Имя Лаврентия Берии, на протяжении долгих лет, так старательно смешивалось с грязью, что даже историкам сейчас сложно разобраться, где правда, а где чистейшей воды ложь. Со смертью Сталина, всесильный нарком, превратился в главного преступника режима, кровавого монстра, сластолюбивого демона.
А вместе с ним, заложниками политических игр, стали и сын, и красавица-жена.
Нино Теймуразовну справедливо называли первой красавицей Кремля: изящная брюнетка с прекрасными глазами, поражавшая мужчин не только яркой красотой, грацией и безупречным вкусом, но и острым умом, эрудицией и непередаваемым благородством. В нее влюблялись многие, но Нина Теймуразовна ни разу не позволила усомниться в своей любви и верности мужу. Не предала его, даже под страхом смерти, и после его расстрела.
О Лаврентии Берия вы можете прочитать в этой статье, если еще не успели.
Нино родилась в 1905 году в маленьком городке Мартвили под Кутаиси. Она только-только поступила в сельскохозяйственное училище, когда не стало родителей. Осиротевшую девочку приютил дядя, Саша Гегечкори, один из видных лидеров революционного движения Кутаиси. С установлением Советской власти в Грузии, он стал председателем революционного комитета Тбилиси. В его доме Нино и познакомилась С Лаврентием. Однако идеологи не побрезговали даже из истории их знакомства сотворить гнусную байку.
В частности, в книге И.А. Мудровой «Великие истории любви. 100 рассказов о большом чувстве» рассказывается, что Нино обратилась к Берии за помощью, когда дядю арестовали. Он же, вместо помощи, надругался над ней, продержав в своем купе несколько дней. А позже, спохватившись, предложил ей стать его законной женой.
На самом деле, Лаврентий был по-настоящему влюблен в племянницу своего ближайшего соратника и даже просил ее руки. Получив отказ, так как Нино была несовершеннолетней, решил действовать самостоятельно. Вот как описывала Нино Теймуразовна журналисту Теймуразу Коридзе их знаменательное свидание с Лаврентием Палычем:
«Как-то по дороге в училище, мне встретился Лаврентий (после советизации он часто приходил к Саше, я его уже знала). Спросил, не хочу ли я с ним встретиться и поговорить. Я согласилась. Встретились мы в парке Надзаладеви. Он сказал мне, что уже много времени я ему очень сильно нравлюсь… Да, так и сказал, что полюбил меня и хочет взять в жены.
А еще объяснил, что его хотят направить его в Бельгию для изучения вопросов переработки нефти, но с одним условием: у него должна быть жена. Пообещал, что поможет мне в моей учебе. Лаврентию в то время было двадцать два года, а мне - шестнадцать с половиной лет. Я подумала и согласилась — чем жить в чужой семье, лучше создать собственную. Так, никому не сказав ни слова, я вышла замуж за Лаврентия»
Командировка в Бельгию сорвалась. Какое-т о время они жили в Баку, а с назначением Лаврентия Павловича секретарем ЦК Грузии, перебрались в Тбилиси. Как вспоминала Нина Теймуразовна:
«Жили бедно. Время было такое - жить по-человечески было стыдно, боролись с богатством. Лаврентий был постоянно занят работой. Времени для семьи почти не оставалось»
Не отставала от супруга и Нино. В 24-м у них родился сын Серго, но ребенок не помешал ей закончить университет и стать дипломированным агрономом, а чуть позже - защитить кандидатскую диссертацию и поступить на работу в Тбилисский сельскохозяйственный институт.
После перевода в Москву, статус «кремлевской жены» со всеми вытекающими из него привилегиями, не заставил ее оставить любимую профессию. Она продолжила научную деятельность в Тимирязевской академии.
При этом, воспитанная в лучших грузинских традициях, оставалась, в первую очередь, женой и матерью, занимаясь воспитанием сына и обустройством дома, который содержала в идеальной чистоте, да и сама всегда выглядела безупречно.
Лаврентий Павлович, по-прежнему, много работал и редко бывал дома. Редкие выходные становились настоящим праздником для Нино: после семейного ужина, они любили провести вечер у камина с бокалом грузинского вина, коротая вечер за разговорами на родном языке обо всем на свете. Единственное, о чем никогда не говорили - о служебных делах мужа.
Лишь единственный раз они коснулись этой темы, когда умер Сталин. Нино рассказывала в своем интервью:
«В 53-м случился переворот. Боялись, как бы после смерти Сталина Берия не занял его место. Я знала своего мужа: он был человеком практического ума и понимал, что после смерти Сталина стать грузину главой государства —дело невозможное. Поэтому, он пошел навстречу нужному ему человеку, такому, как Маленков»
Чем все закончилось, мы прекрасно знаем. Товарищи по партии, испугавшись, что предприимчивый политик Берия окажется у власти, пошли ва-банк, «назначив» его главным преступником. В одно мгновение на голову наркома была вылита неимоверная грязь, включая «развратный образ жизни и развращение малолетних». Только сейчас мы по крупицам узнаем правду: про арест без ордера, про отсутствующие оригиналы протоколов, не говоря уже о порочащих «признаниях» бывшего наркома.
Несмотря на весь ужас, Нино Теймуразовна написала письмо в Политбюро, твердо решив разделить участь любимого мужа:
«…Если Лаврентий Павлович в чем-либо непоправимо ошибся и нанес ущерб Советскому государству… прошу разрешить мне разделить его судьбу, какова бы она ни была. Я ему предана, верю ему как коммунисту, несмотря на всякие мелкие шероховатости в нашей супружеской жизни — я люблю его. Я никогда не поверю в его сознательное злонамерие в отношении партии, не поверю его измене ленинско-сталинским идеалам и принципам. Следовательно, я не заслуживаю никакой пощады»
Нино Теймуразовну и Серго посадили под домашний арест, а чуть позже - отправили в тюрьму. Сына - в Лефортово, ее - сначала на Лубянку, а после, в Бутырскую тюрьму. По мнению исследователей, для их ареста не было ни малейших оснований. Но Хрущеву они были и не нужны. Да и использование государственного транспорта в личных целях, чем не повод, чтобы посадить в тюрьму?!
«Абсолютно серьезно меня обвинили в том, что из нечерноземной зоны России я привезла одно ведро краснозема. Я работала в сельскохозяйственной академии и занималась исследованием почв. Действительно, когда-то, по моей просьбе, на самолете привезли ведро красного грунта. Но так как самолет был государственным, то получалось, что я использовала государственный транспорт для личных целей»
16 месяцев мать и сын провели в одиночных камерах, потеряв счет допросам и не раз оказываясь в карцере.
«Каждый день приходил следователь, который требовал от меня показаний против мужа. Я ему ответила, что никогда не дам сведений – ни плохих, ни хороших»
Не погнушались тюремщики и инсценировать расстрел Серго прямо на глазах у матери, сказав, что казнь остановят, если она подпишет «правильные» показания. Но в ответ услышали лишь:
«Расстреливайте нас вместе! Вы все равно не сдержите слово, а мы умрем порядочными людьми!»
Так ничего и не добившись за полтора года допросов, их посадили в товарняк и отправили в Свердловск. Вот как описывала это Нино Теймуразовна:
«Там выдали 500 руб. (сегодняшние 50) и… выпустили. Мы очень нуждались - без квартиры, без работы. Потом Серго нашел должность техника и начал работать. Между прочим, до ареста Серго был доктором технических наук»
По окончании ссылки, мать с сыном попытались вернуться в Грузию. Они приехали в родной город Нино Теймуразовны в надежде получить клочок земли и поставить какой-никакой домишко. Но приехавшие из Кутаиси сотрудники органов, отправили их обратно в Россию. Только после того, как Нино Теймуразовна серьезно заболела, они получили разрешение поселиться в Киеве.
Там, на берегу Днепра, в крошечной хрущевке, она и провела свои последние годы, практически не выходя из дома. Нино умерла в 1991 году, а через 9 лет не стало и Серго. Их имена так же безжалостно были вырваны из истории, как и имя того, кого они любили и кому остались верны.
