На уроке истории в нашей семейной школе дети спросили меня, почему рязанское княжество не принимало участие в Куликовской битве?
Вот здесь достойно ответили https://tverdyi-znak.livejournal.com/347390.html?ysclid=lc1z7b4fyq17011181. Статью привожу ниже.
И эта точка зрения останется в памяти моих учеников:
"Князь Олег Рязанский — один из самых загадочных персонажей российской истории. Названный московскими историками "изменником", он до сих пор уважаем рязанцами как патриот, мудрый властитель и защитник Отечества.
Олег Иванович, в схиме Иоаким (1351—1402) — великий князь Рязанский с 1350 года. Наследовал княжение по смерти Василия Александровича. С вступлением на великокняжеский стол Олега Ивановича начинается эпоха наибольшего могущества Рязанского княжества. Неблагоприятные географические и исторические условия помешали Олегу создать из Рязани особый центр, около которого могла бы собраться Северо-Восточная Русь.
В эпоху «великой замятни» в Золотой Орде, до концентрации власти в руках Мамая, Олег в союзе с Владимиром Пронским и Титом Козельским разбил ордынского князя Тагая в 1365 году на реке Войде.
К периоду с 1370 по 1387 год относятся настойчивые попытки Олега отстоять независимость своего пограничного со степью княжества, наиболее уязвимого к ордынским набегам, в то время, когда национальные интересы требовали объединения русских сил в борьбе против Орды.
Олег в 1370 году стал одним из организаторов сбора войск в помощь осаждённой Ольгердом Москве, но в 1371 году был разбит войсками Дмитрия Московского под командованием князя Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского в сражении при Скорнищево, рязанское княжение занял Владимир Пронский (в 1373 году он при поддержке Мамая смог вернуть себе княжение; московское войско выходило на северный берег Оки).
В 1377 году Рязань была разорена ордынским царевичем Арапшой, Олег едва избежал пленения. В 1378 году Дмитрий вывел войска за Оку и в союзе с Данилой Пронским разбил ордынское войско в битве на Воже. В 1379 году Рязань была вновь разорена самим Мамаем.
В 1380 году Олег вступил в переговоры с Мамаем и Ягайло против Дмитрия, однако, Дмитрий разбил ордынцев за пределами рязанской земли в Куликовской битве, в которой погибло 70 рязанских бояр с русской стороны.
Мог ли Дмитрий Донской, отправляясь в поход на Куликово поле, оставить в своем тылу сильную дружину и конное войско князя-предателя? Конечно, московский князь не мог совершить столь легкомысленный поступок. В этом случае Дмитрий Донской мог остаться и без армии, и без обозов.
Другой исторический факт - Мамай ждал на поле войско своего союзника литовского князя Ягайло. Позже летописцы писали, что Ягайло просто опоздал к битве. Ну и как тут было не опоздать, если литовский князь был извещен через свою разведку, что рязанцы не позволят ему пройти через свои земли на соединение с войском Орды? Понимал он и то, что такой настрой ратников не мог быть без ведома князя Олега. Ягайло испугался встречи с войском рязанским.
Получается, что Дмитрий Донской и Олег Рязанский договорились обо всем заранее. И рязанское войско осталось прикрывать тыл русского воинства от армии Ягайло.
Олег Рязанский за годы своего княжения приобрел славу не только великого воина, но и великого дипломата. Часть дружины князя шла на поле под видом ополченцев. Без штандартов и прочих опознавательных знаков. Лазутчики Мамая докладывали в Орду, что Олег и его войско остались в Рязани. Но вместе с тем сотни и сотни рязанских ратников приняли участие в Куликовском сражении. Вот о чем свидетельствует лепописец в "Задонщине":
"Господин князь Дмитрий Иванович, нет у нас больше 40 бояринов московских, да 12 князей белозерских, да 70 бояринов рязанских".
Получается, что Рязань выставила самое большое количество бояр, а следовательно, и ополченцев. Вряд ли кто из рязанских бояр со своими ополченцами осмелился бы биться с Ордой без дозволения князя Олега.
В 1381 году Олег заключил с Дмитрием неравноправный антиордынский договор, аналогичный московско-тверскому договору 1375 года, но в 1382 году показал Тохтамышу броды на Оке, что, однако, не спасло Рязань от разорения во время возвращения ордынцев в степи и стало причиной разорения Рязанского княжества Дмитрием Донским осенью того же года.
Летописцы утверждают, что рязанский князь указал хану дорогу на Москву и броды на Оке. Но сомнительно, что Тохтамышу предоставить такую информацию мог только Олег. Москва к тому времени просуществовала более трехсот лет и была городом с развитой торговой историей. Пути, по которым в Москву попадали многочисленные купцы, не были тайной. То же самое и с бродами на Оке. Их знали не только сам Олег Рязанский и его приближенные, но и многие другие.
Видимо, Олег действительно убедил Тохтамыша идти на Москву в обход Рязанского княжества. Но это был элемент двойной политической игры. Олег пытался защитить свои разоренные земли от ханского войска, но и с Дмитрием Донским ему не было резона ссориться. Возможно, он предупредил московского князя о надвигающейся опасности. Дмитрий, благодаря полученной информации, отправился в Переславль-Залесский и успел собрать полки.
А Тохтамыш уперся в каменные стены Московского Кремля. На стенах крепости были установлены первые пушки, и штурм захлебнулся в крови ордынцев. Подвело москвичей предательство нижегородских князей Василия и Семена. Они уговорили защитников Кремля открыть ворота и вступить в переговоры. Тохтамыш ворвался в Москву и устроил резню, но вынужден был отступить. К городу подходили войска Владимира Серпуховского и самого Дмитрия.
Обратно в степи Тохтамыш все-таки пошел через Рязанское княжество и разорил его. Скорее всего, хан понял, кому на самом деле помогал рязанский князь, и отомстил.
В ходе московско-рязанских разборок 1385 году Олег, воспользовавшись ослаблением Москвы после нашествия Тохтамыша, захватил Коломну.
Благодаря вмешательству преподобного Сергия Радонежского была предотвращена очередная междоусобная война. Олег заключил вечный мир с Дмитрием Донским и в 1387 году женил своего сына Федора на дочери Дмитрия Софье.
В последующие годы Олег поддерживал зятя, смоленского князя Юрия Святославича, против Витовта Литовского, стремящейся захватить Смоленск. Столкновения происходили на Литовской и Рязанской территории (1393—1401).
Перед самым концом жизни Олег принял иночество и схиму под именем Иоаким в основанном им в 18 верстах от Рязани Солотчинском монастыре. Там жил он в суровых подвигах, нося власяницу, а под ней стальную кольчугу. Инокинею окончила свою жизнь и его супруга — княгиня Евфросинья. Их общая гробница находится в соборе обители.

Солотчинский монастырь
У князя Олега была трудная и противоречивая судьба и посмертная недобрая слава, которая была создана московскими летописцами и дошедшая до наших дней. "Изменник", ставший все же святым...
Князь, которого окрестили «вторым Святополком» на Москве, но которого любили рязанцы и были верны ему и в победах, и после поражений, который является яркой и значимой фигурой в жизни Руси XIV века.
В учебниках истории о великом князе Олеге Рязанском пишут как о предателе - мол, выступил на стороне татаро-монгол в Куликовской битве... Описывая эпоху Куликовской битвы летописи (сочиненные почти исключительно в Москве!) обвиняют его в предательстве, называя «изменником», «советником безбожного Мамая». Это ожесточение летописцев против рязанского князя пережило столетия.
Насколько все это несправедливо по отношению к Олегу, мы можем судить только теперь, когда в российской исторической науке началась реабилитация великого рязанского государя.
Как пишет в своем эссе «Олег Иванович, великий князь Рязанский» Владыка Симон, архиепископ Рязанский и Касимовский: «первым поднял голос в его защиту русский историк XVIII в. М.М.Щербатов (1733 – 1790). Он постарался объяснить поведение Олега Ивановича обстоятельствами того времени (в период 1771-1777 гг. М.М. Щербатов был Государственным герольдмейстером - прим. М.Шелковенко).
Затем историк Н.С. Арцыбашев (1773 – 1841) в книге «Повествование о России» (М., 1888, т. II, кн. III) критически рассмотрел высказывания московских летописцев об Олеге. Он писал: «Обстоятельства этой войны так искажены витийством и разноречием летописцев, что во множестве прибавок и переиначек весьма трудно усмотреть настоящее».
А в середине XIX столетия историк Д.И. Иловайский (1832 – 1920) в труде «История Рязанского княжества» добавил: «В наше время исторической критике пора, наконец, освободить Олега от незаслуженных обвинений и взглянуть на него поближе».
Д.И.Иловайский писал:
«Бесспорно полустолетнее княжение Олега было самым славным и самым счастливым сравнительно с предыдущими и последующими княжениями, несмотря на тяжкие бедствия, которые нередко посещали Рязанский край при его жизни. Народ заплатил ему за это любовью и преданностью».
Советский историк М.Н.Тихомиров (1893—1965) уже в пятидесятых годах нашего столетия в своих трудах о Куликовской битве вновь поднял вопрос о необходимости критического изучения и проверки летописных источников. Он указал на Симеоновскую летопись, которая отражает в части до 1390 года сгоревшую Троицкую и Рогожский летописец и поэтому содержит древнейший рассказ о Куликовской битве. Особенностью повествования названных летописей является, во-первых, немногословность, во-вторых, цельность. В этом изложении не видно явных сокращений или вставок. Причем в рассказе о Куликовской битве имя Олега Рязанского не упоминается.
Современный историк А. Г. Кузьмин в труде «Рязанское летописание» (М, Наука, 1965) отмечает, что все обвинения в адрес Олега Ивановича имеют позднейшее происхождение. «Сказание в первоначальном виде, — говорит он, — едва ли содержало многочисленные и противоречивые выпады против рязанского князя». Как указывает А. Г. Кузьмин, «слух об участии Олега в борьбе на стороне Мамая» был распространен в Москве для оправдания захвата у Рязани района Тулы и — весьма важно! — что он появился лишь в XV веке.
Можно также упомянуть публикации писателя Ф. Шахмагонова «Секретная миссия рязанского князя. (К истории Куликовской битвы 1380 г.)» и «Кого же предал рязанский князь Олег?», где доказывается, что на самом деле Олег Рязанский, не имея возможности открыто противостоять татарам, чтобы не погубить свое княжество, в то же время был тайным союзником Димитрия Донского,
В статье научного сотрудника АН СССР А. Надирова «Старым повесть, а молодым память» (Тайны веков. М., 1977, с. 404— - 414) дан комментарий на материал Ф. Шахмагонова. «Сама попытка, — пишет ученый, — заново переосмыслить личность великого князя рязанского Олега Ивановича представляется крайне гуманной и благотворной, ибо речь идет о восстановлении доброго имени человека, сыгравшего немалую роль в судьбе нашей Родины... Если бы к историческим лицам применялась «презумпция невиновности», Олег давно бы был уже посмертно реабилитирован (или оправдан за недостаточностью улик)».
Об этом же говорится в книгах А.Хлуденёва "Олег Рязанский", и одноименной книге Ю.Лиманова.
Говоря об обстоятельствах и реальных событиях той эпохи, Л.Н. Гумилев в своей книге «От Руси до России» писал, что князя Олега не было на Куликовом поле как раз потому, что он, имея всего пятитысячный отряд и умело маневрируя, отвлекал восьмидесятитысячное литовское войско Ягайлы, находившееся всего в одном дне перехода от места главных событий. Это не позволило литовцам вовремя соединиться с Мамаем и, в значительной степени, предрешило итог сражения.
Л.Н.Гумилев:
"Никак не уменьшая героизма русских на Куликовом поле, заметим, что немаловажным для победы оказалось отсутствие в битве восьмидесятитысячного литовского войска. Ягайло опоздал к битве всего на один дневной переход. И это было не случайно. Оказывается, Олег Рязанский, которого обвиняли в измене и предательстве, с пятитысячным отрядом сумел, искусно маневрируя, задержать литовцев. Когда же литовцы отогнали Олега, битва уже закончилась, И тогда воины Ягайлы напали на русские обозы и перерезали раненых."
В то же время, как свидетельствуют средневековые хроники, на самом Куликовом поле пало 70 рязанских бояр – больше чем каких-либо других. И находились они там на стороне Дмитрия со своими дружинами и, конечно, не без ведома Олега.
Рязанцы считают, что рязанских воинов в Куликовской битве было больше, чем москвичей, и сражались они храбрее.
Если обратиться во времена самого Олега (минуя ангажированных летописцев), к авторитетам его современников - великих русских подвижников и святых Дмитрия Донского и Сергия Радонежского, то и здесь, по горячим следам событий, нельзя найти Олегу обоснованных упреков. Всего через год после Куликовской битвы в договорной грамоте 1381 г., устанавливающей отношения Рязани с Москвой, Олег Иванович признает Дмитрия Донского старшим братом, – а такие договоры не заключают с «изменниками».
И, несмотря на возникшую вскоре после этого распрю между князьями, они, при посредничестве преподобного Сергия Радонежского, восстановили мир и даже породнились: Дмитрий выдал свою любимую дочь Софью замуж в Рязань за сына Олега Федора. И ныне они вместе покоятся в Христорождественском соборе в Рязанском кремле.
Не пошел бы Сергий к «советнику безбожного Мамая», и не выдал бы в его семью свою дочь Дмитрий. Все это, конечно, косвенные свидетельства, но зато какие!
Примечателен факт, что в докончальной грамоте 1375 года между Дмитрием Ивановичем Донским и Михаилом Александровичем Тверским — основными конкурентами за господство и великое княжение Владимирское, в качестве третейского судьи по спорным делам указан князь Олег Рязанский.
Это свидетельствует о том, что Олег являлся на тот момент единственно авторитетной фигурой, великим князем, не стоявшим ни на стороне Твери, ни на стороне Москвы. Более подходящую кандидатуру на роль третейского судьи найти было практически невозможно.
Профессор ГОУ "Рязанский институт развития образования" Борис Горбунов:
– Олег Рязанский был суверенным государем обширного княжества, границы которого доходили до современного Воронежа и охватывали почти всю территорию нынешней Тульской области. Сложность и неоднозначность исторической деятельности Олега Рязанского, скорее всего, объясняется его позицией благожелательного нейтралитета. Ведь как суверенный государь он вынужден был вести политику лавирования между Ордой, Московским княжеством и Литвой (граничившей с Рязанским княжеством на Западе).
Поздние летописи изображают Олега Рязанского как предателя русского дела. Однако в ранних летописях, как выяснил академик Л. В. Черепнин, о предательстве Олега ничего не сказано. Скорее всего, это объясняется тем, что поздние летописи были переписаны в угоду московским правителям, чтобы оправдать нападение в 1385 году Московского княжества на Рязанское. В целом же период правления Олега Рязанского – это эпоха наивысшего расцвета для Рязанского княжества.
Архиепископ Рязанский и Касимовский Симон в своем труде писал:
«Весь период самостоятельного княжества для рязанцев сосредоточился в одном Олеге Ивановиче, других князей они не помнят. Именно к нему память народная хранит любовь и уважение. Не случайно на рязанском гербе изображен Олег Иванович, самый знаменитый и самый любимый своим народом великий князь рязанский». «Никогда Рязанское княжество ни до, ни после него не достигало такой силы и величия».
Герб Рязани (утвержден 29 мая 1779 г.):
«В золотом поле стоящий князь, держащий в правой руке меч, а в левой ножны; на нем епанча червленая, а платье и шапка зеленыя, обложенная соболями» (Винклер, с. 131, по утв. 29 мая.)
По местным рязанским преданиям, на гербе изображен великий князь Олег Иванович Рязанский.
Сейчас трудно однозначно сказать, кто первым назвал князя в рязанском гербе Олегом, но в своем популярном труде «Переяславль Рязанский. Прошлое Рязани в памятниках старины» (1922 г.) рязанский историк и краевед Д.Д. Солодовников уже определенно утверждает: «На рязанском гербе изображение самого знаменитого рязанского князя Олега Ивановича». Даже главу, посвященную Олегу, он назвал «Рязанский герб».".
