На лестничной клетке было душно. Степану не хватало воздуха. Он тяжело дышал возле приоткрытой форточки и смотрел куда-то в окно. В темноту. Маша злилась на отца и жалела его одновременно.
- Я не знаю, как мне поступить, - пробормотал сокрушенно Степан, потирая шею, - я хочу, чтобы всем было хорошо. Никого не хочу обидеть. Как? Скажи мне! Как я выгоню свою дочь из дома? Я однажды уже предал ее. И сделал свой выбор в пользу Гали. А сейчас вы вынуждаете меня снова так поступить.
🔄Начало истории
- Никто не заставляет тебя отказываться от Вики, - вступила Маша, - но жить с ней мы не станем. Тебе в любом случае придется выбирать.
- Кроме меня у нее никого нет в этом городе. Как вы не понимаете? Она приехала поступать в институт. Устроилась на работу. За что вы на нее так ополчились?! – Степа повернулся к дочери, в надежде на снисхождение. Но Маша упрямо покачала головой.
- Ты все еще надеешься, что мы все станем одной дружной семьей? Очнись уже, папа. Вике этого не нужно.
- Она очень переживает… - Степан сделал жалобное лицо, но заметив недоверчивую ухмылку на лице дочери, нахмурил брови.
Разговор зашел в тупик. Он подошел к лестнице, посмотрел вверх. Всего два этажа отделяли от нужной двери, которая отныне для него закрыта. Степан тяжело вздохнул и произнес на прощание:
- Скажи Гале… что я ее очень люблю. И мне без нее плохо. Без вас…
- Хорошо, - ответила Маша дрогнувшим голосом. Ее сердце сжималось при виде сгорбленной фигуры отца. Он поплелся вниз по лестнице, кряхтя, как старик, бормоча что-то под нос. Маша дождалась его появления на улице, проводила взглядом до машины. И только когда отец завернул за угол, отправилась домой.
Бабушка смело открыла дверь. Она наблюдала за Степой в окно. И теперь, когда он уехал, смогла спокойно вздохнуть.
- Всех соседей перепугал! – воскликнула она, впуская внучку в квартиру, - первый раз твоего отца таким взвинченным вижу. А Галю такой подавленной.
Бабушка махнула рукой в сторону комнаты, освещенной только лишь ночником. Ясно. Мама была там. Маша заглянула, увидела ее, лежащую на диване с безжизненным, каменным лицом, и едва не расплакалась.
- Мам… папа сказал…
- Не надо, Маш, - оборвала ее Галя. Маша поджала губы и присела рядом. Погладила маму по руке и заметила поникшим голосом:
- Мне жалко его. Он запутался. Не может найти выход.
- Выход только один. Я ему написала об этом сегодня.
- Какой?
- Развод.
Прозвучало, как приговор. Маша медленно сползла на пол и приблизилась к лицу мамы, всматриваясь в его черты.
- Мам… так неправильно. Это ошибка…
- Ошибку, Машенька, я совершила много лет назад. Когда поверила в то, что на чужом несчастье можно построить семью.
- Неужели, ты жалеешь о том, что родила меня?! Что не сделала тогда аборт… - с отчаянием выдала Маша. Она не удержалась. Разревелась, уткнувшись лбом в мягкую обивку дивана. Почувствовала мамину руку на макушке и услышала встревоженный голос:
- Машунь… Маша… ты что? Правда думаешь, что я бы на это решилась? – Галя быстро перебралась на пол и притянула к себе рыдающую дочь.
- Но ведь ты… ты сама так сказала…
- Это я отцу твоему так сказала, чтобы он оставил меня в покое. Чтобы возвращался в свою семью и забыл о моем существовании. А тебя бы я родила, только в графе «отец» поставила бы прочерк. Ну? Ты не веришь мне? Спроси у бабушки. Она все знала и поддерживала меня тогда.
Маша подняла на маму заплаканные глаза. Хотела убедиться в искренности слов. Галя улыбнулась сквозь слезы и потрепала дочь за щеку.
- Спасибо, мам, - всхлипнула Маша.
- За что?
- За то, что ты так не сделала. За детство спасибо. За папу, - они крепко обнялись, - я тебе обещаю, мамочка. Обещаю, что скоро мы вернемся домой, и все будет по-прежнему.
- Не будет, Маша. Не будет.
- Вот увидишь.
Маша надеялась на помощь Алика. И не напрасно. Он появился в кафе с самого утра и с кривой, самонадеянной улыбочкой сразу же подкатил к Вике. Та хмыкнула, скорчила обиженную гримасу и отвернулась.
- Вик… Ты что? Обиделась? – произнес он насмешливым голосом. Алик старался не смотреть на Машу, но та, как нарочно, крутилась вокруг них, сбивая его с мысли.
- Ты – подлый обманщик, - выдала Вика.
- Согласен.
Она бросила на него резкий, удивленный взгляд. Не ожидала, что он с ней так легко согласится.
- Я ждала тебя вчера целый час, - возмущенно добавила Вика. Алик улыбнулся еще шире и томно проговорил возле ее лица:
- Как я могу искупить свою вину? Встретимся сегодня? Только ты и я.
Позади что-то разбилось. Маша выронила стакан и вдобавок порезалась, пока собирала осколки. Алик едва не дернулся к ней. Вовремя спохватился и повторил вопрос:
- Согласна? Обещаю, ты не пожалеешь.
Вика посмотрела на сестру, догадываясь о причине ее волнения. Это Алик. Парень, который безумно ей нравился. Он вымаливал у Вики прощения, а несчастную Машу даже не замечал.
- Ну… - протянула Вика, закатывая хитрые глаза, - так и быть. Я согласна. Дам тебе последний шанс.
- Тогда, до вечера…
Маша краем глаза посмотрела ему вслед, собрала осколки. Один из них оскочил в сторону. Вика ловко подбросила его туфлей так, что он прилетел к рукам Маши. Она едва успела отпрянуть.
- Влюбился в меня, - заметила Вика ленивым, притворным голосом, - проходу не дает. Не знаю, что мне с ним делать? Может, мне его в гости к себе сегодня позвать? Таких, как Алик даже уговаривать не нужно. Сами бегут. А? Маш? Как считаешь?
- Мне все равно, - буркнула Маша, поднимаясь на ноги.
- А что? Комната у меня своя есть. Кровать тоже, - Вика загибала пальцы, следуя за сестрой по пятам. Маша так резко обернулась, что они едва не столкнулись лбами.
- Не обольщайся. Скоро этому придет конец. И ты вылетишь из нашего дома, как пробка.
- И кто меня выгонит? Я живу со своим отцом. Вы его бросили, а мне приходится утешать…
- Ах, ты… - Маша вспомнила про осколки. Она невольно сжала их в руке и почувствовала режущую боль.
- Не жадничай, сестренка. Ты столько лет жила припеваючи. На всем готовеньком. А я – со злой, обиженной судьбой матерью, которая считала меня обузой. Разве это справедливо?
- Я не виновата в этом…
- Ошибаешься, - зашипела Вика, глядя на Машу с ненавистью, - ты виновата. Из-за тебя отец ушел. Ты забрала у меня нормальное детство. А я заберу у тебя все остальное. Отца, подругу, парня, твою уютную спальню, работу, репутацию…
Вика резко замолчала. В порыве ярости она едва не растрепала свои планы.
- Посмотрим, - процедила Маша, отворачиваясь от нее.
- Я даже пью из твоей чашки! – смеясь, крикнула Вика ей вслед.
- У тебя с головой не в порядке…
Наткнувшись на суровое лицо Алексея, Маша прекратила перепалку и выбросила осколки в мусорное ведро. Рука была в крови.
- Опять посуду бьешь? – отчитал ее Алексей, - Я все вычту из твоей зарплаты.
Глаза Маши округлились и пронзили его насквозь.
- Это нововведение. Разбил – плати. По-другому вы не понимаете.
Спорить с ним Маша не стала. Алексей намеренно давил, придирался по мелочам. Он всеми силами добивался того, чтобы Маша ушла с работы по собственному желанию. Что посулила ему за это Вика, не известно. Но ясно было одно. Сдаваться Маша не собиралась. Она решила держаться до победного конца.
Вика спешно собиралась домой. Пошушукавшись с Алексеем в подсобке, она покинула кафе раньше положенного, чтобы успеть подготовиться к свиданию. Благодаря чему, у Маши появилась прекрасная возможность пообщаться с Аликом, который тут же примчался и подозвал ее к выходу.
- У тебя будет ровно полчаса, - предупредил он, сохраняя дистанцию, чтобы не запачкать грязной рабочей одеждой белоснежный фартук Маши, - успеешь? Извини, но дольше я ее не смогу терпеть.
- Постараюсь, - кивнула она, представляя в голове возможную реакцию Алика на заманчивое предложение ее сестры. А вдруг он согласится? Что тогда?
Пока Маша размышляла, Алик успел назначить ей встречу в условленном месте и несколько раз переспросил, учитывая ее задумчивый вид.
- Ты придешь? Маш..
- Приду, - пообещала она, и зачем-то спросила, - а ты?
- Прилечу!
Он подмигнул, надвинул кепку на глаза и поспешил вернуться к работе. А Маша принялась с нетерпением отсчитывать время. От одной лишь мысли, что придется перетряхнуть все вещи сестры, к горлу подступала тошнота. Возникало чувство брезгливости. Но желание докопаться до истины было сильнее.
