В школьном учебнике по истории под редакцией Н. В. Загладина утверждается, что хотя после войны авторитет Советского Союза в мире сильно возрос, «советское руководство не смогло использовать всё это для обеспечения мирного, спокойного развития страны. Советский Союз оказался вовлечен а «холодную войну» со своими бывшими союзниками». Словосочетание «оказался вовлечен» можно понимать по-разному, но учитывая предшествующее ему утверждение, здесь оно явно означает, что холодная война началась по вине руководства СССР.
В этой статье мы попытаемся показать, что в действительности всё выглядело не совсем так и даже совсем не так, как это преподносится одиннадцатиклассникам.
Объяснение причин начала холодной войны обычно не обходилось без упоминания фултонской речи Черчилля в марте 1946 года. В этом учебнике о ней не говорится вовсе. Эта речь не была, конечно, причиной холодной войны, а лишь неким манифестом, смысл которого (о необходимости сдерживания коммунизма) при внимательном рассмотрении как раз и позволит ответить на поставленный в начале вопрос. Но начать следует с событий 1917 года.
Россия начала XX века шла по проложенной для нее дороге, конечным пунктом которой была колониальная зависимость от западных стран, прежде всего от Франции и Англии, но не только от них. Французский капитал хозяйничал в банковском секторе, англичанам принадлежали наиболее прибыльные отрасли промышленности. Бурный 1917 год мало расстраивал господ из Европы, а кого-то даже и радовал. Появилась обоснованная надежда на скорый раздел России на «сферы влияния», то есть на куски, контролируемые кроме указанных стран, еще и США и Японией и другими. В декабре 1917 года Франция и Англия даже подписали специальное соглашение о разделе России на сферы влияния. Разумеется, это делалось исключительно в мирных и благородных целях, а именно ради борьбы с агрессивной Германией и защиты народов бывшей Российской Империи. Примерно с этими же целями предполагалось всячески поощрять сепаратизм и национализм, не допуская восстановления единства территорий.
Дальнейшие события хорошо известны. Все русские порты были оккупированы интервентами – французскими, английскими, американскими, японскими, которые попытались силой реализовать свои «миролюбивые» планы по стабилизации России и недопущению ущемлений прав народов. Причинив огромный материальный и людской (от рук интервентов погибло более 100 тысяч человек) ущерб, авантюра оказалась все же неудачной для ее инициаторов.
Важно понимать, что уже тогда главной целью интервентов было вовсе не выбивание царских долгов, продажа оружия и т. п., и даже не грабеж и захват территорий. Уже тогда империалистические круги Европы, США, Японии ясно понимали, что большевизм (коммунизм) представляет для них смертельную угрозу. Пусть пока он захватил лишь одну страну, но он может выйти за ее пределы и сузить сферу влияния империализма, что для него недопустимо.
Дальнейшие события показывают, что империалистические воротилы Европы и США делали все возможное, чтобы уничтожить советскую власть в России или хотя бы не допустить ее распространения на новые территории. Об этом свидетельствуют и агрессивные действия Англии в 1920-х, едва не вызвавшие войну, и вооружение Гитлера с последующим его направлением на СССР, и намеренный срыв переговоров о создании системы коллективной безопасности, инициированных Советским Союзом, и выжидательная позиция союзников в первые годы Великой Отечественной войны с открытием второго фронта лишь в 1944 году, и многие другие очевидно торчащие «уши», наподобие сепаратных переговоров с Германией, организации варшавского восстания или черчиллевского плана открытия второго фронта на Балканах.
Возникает необходимость показать, почему сдерживание коммунизма было столь важно для правящих кругов капиталистического мира. Прежде всего, следует понять, что дело тут было вовсе не в субъективных причинах типа чьей-то алчности или кровожадности. Это хоть и играло роль, но все же было производным явлением. В основе же всего лежал (и лежит до сих пор) тот факт, что мировой капитализм является сугубо экстенсивной и глубоко эшелонированной системой, суть которой состоит в том, что есть страны, которые, заняв самую вершину, выкачивают ресурсы из всего остального мира, есть те, что рангом пониже, которые, находясь в зависимости от первых, все же могут что-то выкачать из третьих, затем идет третий, четвертый эшелоны и т. д. А на самой нижней ступени лестницы располагаются условные сомалийские пираты, опоясанные пулеметными лентами и кладбище кораблей в Бангладеш, плантации коки в Колумбии и китовая тюрьма у берегов Камчатки. То есть чем больше многослойная периферия, тем богаче и сильнее центр и чем меньше периферия, тем центр беднее. Сужение периферии – это смертельный недуг капитализма, а ее отсутствие – это его смерть.
А теперь вернемся к итогам Второй мировой войны.
Авторитет СССР необычайно высок, компартии приобретают небывалое влияние в Восточной Европе, коммунисты рвутся к власти в Италии и Франции, разваливаются колониальные империи, а новые страны выбирают путь Советского Союза, то есть выходят из той самой периферии, создающей питательную среду капитализма. Над последним нависла смертельная угроза, за которую он готов был сражаться, не считаясь ни с чем.
С другой стороны, Советский Союз уже к концу 1930-х годов достиг практически полной автаркии и явил миру небывалый ранее пример интенсивного развития с опорой исключительно на свои внутренние резервы. Никакой экономической надобности захватывать какие-то страны и регионы мира у Советского Союза, в отличие от капиталистического лагеря во главе с США, не имелось. Что же касается политических мотивов, то к этому времени идея мировой революции была давно отброшена, а лежащей в руинах стране было явно не до завоеваний.
Таковым было положение дел на 1945-46 годы. Совершенно очевидно, кто был заинтересован в противостоянии, а кто нет. Не забудем и то, что в отличие от того разгрома экономики, транспорта, социальной и других сфер, который был устроен в СССР, США напротив за период войны подняли экономику и обогатились, обеспечив себе большой перевес в экономических и людских ресурсах, в научно-технических достижениях (взять хотя бы ядерную монополию).
Учитывая все вышеизложенное, неудивительно, что именно США первыми перешли к активным действиям, которые начались еще 6 и 9 августа в двух известных японских городах. Были и чуть менее известные планы ядерной войны против СССР, а также реальные действия.
21 февраля 1947 г. Лондон уведомил Вашингтон, что из-за финансовых проблем Британия больше не в силах поддерживать интервенцию в Греции и Турции. Американцы опасались, что в случае ухода Англии из Восточного Средиземноморья, политический вакуум здесь заполнит Советский Союз, что приведёт к победе коммунистов в этих странах, а возможно ещё и в Италии и Франции. 12 марта 1947 г. Официальной доктриной Вашингтона становится концепция «сдерживания» коммунизма.
Зима 1946 – 1947 гг. была суровой, сказывались также последствия войны. Европа была в экономическом упадке, её страны одна за другой обращаются к США за экономической помощью. В январе 1947 г. Государственным секретарём США стал сторонник решительных мер Маршалл. Созрел план, по которому США могли бы усилить своих союзников в борьбе против СССР и в то же время занять среди них место безоговорочного патрона. Этим планом была «European Recovery Program» или «план Маршалла». Суть его заключалась в том, что США подчиняли политику и экономику западноевропейских стран своим целям по борьбе против СССР и «мирового коммунизма», используя для этого экономические рычаги. Для реализации этого плана в 1948 году была создана «Организация Европейского Экономического Сотрудничества». Еще ранее, 17 марта 1947г. был создан «Западный союз», что привело к появлению единой армии и структуры управления, которые легко могли быть преобразованы в новую, более широкую, масштабную организацию.
18 марта 1949г. был опубликован проект Североатлантического договора, а 4 апреля в Вашингтоне собралась конференция с участием США, стран Западного союза, Канады, Дании, Исландии, Норвегии и Португалии. Участвовала в конференции и Италия, впервые присоединившись к великим западным державам после окончания войны. Делегаты в тот же день подписали Североатлантический договор. Сначала это был «The North Atlantic Treaty», «NATO» появляется с 1951г. Несколько лет союз существовал как политико-правовой феномен, организации как таковой не было. Но в начале 50-х гг. НАТО превратилась в систему политической и военной администрации во главе с генеральным секретарём. Возникло объединённое командование, в ведении которого были контингенты различных родов войск, были созданы военные полигоны, налажено совместное производство вооружений и проведена их стандартизация.
Учитывая все это и опираясь на значительные просоветские силы в странах восточной Европы, Советский Союз поспособствовал приходу здесь к власти лояльных ему режимов, которые под давлением СССР, естественно, отвергли «План Маршалла», принятие которого означало бы переход под внешнее управление США. Начавший создавать собственную сферу влияния в Европе СССР не мог этого допустить. Таким образом, враждебные государства были отодвинуты на сотни километров от советской границы. Правильность этой меры со всей очевидностью подчеркивают современные события. Для налаживания экономического взаимодействия подконтрольных ему стран СССР также в свою очередь создал экономическую организацию стран восточной Европы – СЭВ (январь 1949 года), а через несколько дней после присоединения ФРГ к НАТО 5 мая 1955г., был подписан Варшавский договор – военный альянс советского блока и противовес НАТО в Европе.
Таким образом, события показывают, что именно руководимый США капиталистический мир первым стал предпринимать активные наступательные действия против СССР, что вполне объяснимо. Как уже было сказано, это было вопросом жизни и смерти капитализма. Именно такая мотивация преобладала в действиях США и их союзников, которые рассматривали своих оппонентов как экзистенциальных врагов, мешающих им жить и, следовательно, подлежащих уничтожению. В мотивации же СССР преобладали совсем иные факторы – морально-нравственные, политико-идеологические, репутационные. Словом, гораздо менее агрессивные, поскольку СССР не рассматривал капитализм как смертельного врага. Концепция общего кризиса капитализма предполагала, что последний сам «умрет от старости». В СССР никогда не планировали «прикончить гигантского дракона» или что-нибудь подобное. Капитализм же действовал как обреченный дикий зверь, для которого вопрос стоял так: победить или умереть. Советская же сторона полагала, что ей ничто не угрожает, делая различные скидки и снисхождения, ощущая себя самодостаточным и полноценным субъектом политики, способным благополучно существовать и при наличии капитализма на планете. Хотя это в целом и соответствовало действительности, к этому должна была прилагаться высокая моральная стойкость и неусыпная бдительность, чего не смогло обеспечить советское руководство. После Сталина оно разомлело, размякло, позволило условным и истинным агентам влияния занять ключевые посты, обесценить и дискредитировать идею, а затем сломить и весь общественный организм.
Таким образом, совершенно ясно, что Сталин не развязывал холодной войны. Он лишь принимал правильные упреждающие меры, своевременно реагируя на агрессивные действия врага. На этой инерции СССР еще какое-то время держался, но после руководство отпустило удила и потеряло страну.
