Маршал Советского Союза Константин Константинович Рокоссовский - личность легендарная. Блестящий полководец, Человек с большой буквы, один из творцов Победы в Великой Отечественной войне. Многие из вас помнят эпизод из фильма "Освобождение", когда во время обсуждения хода Белорусской операции Сталин, сомневаясь в правильности разработанного Рокоссовским плана предстоящего наступления, отправляет его подумать В соседнюю комнату.
Вот как в Мемуарах Константина Константиновича "Солдатский долг" описан этот эпизод :
Окончательно план наступления отрабатывался в Ставке 22 и 23 мая. Наше соображения о наступлении войск левого крыла фронта на Люблинском направлении были одобрены, А вот решение о двух ударах на правом крыле подверглась критике. Верховный главнокомандующий и его заместителей настаивали на том, чтобы нанести один главный удар - СпасДармы на Днепре, район Рогачёва, находившегося в руках Третьей армии. Дважды мне предлагалось выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложение ставки. После каждого такого продумывания приходилось с новой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твердо настаиваю на нашей точке зрения, Сталин утвердил план операции в том виде, как мы его представили. Настойчивость командующего фронтом, - сказал он, - доказывает, что организация наступления тщательно продумана, А это надежная гарантия успеха.
Подобные трактовка Совещание у Сталина не понравилась другому нашему Великому полководцу - Георгию Константиновичу Жукову, и он обвинил Рокоссовского в приписывании себе чужих заслуг.
Ряд военных историков поддержали версию Жукова, и Одним из главных аргументов тому является датированный 20 мая 1944 года план замысел операция Багратион, подготовленный Генеральным штабом.
Вот известный ныне российский военный историк Алексей Исаев в интервью газете Комсомольская правда утверждает, что автор Рокоссовского - не более чем миф. Давайте попытаемся во всем разобраться. Сразу отметим один существенный нюанс. Совещание ставки проходило не 23 мая 1944 года, как написано Практически во всех мемуарах, а от 26 мая. На это указывает дата в журнале посетителей кабинета Сталина. Кроме этого, тому есть ещё множество доказательств, Но их перечисление займёт как минимум страницу.
Впервые о споре со Сталиным в ходе обсуждения Белорусской операции Рокоссовский рассказал в интервью редакции Военно-исторического журнала, опубликованном в шестом номере за 1964 год, Спустя 10 месяцев после публикации, раздражённый подобный трактовкой этого совещания, Жуков пишет Рокоссовскому письмо, которому утверждает: Белорусская операция проводилась четырьмя фронтами по тщательно разработанному стратегическому плану. Как Вам известно, координацию действий Первого и Второго Белорусских фронтов сначала и до конца осуществлял я, а потому во всех деталях её знают и помню хорошо.
Вы сейчас критикуете Верховного, отстаивая идею двух главных ударов. Прежде всего, из двух наносимых фронтом ударов не могут быть оба главных. В крайнем случае их можно назвать мощными ударами. Это азы стратегии. Но не в этом суть вопроса. Вольно или невольно Вы выпятили себя и унизили роль Верховного Главнокомандования и большого коллектива Генерального штаба, которые проделали гигантскую работу, прежде чем вызвать командующих вставку.
В этом письме Жуков обвиняет Рокоссовского в том, в чем его самого обвиняли в 1946 и 1957 годах советские военачальники - приписывании себе чужих успехов. В своих мемуарах Жуков еще раз возвращается к этому вопросу. Существующая в некоторых военных кругах версия от двух главных ударах на белорусском направлении силами Первого Белорусского фронта, на которых якобы настаивал Константин Константинович Рокоссовский, перед Верховным лишена основания. Оба эти удара, проектируемые фронтом, были предварительно утверждены дизайном еще 20 мая по проекту Генштаба, то есть до приезда командующего Первым Белорусским фронтом на Ставку.
До 20 мая Сталину для ознакомления действительно был представлен предварительный план Белорусской наступательной операции. Но ознакомление с планом еще не значит утверждение Его. План Белорусской наступательной операции после ряда существенных изменений был окончательно утвержден лишь 30 мая 1944 года. При этом план операции Багратион Генштаб разрабатывал не кулуарно. В своих мемуарах и начальник Генштаба Василевский, и начальник оперативного управления Генштаба Штеменко говорят о тесном взаимодействии со штабами фронтов при разработке операции. Давайте рассмотрим, как за период с 20 по 30 мая менялся замысел советского командования на примере Бобруйской операции, являющейся частью Белорусской наступательной операции, где и были нанесены два знаменитых удара.
Согласно замыслу от 20 мая, первый Белорусский фронт тремя армиями прорывает оборону противника на двух участках: севернее Рогачева и на фронте Мормыль - Озаричи, нанося удар в общем направлении на Бобруйск. 48 армия наступает вдоль левого берега Березины, А 65 наступает от Озаричей. 3 армия наступает с Днепровского Базара севернее Рогачёва.
Задача первого этапа - овладеть районом Бобруйска, после чего развивать наступление в обход Минска с юга и частью сил на Слуцк с выходом на фронт Минск - Столбцы - Старобина. Общая глубина операции - 200-250 км, продолжительность - 40-50 дней. На первом этапе операции планировалось задействовать три механизированной и танковый корпус, две артиллерийские Дивизии и дивизию гвардейских минометов. Согласно директиве Ставки от 31 мая, замысел проведения Бобруйска наступательной операции выглядел уже несколько иначе. Согласно этому плану первый Белорусский фронт силами третьей и 48 армии из района Рогачёва наносит удар в общем направлении на Бобруйск - Осиповичи.
Второй удар наносится силами 65 и 28 Армии из района Нижнего течения реки Березина - Озаричи. В общем направление на старой дороге Слуцк. Ближайшая задача - разбить Бобруйскую группировку противника и овладеть районным Бобруйск - Глуша-глушка дальнейшим развивать наступление с целью выхода в райончи Слуцк - Осиповичи. Директивы была подписана Сталиным и Жуковым. Я думаю, вы уже обратили внимание на то, то в документе от 20 мая говорится об одном ударе тремя армиями направление Бобруйска, А в директиве от 31 мая - от двух ударов с участием двух группировок, состоящих: одна из третьей и сорок восьмой армии, а вторая из 65 и двадцать восьмой армией. У каждой группировки своё направление главного удара.
Объяснить столь существенные изменения плана наступательной операции поможет документ, хранящийся в Центральном архиве Министерства обороны фонд 233, опись 2356, дело 36. Это пластма наступательную операции правого крыла Первого Белорусского фронта за подписью Рокоссовского, датированный 24 мая. То есть план был разработан уже после 20 мая, но ещё до знаменитого заседания Ставки, где по предположению историк Исаев.
Рокоссовского убеждали нанести два удара. Этот план объясняет многое. Почему-то этот момент сторонники версии Жукова обходят стороной. Именно благодаря этой карте мы можем понять, как менялся замысел Бобруйской операции. Мы видим, что Рокоссовский отказывается от нанесения удара вдоль Восточного Берега Березины из района Мурман силами 48 армии и основные силы этой армии планируют перебросить на Рогачевский плацдарм к левому флангу третьей армии для усиления группировки правого фланга, которое будет дальнейшем действовать на бобруйском направлении. Группировка левого фланга состоит из 65 и 28 армией. 65 армия уже не наносит удар на Бобруйск, как это было в плане от 20 мая, обходит его с юга. 28 армия ведет наступление на Слуцк с первого дня операции, в то время как по замыслу от 20 мая последний на Слуцк начиналась лишь после взятия Бобруйска. Направление удара этой группировки Глуша - Слуцк после взятия Бобруйска. Главная задача армии правого крыла - продолжать наступление на Минск с обходом его с юга. Рокоссовский так объяснил появление этого плана: Дело в том, что местность на направление Рогачёв - Бобруйск позволяла сосредоточить там в начале наступления силы только третьей армии и лишь частично. 48. Если этой группировки не помочь ударом на другом участке, противник мог бы не допустить здесь прорыва его обороны. у него осталось бы возможность перебросить сюда силы с неотакованных нами рубежей.
Два же главных удара решали все проблемы в сражении. Одновременно вводилось основная группировка войск правого крыла фронта, что было недостижимо на одном участке из-за его сравнительно ограниченности. противник терял реальные возможности маневра. Успех, достигнутый пусть даже сначала на одном из этих участков, ставил немецкие войска в тяжелое положение, а нашему фронту обеспечивают энергичное развитие, наступление. Если сравнить карту схему Бобруйской наступательной операции, размещенной на сайте Память народа с карты Рокоссовского, то сложно заметить их схожесть.
Здесь мы видим, что рогачёвская группировка также наступает на Бобруйск, после взятия которого Третья армия должна будет вести наступление вдоль левого берега Березины, а 48 армия - в направлении Пуховичи. 65 армия, обходя Березину с юга, ведет наступление в направлении Глушак - Ринка. 28 армия наступает на Слуцк с первого дня операции, как и предлагал Рокоссовский. Как проходило совещание, остается только догадываться. Без сомнения можно сказать, что Рокоссовский защищал свой план, который наверняка был уже известен и Генштабу, и Верховному, так как 25 мая у Сталина проходило совещание с представителями Ставки и Генштабом, и, вероятнее всего, этот план вызвал у них определенные сомнения, споры на совещание возник из-за того, что оппоненты Рокоссовского считали, что выделяемые силы необходимо задействовать в районе Рогачева.
Перспектива главного удара с которого выглядела предпочтительней, а предложенный на обсуждение план приводил к распылению выделенных. Фронт устил, что ставило под угрозу всю операцию. Решающее же слово осталось за Сталиным - план был утвержден. В пользу версии Рокоссовского говорит и то, что войсковые соединения, указанные в плане от 20 мая, на тот момент уже были переданы Первому Белорусскому фронту, А запрошенные в соответствии с планом от 24 мая стали поступать лишь после совещания в Ставки. Примеру 28. армия была передана в состав Первого Белорусского фронта из резерва Ставки уже 27 мая, буквально сразу же после известного совещания, проходившего в ночь с 26 на 27 мая.
Думаю, что уже можно сделать вывод, что идея о нанесении двух главных ударов принадлежит Рокоссовскому и его штабу. Нет, Если кому-то нравится, то пусть называют удар направление Бобруйска, подходящийся в замысле от 20 мая двумя ударами, которые Рокоссовский присвоил себе. Но карта от 24 мая говорит нам о совершенно иных ударах, которые и вызвали споры на совещание вставки. Почему Георгия Константиновича было совершенно иное видение - планирование Белорусской наступательной операции, сказать сложно. Есть такое понятие, как ложное Воспоминания, которые могут сыграть с человеком злую шутку. То есть человек вспоминает события, которых на самом деле не было, и искренне верит этим воспоминаниям. Возможно, причина В другом, и в этом замешано что-то личное. Гадать не будем, Скажем лишь, что Георгий Константинович Жуков в этот раз ошибся.
