Знаете истории, когда счастливые родители приносят новорожденного домой, а первый ребенок им и говорит: «Мам, пап, а сдайте его обратно в роддом!» Все смеются, кроме старшего ребенка, а история эта в дальнейшем непременно становится семейным анекдотом.
Так вот. У меня сегодня было, кажется, что-то похожее. Только на работе.
Реабилитация — штука сложная. Индивидуальная. Есть в ней доля удачи и волшебства, есть доля прагматичного расчета, есть и доля действий наугад. Иногда результат есть. Иногда — нет.
И вот врач видит, что прошли сутки, вторые, неделя, идет вторая неделя, но все усилия реабилитологов тщетны. Так бывает, если инсульт обширный, или зона поражения стратегически важная, или мозг и до инсульта был ослаблен регулярными возлияниями, или предыдущими тремя инсультами, да мало ли чем. В общем, человек не возвращается в мир осмысленного существования, хотя бы даже на минималках. Пациент такой спит, пускает слюну, не реагирует ни на что, а в худшем случае выдает еще и регулярные вечерние психозы.
Иногда помогает время: отпустить больного домой, в родные стены, в руки любящих людей, которые будут ухаживать. Бывает, чудо случается. Человек «проясняется» головой и начинает выкарабкиваться.
Иногда ничего не помогает. Человек неделями, месяцами живет в состоянии забытья, а жизнь родственникам такого пациента облегчают рецептурные таблетки для снятия психоза. Пока не приходит то, что близкие справедливо считают избавлением, хоть это все равно и грустно.
И вот у меня в отделении оказался такой пациент. Когда стало понятно, что усилия наши тщетны, я рассказала об этом его жене. Начала с самого начала: вот он был в инсультном отделении, где ему спасли жизнь. Потом врачи передали больного в руки реабилитологов с надеждой на лучшее, но лучшего не произошло. Пришло время забирать его домой. Ухаживать за ним, наблюдать. Если будут признаки возвращения разума — мы снова подхватим его и поможем вытянуть максимум из тех резервов, что даст нам его мозг.
Ответ жены меня ошарашил:
— Доктор, в можно вернуть его обратно в инсультное отделение?
— Простите?..
— Ну, пусть там его еще полечат. Поставят капельницу, которая вернет ему разум. Сделают физиопроцедуры, которые помогут вернуть глотательный рефлекс. А то он лежачий и отовсюду трубки торчат. Я не хочу такого домой забирать.
Вначале я подумала, что это такая шутка. Своеобразная. Мол, придерживаете до поры у себя чудо-капельницу да волшебный аппарат с токами, а даете не всем, доктор, вот проказник, хи-хи!
А потом поняла — нет, не шутит.
Она в самом деле намерена вернуть больного, как бракованный товар, туда, где, по ее представлениям, этот брак был допущен. Ведь в инсультное отделение скорая привезла его еще человеком, а выписался он — глубоким инвалидом. Стало быть, на этом уровне случилась недоработочка. Пусть заберут, проведут полный техосмотр, починят сломанное, удалят ненужное, заменят устаревшее — и опять на реабилитацию! Там «продукт» окончательно отладят, научат держать ложку, надевать штаны и ходить без ходунков.
Вот тогда можно и забирать.
Кажется, культура безудержного потребления завела нас куда-то не туда, подумала я. Но вслух посетовала, что чудо-капельницы не существует, а возврат «товара» на этап раньше невозможен.
Женщина просто бросила трубку.
Такие дела.
Не могу теперь отделаться от навязчивого образа, как она выбирает себе на маркетплейсе нового мужа. Здорового. Без производственного брака.
