История
Если в городе нет легенд и мифов, то это лишь скопление домов. И только благодаря всевозможным байкам, сказаниям и небылицам город обретает душу.
Конечно же в Москве с ее более чем восьмивековой историей есть немало таинственных и прямо скажем мистических мест. Одним из таковых, овеянных легендами, являются Басурманские склепы на Введенском (Немецком) кладбище в Лефортово.
Лефортово сейчас у нас ассоциируется с царем-реформатором Петром I и его сподвижником – швейцарцем по происхождению Францем Лефортом. Но если быть точным, то здесь, за городской чертой, еще со времен Василия III образовалась немецкая слобода где селились иноверцы – выходцы из Европы.
Естественно и кладбище было в окрестностях слободы, на котором находили упокоение только иноверцы – басурмане.
А немцами тогда называли всех, кто не знал русского языка: ну не говорили они по-русски, немыми были (немцами).
Так продолжалось до 1771 года, когда в Москву пришла страшная эпидемия - чума. Ужас царил в столице в тот год: ежедневно умирало до 800 жителей, а всего погибло почти 200 тысяч человек. «Картина города была ужасающая – дома опустели, на улицах лежали непогребенные трупы, всюду слышались унылые погребальные звоны колоколов, вопли детей, покинутых родными…»
Чтобы остановить распространение болезни, Сенат в том же году запретил захоронения в черте города. Были организованы чумные кладбища за Госпитальным Камер-Коллежским валом.
Одно из них было заложено на Введенских горах около Немецкой слободы, на северном берегу реки Синички. Так образовалось Введенское кладбище, куда начали свозить всех, погибших от болезни.
Ныне это Московский Пер-Лашез, здесь «осьмиконечные» православные кресты, соседствуют с распятьями, латинскими крестами и ангелами, а готический шрифт со славянской вязью.
Легенды, домыслы, суеверия и факты.
Говорят, в особо тихие вечера на погосте можно услышать звуки флейты. Это музыка, что Франц Лефорт слышал, когда умирал. По указанию императора Петра I квартет в соседней комнате играл мелодии, которые могли бы облегчить его страдания...
По преданию, могила адмирала была покрыта мраморной доской с вырезанной на ней эпитафией: «Остерегись, прохожий, не попирай ногами сего камня: он омочен слезами величайшего в свете монарха».
Ныне место захоронения сподвижника и друга императора утрачено, бытует мнение, что возможно Лефорт упокоился где-то здесь.
Говорят, ближе к ночи, когда сгущаются сумерки, в тишине можно услышать перезвон кандалов. Услышать – не знаю, а вот увидеть можно на могиле доктора Фёдора Петровича (Фридрих Йозеф) Гааза. Прослужив почти 25 лет главным врачом московских тюрем, "святой доктор" Гааз сумел сделать невероятно много для облегчения жизни заключённых. «Спешите делать добро» - было его девизом.
Одна из его заслуг: снижение веса кандалов с 16 до 7 кг. Эти «гаазовские» (говорят, что настоящие) кандала и висят на ограде. Сегодня к его могиле несут цветы и просят помочь тем, кто томится в неволе.
Одной из интереснейших усыпальниц Введенскеого кладбища можно назвать мавзолей семьи Кноп. «Где церковь, там поп, где фабрика, там Кноп» - так говорили о Людвиге Кнопе (Johan Ludwig Knoop), отце русского ситца и одном из самых богатых московских предпринимателей.
Мавзолей (кстати выявленный объект культурного наследия) построен в стиле неоклассицизм и напоминает античные руины. Изначально на ступенях, ведущих к памятнику стояла бронзовая статуя Христа, выполненная во Флоренции известным в то время итальянским скульптором Рафаэлло Романелли.
Вот так усыпальница выглядела в 1911 году.
Говорят, что во время дождя струйка воды стекала с руки Спасителя, вода считалась целебной и у памятника выстраивались очереди за водой.
Такое мракобесие власти не могли поощрять и фигуру Христа в 1940-е годы убрали. Многие считали ее утраченной безвозвратно. Как оказалось, сейчас она находится в археологическом кабинете Духовной академии в Троицко-Сергиевой лавре.
А памятник ветшал и разрушался. Вот такую картину запустения и разрухи можно было увидеть совсем недавно.
Сейчас усыпальницу реставрируют и обещают воссоздать точную копию оригинальной скульптуры Христа и установить ее на место.
К слову сказать, основатель предпринимательской династии Иоганн Людвиг с супругой, а также его дети умерли заграницей. Доподлинно неизвестно, кто был погребен в склепе.
Не иссякли паломники и в наш «просвещенный век». Мавзолей семьи Эрлангеров — усыпальница семьи мукомольных заводчиков как магнитом притягивает к себе страждущих.
Сложилось поверье о его чудодейственной силе, вылившееся в традицию писать просьбы и пожелания прямо на стенах надсклепной часовни. Эта традиция сохраняется и по сей день: белые стены сооружения сплошь покрыты надписями. Кто в письменах обращается к Богу, некоторые к «святой семье» и даже «святому Эрлангеру».
Говорят, что вроде бы где-то была, но затерялась, могила с плитой, на которой готическим шрифтом было написано: МАРТИН БОРМАН (1900 - 1974). Да-да, тот самый...
Есть легенда еще об одном вельможе петровских времен – весельчаке и балагуре, а по совместительству сподвижнике Петра I Патрике Леопольде Гордоне оф Охлухрисе, или, по-русски, Петре Ивановиче Гордоне.
Вроде как захоронен он был в другом месте, потом перезахоронили его здесь, затем могила его и вовсе пропала, а из кладбищенской книги оказались вырваны несколько листов.
Есть на кладбище могила с черным камнем, на котором высечено: «Здесь покоятся останки полковника Гордона, современника Петра Великого и Лефорта, перенесённые сюда в 1877 году из бывшего дома вблизи Немецкой улицы»
Но назвать близкого друга императора, его сподвижника, важного военного деятеля лишь современником, а полного генерала и контр-адмирала – полковником, это уж ни в какие ворота. Так, что не его это могила…видимо.
Говорят, что иногда он ходит по погосту в поисках, топочет по плитам своими каблуками и пугает посетителей.
Говорят еще о подземном городе, вход в который якобы спрятан в одном из склепов, но никто точно не знает, в каком именно. Может где-то здесь?
Говорят, что участок земли, на котором нашли упокоение солдаты Наполеоновской армии, умершие в Москве в 1812 году, юридически принадлежит Франции. Ну не знаю, меня терзают смутные сомнения. Эта байка кочует по интернету, но доказательств я не нашел.
Я там был.
Тишина…но она не гнетущая, она какая-то вязкая, тягучая и располагает замедлить шаг, погрузиться в раздумья. Старинные покосившиеся кресты, лица, глядящие на нас кто с укором, кто снисходительно, словно на неразумных детишек.
И ангелы, ангелы, ангелы, потемневшие от времени и забвения.
В разбегающихся от центральных дорог кривых тропинках, немудрено заблудиться. Посетителей мало. Вот седобородый с такими же волосами, похожими на паклю, старик в длинном, видавшим виды, пальто и какой-то киношной кепке. Он, сгорбившись над безымянным еле заметным могильным холмиком, сгребает опавшую листву длинными сухими пальцами, словно граблями.
Удивительно мало птиц. Лишь изредка ворóны возмутятся не прошенным гостям. Да вот синица вдруг соскочила с креста и перелетев на соседнюю ограду тут же растревожилась, засвистела, запричитала… И, вдруг, словно опомнившись, как-то вся подобралась и упорхнула.
- Не иначе сам Лефорт пожаловал,- это старик выпрямившись, лукаво заглядывает мне за плечо. Мурашки – табуном, оглядываюсь: никого, только частокол крестов и надгробий.
- А у Вас здесь кто?- обращаюсь я к пустому месту, где только что стоял старик.
И тихо…только нет-нет, да и звякнут кандальные цепи, а где-то в дали еле слышна печальная мелодия флейты…
Уважаемые читатели, Немецкое кладбище – это серьезный пласт нашей истории и рассказать в одной статье о нем не представляется возможным. Здесь я постарался описать лишь легенды и поверья этого некрополя.
