через ту же медсестру нам удалось передать скрипку, а в школе, с разрешения директора, мы открыли сбор денег, "кто сколько может" на операцию нашей однокласснице. За две недели удалось собрать небольшую, но всё же весомую сумму. Решено было, что для передачи денег пойдёт так же делегация из нас четверых и наша классная руководительница.
Дверь нам открыла та же женщина - мать Эвелины.
-А, ребята - произнесла она - проходите...
В прихожей нам на встречу вышел отец, высокий, красивый военный.
-Мы вот тут - неуверенно начал Гулливер - мы деньги собрали для операции Эвелине.
Он протянул руку с плотным, перевязанным пакетом, матери Эвелины и рука его повисла в воздухе. Женщина напряжённо смотрела то на нас, то на отца девушки. И только тут мы заметили, что оба они одеты в чёрное, на голове у матери чёрная повязка, а зеркало в прихожей завешано белой простынёй.
-Эвелиночка... ушла сегодня - произнесла мать и слёзы быстрыми ручейками покатились по её лицу.
Мы прошли в большую комнату. На круглом столе с белой скатертью стоял большой портрет нашей королевы с чёрной ленточкой. На портрете она улыбалась своей самой очаровательной, неповторимой улыбкой и держала в руках скрипку.
-Она ушла, играя на скрипке. Под Паганини. Просто сердце остановилось и всё - сказал её отец.
А мы вспомнили наш первый день знакомства и то, как она поразила нас своей игрой. Вспомнили и то, что тогда она тоже играла именно Паганини. Деньги мы оставили на поhороны девушки.
В день прощания весь класс и вся наша толпа провожала её. Не пришёл только Дэн, который к тому времени перевёлся в другую школу. На улице вовсю резвилось солнце, было тепло и как-то по-весеннему звонко - то тут, то там раздавались птичьи трели. Светлый человек уходил из этого мира со звуками весны. Рядом с ней положили и её скрипку в футляре...
Мы много лет уже раз в год собираемся все вместе у кого-нибудь дома. Давно уже нет нашего оврага, на месте клуба построен спортивный центр, а лесополоса превратилась в уютный парк. Вспоминая те времена, мы неизменно выпиваем рюмочку-другую за упокой души нашей королевы, и обязательно слушаем Паганини...
Свидетельство о публикации №224041600429
Всем привет, мои родные) вот такая грустная, ностальгическая история) А как прошла Ваша юность? Очень надеюсь, что мой рассказ всколыхнул какие-то Ваши воспоминания, приятные воспоминания) У Вас тоже была королева двора? Или может быть, кто-то из Вас был такой королевой? Поделитесь со мной, буду очень рада)
Надеюсь, что у Вас также всё хорошо и ровно, что жизнь дарит Вам много приятных мгновений, что рядом с Вами близкие и родные люди. Очень рада, что мои рассказы вызывают отклик в Ваших сердцах и просто счастлива от того, что Вы есть у меня - мои читатели. Остаюсь всегда с Вами. Ваша Муза на Парнасе.
