Начальник войскового стрельбища Помсен спокойно забрал у солдата первый документ и взял с него торжественную клятву, что он о данном событии никогда и никому не расскажет. Как советский разведчик в тылу врага…
(часть 1 - https://dzen.ru/media/camrad/spekuliaciia-63272f4f79b35b0f41bc5f9e)
Иначе солдат подведёт в первую очередь себя, а затем и обоих прапорщиков, которые пошли ему навстречу, вновь приняли в комсомол и даже организовали отличную характеристику и направление в ВУЗ.
Фердаус всегда слыл смышленым бойцом, сразу врубился в ситуёвину и благодарно пожал руку боевому командиру. А комсомольский билет на имя Фердауса Закиева так и остался у начальника стрельбища.
И как-то раз, уже после дембеля бойца Феди, к нему обратился сам комсорг батальона Валера Звягинцев с просьбой негласно продать пару золотых колечек супруги за долю малую.
Тимур возмущенно отказался от причитающейся доли, но выдвинул встречное предложение – шлёпнуть комсомольскую печать на один интересный комсомольский билет.
Комсомольский вожак батальона искренно удивился такой пустяшной просьбе. Да хоть, весь билет заштампуем. Да не вопрос! В священном для всех кабинете замполита и комсорга батальона оба прапорщика аккуратно сменили фото рядового Закиева на фотку прапорщика Кантемирова и закрепили успех печатью ВЛКСМ.
А заодно и проставили все штампики уплаты комсомольских взносов на пару лет вперёд. Обе стороны этой сделки остались очень довольны друг-другом…
Вот так у начальника полигона появился вполне легальный документ с его фотографией, но на имя Фердауса Халяфовича Закиева . И каждый раз, когда Тимур сдавал драгметалл в Миттвайде, он живо представлял, как сейчас Феде в далёкой и солнечной Башкирии наверняка очень икается…
На поездку в славный городок Миттвайда из Дрездена и обратно нужен был целый рабочий день. В выходные дни немецкая скупка не работала. А кто же освободит начальника войскового стрельбища от выполнения прямых воинских обязанностей на целые сутки?
Тимур внимательно взглянул на подругу:
– Даша, нам с тобой надо придумать, как слинять вместе на целый день, встретиться с Толиком в Лейпциге, махнуть в Миттвайду и успеть ночью вернуться обратно.
Дочь генерала думала не долго:
– Мой юный друг, а не вы ли обещали нам с мамой, между прочим, в присутствии папы, помочь купить нам фирменные джинсовые платья?
– Даша, ты что, собралась маму захватить с собой в Лейпциг на встречу с Тоцким? – удивился «юный друг».
– И всё же, какие вы все, мужики, тупые! – вздохнула подруга.
– Объясни толком!
– Я договариваюсь с мамой, что сама привезу нам обоим платья. У нас даже размер один и тот же. В школе я тоже договорюсь. Затем мы вдвоём обрабатываем папу. Ты приходишь к нам в гости на ужин, а генерал приказывает прапорщику сопроводить дочку с мамой в Лейпциг. Мы уедем, мама останется дома и сама разберётся с папой. У нас дома главный мама, а не генерал. Всё понял, глупенький ты прапорщик?
– Так точно, meine Liebe!
– Это правильный ответ. Иди ко мне…
И только через два дня в доме учительницы русского языки Симоны раздался долгожданный звонок. В эти вечера молодая женщина буквально дежурила у телефона и схватила трубку. Для конспирации прапорщик Тоцкий пытался говорить по-немецки, но Симона быстро сообщила, что она дома одна. Мама с Дедриком гуляют во дворе.
Украинец Анатолий быстро перешел на родной язык:
– Симона, я здесь, в Лейпциге. Всё в порядке. Записывай отель.
На следующее утро Симона заскочила к коллегам в советскую школу и поделилась с русской подругой радостной новостью. Глаза молодых женщин блестели, тайное дело перешло в следующую стадию, и они участвуют в секретной операции на равных с мужчинами. Как в кино про красивых разведчиц с обязательным хеппи-эндом.
Ни одна из подруг даже не подозревали, чем обернётся вся их совместная афёра для Тимура с Толиком. Особенно для пока ещё прапорщика Тоцкого…
Ещё через день гвардии прапорщик Кантемиров изволили отужинать в генеральском доме командующего гвардейской 1 танковой Армией. Разговор за столом, как бы между прочим, начала любимая дочь, сообщив папе о сегодняшней зарплате. Целых четыреста марок!
Даша многозначительно посмотрела на маму, а мама так взглянула на мужа, что тот только вздохнул и тяжело окинул генеральским взглядом начальника войскового стрельбища Помсен:
– У тебя завтра стрельбы есть?
– Так точно! Третий батальон, девятая рота, дневная с переходом на ночную. Обед им доставят. Днём отдохнут в наших землянках. Мы для пехоты печки в землянках с утра топить начнём. И воды просили подготовить.
Генерал улыбнулся любимым женщинам:
– У прапорщика завтра стрельбы…
– Да у него каждый день стрельбы. И каждую ночь! Папа, я Тимура вижу раз в неделю, да и то, в лучшем случае, – дочка от возмущения вскочила со стола. Всё в папу…
– Миша, ты что, решил нас оставить без обновок? – ласково улыбнулась жена.
Михаил Петрович снова вздохнул, кивком головы указал дочке вернуться на место, встал и пошёл к телефону в прихожей. Кантемиров благоразумно молчал и сосредоточенно дожёвывал котлету по-киевски. Женщины переглянулись и фыркнули.
С квартирой командира 67МСП соединили быстро. Подполковник Григорьев вначале напрягся от неожиданного звонка домой целого командующего армией и его обращения по имени-отчеству, а как услышал деликатную просьбу, связанную с его подчинённым, сразу расслабился и сообщил генералу, что именно у 9МСР стрельбы пройдут на должном уровне, что с начальником стрельбища, что без него. Поэтому командир полка готов отпустить прапорщика хоть на пару суток.
Командарм резонно заметил, что суток вполне достаточно, и попросил подполковника загрузить службой наглого прапора в ближайшие выходные «по самое не балуй»… Разговор был слышен очень даже хорошо.
Довольный генерал вернулся к столу, кивнул жене и дочери и перевёл взгляд на начальника стрельбища:
– Съезди завтра с моими в Лейпциг. В воскресенье отработаешь, мне доложат. А сейчас доедай и марш на Помсен. Добирайся хоть пешком. Но, чтобы за ночь всё организовал к завтрашним стрельбам, а утром у меня дома, как штык.
Хозяин дома взглянул на причёску гостя и добавил:
– Тимур, и чтобы завтра постригся. Мне надоело при каждой встречи с тобой напоминать об армейской стрижке. Иначе тебя завтра же постригут совершенно бесплатно у лучшего специалиста на гауптвахте. Всё понял?
Дарья с мамой вновь рассмеялись, а прапорщик только кивнул, допил компот и начал собираться на выход. Тимур успевал на последний автобус в сторону Помсена. Такие деликатные просьбы командующего армией надо выполнять быстро и добросовестно. Кроме стрижки, конечно...
Да и не впервой было работать в выходные, особенно после того, как генерал-лейтенант Потапов вступил в должность, и мотострелковый полк стрелял буквально каждый день. Главное, завтра с Толиком встертиться…
Ранним утром прапорщик, как штык, дежурил у генеральского дома. В дом заходить не стал. Ещё вчера, прямо перед уходом Кантемиров успел предупредить Дашу, что лучше будет выехать в Лейпциг на первой скоростной электричке. В Лейпциге будем к девяти утра.
Подруга выпорхнула из дома во время, схватила дружка под руку и потащила от дома:
– Тимур, не тормози! Давай быстрей уйдём от окон, пока папа не увидел.
– Не гони, подруга, успеем. А твой папа меня завтра на моём же стрельбище не расстреляет, что без мамы уехали?
– Не боись. Нам сегодня, главное, джинсовые платья домой привезти, а мама уж сама с генералом разберётся.
– Даша, нам сегодня, главное, весь товар нормально в скупку сдать.
– А он много чего привез?
– Да хрен его знает…
Так, за милым разговором советская молодёжь быстро добежали до вокзала, купили билеты и уселись в вагон скорого поезда «Дрезден – Лейпциг». Немцев в вагоне оказалось много, особенно немецкой молодёжи, студентов Лейпцигского университета, которые после выходных спешили на занятия.
Тимур с Дашей после секретной поездки в Берлин стали опытными путешественниками, оделись как обычные немецкие парень с девушкой. Дарья сходила в туалет, смыла косметику, распустила волосы и стала практически неотличима от немок. Почти неотличима…
Преподаватель немецкого языка всегда выделялась своей красотой и сразу притянула внимание представителей мужской части вагона. И даже, не смотря на присутствие рядом с ней друга, небольшого роста, худенького и одетого, как обычный работяга, несколько парней сделали попытку познакомиться с красоткой. Дорожное приключение…
Тимур с улыбкой рассматривал борзую молодёжь, а воспитанная советская девушка так ответила нахалам парой фраз по-немецки из блокнота прапорщика, что весь вагон вздрогнул от хохота. Особенно развеселились местные студентки... Есть ещё женщины в саксонских селениях!
А за окном вагона после дрезденской депрессивной зимы с её пронизывающим холодом и ледяными дождями проплывали картины яркой саксонской весны. И если ещё деревья стояли голыми, но на земле во всей красе зеленела трава и начали распускаться первые цветы.
Пришли настоящие теплые дни, уже стало возможным днём скинуть верхнюю одежду и наслаждаться весенним саксонским солнцем. Мир той весны в Саксонии казался огромным, как в детстве, и был теплым и солнечным.
Тимур с Дашей были молоды, в данный момент окружены такими же молодыми, весёлыми и интересными людьми, и в их жизни всё было прекрасно. Было тепло, душевно и хорошо...
Вот только прапорщика где-то в глубине души начали терзать смутные предчувствия. Вроде бы всё хорошо... И Дарья рядом, и Толик пересёк границы туда и обратно с товаром и контрабандой. Основная опасность миновала, но сердце парня «скребли кошки», душа была не на месте, и Тимур никак не мог понять своё состояние…
Раз в жизни, несколько лет назад на областном призывном пункте молодой человек уже испытал подобное непонятное смятение. В то время также было всё хорошо: Тимур к призыву в армию успешно окончил техникум, выполнил разряд КМС по боксу и твёрдо знал, что будет служить в спортроте рядом с домом. А в итоге, чем всё обернулось?
Спортивная карьера боксёра завершилась в первую же ночь в армии, Тимур прошёл Еланскую учебку и оказался за тысячу вёрст от родного дома. Предчувствия не обманули…
Недаром тренер Борис Степанович на полном серьёзе рассказывал воспитанникам, что мозги боксёра от постоянных ударов по голове начинают работать на опережение действий противника гораздо быстрей, чем у простого спортсмена. Боксёр всегда чувствует опасность…
Тимур не раз слышал от тренера, что настоящего боксера отличает не только хорошая физическая подготовка и техника. В первую очередь, это – думающий спортсмен, способный «читать» и предвидеть действия противника.
Вот и сейчас вроде и нет причин, чтобы особо волноваться, но все равно неизвестность пугает, и молодой человек чувствовал беспричинное волнение и беспокойство…
Кантемиров, глядя на мелькающие весенние пейзажи за окном вагона, так глубоко задумался над своим непонятным состоянием своего "нестояния", что Даша не выдержала долгого молчания друга и легонько ткнула кулачком в бок, а затем потрогала голову.
Не заболел часом? Тимур в ответ только грустно улыбнулся и прижался к подруге. Всё в порядке!
Ещё до отъезда в Союз прапорщика Тоцкого друзья договорились, что будут встречаться в Лейпциге на скамейках парка рядом с вокзалом, чтобы лишний раз не соваться в немецкую гостиницу.
Зачем светиться перед местным персоналом остальным участникам преступной группы? И Толик знал точно, что или сегодня или завтра кто-то из своих обязательно приедет в Лейпциг. Место встречи изменить нельзя!
Когда Тимур с Дашей подошли к оговоренным скамейкам, то с удивлением обнаружили полное отсутствие прапорщика Тоцкого. Присели, немного подождали. Только птички поют...
«Ну, вот и началось…» – с тоской подумал прапорщик Советской Армии...
(продолжение - https://dzen.ru/media/camrad/dengi-2-637207e9e29fd01ef4203fdb)
