Увеличение поставок сжиженного природного газа (СПГ) вкупе с очень теплой осенью привели к тому, что цены газ в Европе упали до 39 долларов за миллион btu (британская тепловая единица – прим. Япон) со 100 долларов в августе. Эталонная нефть марки Brent торгуется на уровне 95 долларов за баррель, что ниже пикового уровня в 139 долларов, достигнутого в марте.
Это побудило некоторых оптимистов заявить, что конец энергетического кризиса в Европе близок. Однако заявлять о его окончании преждевременно, полагает британский журнала The Economist . Цены будут расти, когда наступят холода, и другие покупатели СПГ, особенно в Азии, будут конкурировать за поставки.
Чтобы понять, как может развиваться энергетическая война дальше, эксперты The Economist вместе с аналитиками из консалтинговой компании Rystad Energy смоделировали три сценария развития событий на мировом энергорынке. «Наш анализ показывает, что самодовольство опасно. Все может стать очень плохо, и очень быстро», — сразу же предупреждает издание.
Кризис, но не катастрофа
Первый, относительно мягкий сценарий, уже не несет ничего хорошего, отмечает The Economist. Предполагается, что газопровод Nord Stream останется закрытым. Также Европа введет эмбарго на российскую нефть и запретит, хотя и с большим исключением, местным страховым компаниям, на долю которых приходится 90% мирового рынка морских перевозок, страховать суда, перевозящие российские углеводороды. Покупатели из третьих стран, которые согласятся платить за российскую нефть меньше установленной США и ЕС цене, должны будут получить разрешение на приобретение европейской страховки.
Для Европы этот сценарий кризисный, но не катастрофический, считает The Economist. Сокращение поставок означает, что к концу 2022 года континент недополучит 84 млрд кубометров российского газа, что эквивалентно 17% его нормального годового потребления.
Но увеличение импорта СПГ уже частично закрыло этот разрыв. Остальное заполнят трубопроводные поставки из Азербайджана и Норвегии — и болезненное, но добровольное сокращением потребления. «Наше моделирование предполагает, что даже если зима будут холодной, спрос на газ увеличится лишь на 25 млрд куб. метров»,— пишет Economist
Теоретически двойное нефтяное эмбарго ЕС в сочетании с ценовым потолком представляют большую угрозу для российского экспорта нефти.
«Но мы предполагаем, что Россия найдет покупателей на те баррели, которые не сможет продать Европе. Западные официальные лица склоняются к тому, чтобы установить предельное ценовое ограничение для России на уровне около 60 долларов за баррель. Поскольку наш базовый сценарий предполагает, что мировые цены останутся ниже 90 долларов, это не будет иметь большого значения для цены на российскую нефть, которая в настоящее время торгуется с дисконтом 20—30%», — отмечает The Economist.
Нефтяная «перестрелка»
Второй сценарий предполагает закрытие российского трубопровода через Украину, что лишит Европу еще 10—12 миллиардов кубометров газа. Эта не должно удивить рынок, который и так уже делает скидку на украинские объемы. Однако трейдеры будут шокированы, если Россия прекратит поставки СПГ в Европу — и это следующий пункт в этом сценарии.
Это поставки на сумму 20 миллиардов кубометров в год, что эквивалентно половине годового экспорта СПГ из России. Впрочем, Россия вряд ли хочет потерять их совсем, хотя бы потому, что это привело бы к стремительному росту мировых спотовых цен, отмечает The Economist. А это нанесло бы ущерб дружественным странам, таким как Индия и Пакистан, которые изо всех сил пытаются конкурировать с Европой за поставки СПГ
При реализации этого сценария Запад принимает ответные меры, усиливая ограничение цен на нефть, ужесточая проверки и, возможно, угрожая западным нарушителям санкций огромными штрафами. Чтобы противостоять этому, Россия убеждает ОПЕК и ее союзников, добывающих 40% нефти в мире, сократить ежемесячную добычу на 1 млн баррелей в сутки в дополнение к сокращению на 2 млн баррелей, реализованному в октябре.
Модель Rystad предполагает, что в конце этой «перестрелки» Россия не будет повержена. Отчасти это связано с тем, что более жесткие ограничения дают незападным странам больший стимул для создания альтернативной системы торговли нефтью.
Джованни Серио из Vitol говорит, что танкеры, принадлежащие G7, уже скупаются незападными игроками, часто в Азии или на Ближнем Востоке. Китай и Индия, которые до сих пор потребляли большую часть избыточных баррелей России, вероятно, могут сами застраховать свои корабли.
Другие страны могут подключиться к «черной» торговле, когда российская нефть, переправляемая на танкерах с отключенными транспондерами, перегружается с корабля на корабль в открытом море или смешивается с другими видами сырой нефти. И такие операции Запад вряд ли сможет отследить
В итоге, хотя доходы России от продаж газа пострадают, ее доходы от нефти останутся устойчивыми. Расчеты показывают, что экспорт нефти из страны упадет в 2023 и 2024 годах на 2 млн баррелей в сутки по сравнению с 2021 годом, что вынудит страну сократить добычу более чем на 1,5 млн баррелей в сутки.
«Но разрушение рынка в связи с масштабными санкциями подтолкнет нефть марки Brent к трехзначным цифрам, а спрос сократится лишь незначительно, – пишет The Economist. — Это позволит России восполнить дефицит объемов. Доходы от экспорта нефти останутся удивительно стабильными на уровне 170 млрд долларов в 2023 году, а через год упадут до 150 млрд долларов.Тем временем Европа столкнется с дополнительными расходами в десятки миллиардов долларов».
Полный апокалипсис
Третий, «экстремальный», сценарий предполагает тотальную энергетическую войну. Он начинается с закрытия «Турецкого потока», оставшегося газового пути в Европу. Трубопровод в основном обслуживает дружественные России страны, такие как Венгрия и Турция. Но его прекращение оставляет Европе без еще 15 миллиардов кубометров в год.
«Наш апокалипсический сценарий предполагает, что в итоге будут остановлены потоки по двум крупнейшим трубопроводам Норвегии, и это лишит Европу еще 55 миллиардов кубометров газа в год» — пишет Economist
Оставляя в стороне возможные военные последствия таких событий, аналитики полагают, что западные державы ответят вторичными санкциями, угрожая всем, кто торгует российской нефтью, потерей доступа к американским долларам. Это вынудит банки и страховые компании повсеместно избавляться от российского бизнеса, делая эмбарго гораздо более эффективными.
Кремль в этом случае принимает ответные меры, убеждая ОПЕК объявить о сокращении добычи еще на 1 млн баррелей в сутки. Также перекрывается экспорт по Каспийскому трубопроводу, по которому проходит 1,2 млн баррелей в день в основном казахстанской нефти. Но заканчивается он в российском порту Новороссийск, где топливо загружается на суда.
США, пытаясь снизить цены на нефть, увеличивает продажи из своего стратегического нефтяного резерва. Однако он не бесконечен, отмечает Джейсон Бордофф, «энергетический гуру» при Бараке Обаме. Резервы уже находятся на самом низком уровне с 1984 года. «Таким образом, мы предполагаем, что ОПЕК может подождать, сначала сократив добычу, а затем увеличив ее, когда стратегический резерв США иссякнет» — пишет The Economist.
В конце всех этих невероятных событий Россия одержит пиррову победу, полагает издание. Ее экспорт нефти, который может поглотить только черный рынок, в течение многих лет сокращается до 3 млн баррелей в сутки или меньше. Несмотря на огромный глобальный дефицит предложения, цена на нефть марки Brent растет «всего» до 186 долларов за баррель, а затем падает до 151 доллара в 2024 году из—за снижения спроса на нефть. Доходы России от нефти резко снижаются до 90 миллиардов долларов или меньше.
Европу при этом ждет мучительный кризис. Она должна будет раскошелиться на 250 млрд долларов в 2023 году и 200 млрд долларов в 2024 году только на то, чтобы заменить российские баррели. Годовые затраты на импорт газа приближается к 1 трлн долларов, что почти вдвое превышает оценку базового сценария. Восполнение потерянного газа оказывается невозможным. «Наше моделирование предполагает, что хранилища в Европе, опустевшие к ноябрю 2023 года, останутся пустыми в течение всего 2024 года», — пишет The Economist.
Неистощимая Россия
Подобная аналитика имеет очень серьезные допущения, справедливо отмечает издание. Она рассматривает только энергетическое противостояние, оставляя в стороне все то, что лежит в политической, военной и более широкой экономической плоскостях.
Тем не менее, такая симуляция содержит два очевидных урока, считает The Economist. На девятом месяце энергетического противостояния у России остается больше возможностей для маневра, чем у Запада. Основной маршрут поставок газа в Европу уже закрыт, но ЕС нужно все, что он еще может получить. Поэтому дальше дальнейшие перекрытия поставок все равно приведет к хаосу вунтри альяннса.
«Другой урок заключается в том, что эмбарго не истощит российскую казну, по крайней мере, до тех пор, пока Европа не будет готова нести еще более тяжелые потери. Чем больше российского топлива не попадает на рынок, тем больше Европе приходится платить за его замену, а рост цен ограничивает убытки Кремля. А Россия действительно страдает только тогда, когда цены на нефть не могут подняться выше, не разрушив спрос», — резюмирует The Economist.
Спасибо, что дочитали до конца
Ставьте 👍 - это важно для нас
Не забудьте подписаться на канал
