6 декабря исполнилось 95 лет со дня рождения Владимира Наумова, советского режиссера, вместе с Александром Аловым автора таких больших фильмов, как «Павел Корчагин», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Бег» и др.
Наумов и Алов — это не только сильные истории, выразительные герои и внимание к контексту эпохи, но и безупречные мизансцены, сбалансированная цветовая гамма, продуманные декорации — в общем, идеальные художественные образы, занявшие свое почетное место в истории кино.
Комиссия по расследованию анти*** деятельности
На фоне громких исторических полотен и экранизаций русских и советских писателей отдельные более скромные постановки из фильмографии Наумова и Алова нередко уходят на второй план.
Одной из таких лент многие годы была «Монета» 1962 года — черно-белая трилогия по рассказам американского писателя-коммуниста Альберта Мальца, внесенного печально прославившейся Коммисией по расследованию антиамериканской деятельности в «черный список». Как говорится, история повторяется дважды, второй раз — в виде фарса: и теперь уже не на американской, а на отечественной почве создается пока еще не комиссия, а группа по расследованию уже не антиамериканской, а антироссийской деятельности с угрожающей аббревиатурой ГРАД — только своего Альберта Мальца у нас пока не появилось…
Мальц — строгий критик капиталистической системы, и это видно как по советской «Монете», так и по выдающемуся фильму Жюля Дассена «Обнаженный город» (1948), к которому Мальц писал сценарий. Кстати, Дассен, еще одна жертва позорных «расследований», в начале 1950-х будет вынужден переехать из США в Европу, где будет развивать уже французскую кинематографию.
Эстетика фильма «Монета»
Очевидно, что Наумов и Алов смотрели «Обнаженный город» и классику нуара (а Мальц — еще и автор сценария классического нуара «Оружие для найма» 1942 г.) — отсюда неотличимая эстетика городских улиц, лестниц, дворов, интерьеров с резкими, почти экспрессионистскими тенями, острыми углами, яркими ночными огнями, разрезами окон, арок, переходов, силуэтами в шляпах и так далее.
Контраст американского города с его показной роскошью и самой настоящей нищетой достигается не словами, а изобразительными средствами. Над художественным решением фильма «Монета» работал художник-постановщик театра и кино Абрам Фрейдин, который к тому моменту зарекомендовал себя сотрудничеством с Михаилом Роммом и Александром Зархи.
Фрейдин — это тщательно прорисованные эскизы комнат, площадей, дворов и закоулков, всегда с характерными деталями и элементами. Вспомните, например, декорации «Золотого теленка» (1968) с Сергеем Юрским и Леонидом Куравлевым — лаконичные, но при этом очень выразительные: над ними тоже работал Фрейдин.
Кроме того, композитором фильма «Монета» был Николай Каретников, яркий представитель новой музыки и послевоенного авангарда в СССР, постоянно работавший в 60 – 70-е с Наумовым и Аловым.
Исторический контекст
В постсоветском киноведении про эту картину предпочитают либо не говорить совсем, либо «ядосно» цитируя Солженицына, как Олег Ковалов в своей статье по случаю показа «Монеты» на фестивале архивного кино «Белые столбы», где этот фильм я и посмотрела с пленки на большом экране. Якобы для режиссеров экранизация идейно дружественного советской идеологии американского писателя была своего рода реабилитацией после фильма «Мир входящему», чей гуманистический финал хрущевская критика была не в состоянии воспринять.
Однако уважаемый Олег Альбертович забывает про время, на фоне которого «Монета» была задумана и вышла в прокат «для вящего оболванивания узников режима». На дворе усиление напряженности между СССР и США, ведь именно в 1962 году разразился Карибский кризис, и это не могло не отразиться на произведениях культуры и искусства — от статей и книг с «антиамериканским» посылом до кинофильмов.
Впрочем, у Наумова с Аловым — в том числе благодаря выдающимся актерам: Андрей Попов, Ростислав Плятт, Глеб Стриженов, Эраст Гарин — получилась отнюдь не лобовая критика, как у цитируемых выше Александра Исаевича с Олегом Альбертовичем, а умная, художественная, пронзительная и действительно ядовитая, до сих пор задевающая кого надо, а в хороших людях пробуждающая сострадание к человеческому несчастью.
Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку
Что позволено Солженицыну (критиковать свою страну под угрозой преследования) – не приветствуется у Мальца? После таких авторитетных отзывов о фильме может создаться впечатление, что Мальц то и дело шаблонно обличал американскую действительность, чем и привлек внимание комиссии Маккарти. Однако это не так.
Тот же «Обнаженный город» — это фильм о работе полиции, проникнутый симпатией к борцам с преступностью, которая вполне себе процветала в послевоенные годы, о чем, видимо, и не подозревал сочинитель «Архипелага». (Здесь было бы неплохо вспомить, в какие «реакционность» и консерватизм впадет в дальнейшем наш досточтимый нобелевский лауреат. Только несколько лет спустя киновед Ковалов наконец-то критически выскажется в адрес духовно близких Солженицыну писателей-деревенщиков.)
Вообще «прогрессивный писатель» Мальц, как бы Ковалов ни глумился над его «прогрессивностью», — это, в отличие от Солжа и хрущевской критики, не создатель «идеологического шлака», а крупный сценарист, работавший с большими голливудскими режиссерами Фрицом Лангом, Фрэнком Таттлом, Мервином Лероем, Делмером Дэйвсом, Генри Костером, а после перерыва – с Генри Хэтэуэем, Доном Сигелом (фильмы с Клинтом Иствудом) и даже с Кирком Дугласом! Такой компании можно позавидовать.
Стриженов против Франкенштейна
Самая смехотворная претензия к фильму «Монета» заключается в том, что Америка снималась советскими режиссерами якобы по мотивам «абсолютно несмешных» карикатур «Крокодила», путевым зарисовкам советских художников Верейского и Горяева 1950-х гг., хотя это не более чем дежурное повторение штампов:
- Во-первых, все три новеллы фильма посвящены не 1950-60-м годам, а эпохе Великой депрессии. Тут уж впору вспоминать поездку Эйзенштейна в Америку на 20 с лишним лет раньше. Кстати, сюжет второй новеллы фильма «Самый счастливый человек на свете» очень напоминает фильм «Плата за страх» Клузо (1953), действие которого происходит в Центральной Америке.
Главный герой новеллы в исполнении Глеба Стриженова у Ковалова зачем-то сравнивается с Борисом Карлоффом — совершенно поверхностное сравнение на основе внешнего сходства: герой Стриженова – человек, измученный жизнью, дошедший до отчаянья; Карлофф – его антипод, выступающий, как правило, в амплуа монстра.
- Во-вторых, профессиональные режиссеры, выпускники ВГИКа, сотрудники «Мосфильма» Наумов и Алов вполне могли смотреть оригинальные фильмы американских режиссеров, а не изучать фактуру по рисункам советских художников. Доступа к зарубежному кино и зарубежной прессе в те годы, как мы теперь знаем, было достаточно: и журналы выписывались, и показы проходили, и вообще жизнь кипела, «оттепель» же. Тем более что уже в 1963 году Наумов возглавит одно из творческих объединений киностудии «Мосфильм».
- Ну и в-третьих, по меньшей мере странно обвинять советских деятелей культуры в «очернении» американской действительности, когда тем же самым занимался по сути весь тогдашний Голливуд (см. классику вроде Уайлдера, Сьодмака, Кубрика, Преминджера, а также книги Михаила Трофименкова «Красный Голливуд», которые его коллега Ковалов, видимо, как-то упустил).
Жаль, что отечественное киноведение до сих пор питается Солженицыным и по уровню анализа так и не вышло за рамки киноманских форумов. Но несмотря на очевидное неприятие «прогрессивности» идей «Монеты» частью профессионального сообщества, кажется, неспроста этот фильм был показан на фестивале: похоже, сами организаторы чувствуют растущую актуальность проблематики и его созвучность таким картинам последних лет, как «Джокер» // «Паразиты» // «Извините, мы вас не застали», «Отверженные» // «Кожа» // «Суд над чикагской семеркой» // «Хранители» и др.
__________________
Напишите в комментариях, какие фильмы Наумова и Алова вы любите, и поделитесь впечатлениями от «Монеты». Приятного просмотра!
