Продолжим удивляться, как из итальянского семейства с низкой социальной ответственностью появился один из лучших генералов всех времен - Алессандро Фарнезе, герцог Пармский.
Победа над турками при Лепанто (в которую принц Пармский внес немалую лепту) - наверно один из грандиознейших пиар-триумфов испанского короля Филиппа 2. Праздничные колокола звонили даже в вотчине еретички Елизаветы Тюдор.
Вся беда, что за исключением Лепанто в плане пиара Филипп плелся в хвосте аутсайдеров, возглавляя разве что все возможные анти-рейтинги. Катастрофическое восстание в Нидерландах превратило испанского короля в "кровавого диктатора" и "безумного фанатика" в глазах прогрессивной еретической общественности. Не помогало и то, что даже с Римом и своей австрийской родней Филипп умудрялся ссориться.
Но самым ужасным, конечно, было восстание в Нидерландах. Начавшееся как бунт иконоборцев, оно продолжилось неадекватно жестким подавлением силами герцога Альбы, введение новых налогов подлило масла в огонь, банкротство короны подкинуло дровишек, а тн "испанская ярость" - когда разъяренная невыплатами жалованья солдатня взбунтовалась и разграбила Антверпен, вырезав тысячи мирных жителей... стала апофеозом дна.
Поэтому понятно, что на фоне ЭТОЙ головной боли Филипп был вполне доволен результатами Лепанто, и большего особо не хотел. И денег не было, и желания. Поэтому брату дону Хуану (главе Священной лиги) и принцу Пармскому было велено сидеть в Италии смирно, устраивать танцульки и рыцарские турниры и о большем не помышлять. Дон Хуан ослушался и нечаянно завоевал Тунис, рассчитывая стать там королем. Но от брата получил не корону, а по ушам.
Помариновав брата в Италии, король затем отправил его в Нидерланды взамен умершего от "удара" и стыда за "испанскую ярость" Луиса Рекесинса. Поначалу дону Хуану пришлось юлить и уступать озлобленным повстанцам. Но королевский бастард был не из тех, что способны носить маску дипломата слишком долго. Тем более что король наскреб по сусекам золотых и выполнил мольбы своего брата, отправив к нему ветеранов и Алессандро Фарнезе, в качестве подкрепления. Принц Пармский наконец добрался до места, где ему суждено было обрести бессмертие.
Молодые "испанские тигры" начали очень бодро - с победы при Жамблу. Нидерландские повстанцы потеряли около 11 тысяч человек, испанская армия - порядка 20. Человек, не тысяч.
Решающую роль в победе сыграл Алессандро Фарнезе. Командуя кавалерией, которой было поручено трепать противника, он увидел, что состояние армии инсургентов очень плохое и решил рискнуть.
Отправляйся к дону Хуану и скажи ему, что я, как древний римлянин, собираюсь бросить жребий, и с Божьей помощью и под знаменем Австрийского дома, одержу великую победу.
Так и вышло. Под натиском конницы Фарнезе в рядах противника началась паника, закончившаяся полным разгромом.
Но испанцам постоянно что-то чуть-чуть мешало добиться окончательной победы. Этим "чем-то" как правило был сам испанский король. В этот раз Филиппа покусала муха подозрительности, и он решил, что брат планирует его свергнуть. Чтобы уничтожить эти замыслы в зародыше, Филипп заморозил отправку в Нидерланды денег и подкреплений. Армия быстро деградировала , дон Хуан впал в депрессию и заболел, все недавние успехи отправились коту под хвост... в-общем, все было плохо.
Не выдержав напряжения, дон Хуан умер в 1578 году. Ему был только 31 год. Дон Алессандро все время болезни дона Хуана находился рядом и именно ему умирающий вручил жезл главнокомандующего.
Принц Пармский встал на колени у кровати дона Хуана, и упав лицом в одеяла был так убит горем, что граф Мансфельд вынужден был поднимать и утешать его.
Король ничего не имел против племянника (пока), и данное назначение подтвердил.
Задача перед Алессандро стояла с одной стороны сложная, с другой - возможно, легче, чем у предшественников. Да, на севере плотно окопались кальвинисты. Да, репутация короля и испанцев была ниже плинтуса. С другой стороны - в рядах бунтующих наметился раскол. Радикальные кальвинисты, к которым примкнул вождь оппозиции Вильгельм Оранский (в третий раз за свою жизнь сменивший веру), вовсе не хотели терпимости и равноправия. Они хотели полной власти и запрета всех религий, кроме своей. Немецкие наемники, которых приглашал Оранский и которых оплачивала Елизавета Тюдор, грабили и убивали не хуже испанцев. "Гентская республика" во главе с реформистами-проповедниками устраивала судилища и разжигала костры не хуже инквизиции. Герцог Анжуйский, которого штаты и Оранский пригласили в качестве "легитимного государя" взамен проштрафившегося испанского короля, показал себя дураком,не сумевшим устроить "французскую ярость" только потому, что кишка тонка. В-общем, умеренным католическим элементам (которых все еще было много), выбирающим меньшее из зол, необходим был центр кристаллизации - которым как раз сумел стать Алессандро Фарнезе.
Он был военным гением. Но кроме этого - блестящим дипломатом,чисто практического толка. Миссионерские фантазии дядюшки Филиппа ему были чужды, равно как и идеалы странствующего рыцаря, близкие сердцу дона Хуана. Алессандро вырос в семье и стране, где ЛАВИРОВАНИЕ - было ежедневной основой выживания, и именно такого человека не хватало короне.
К Фарнезе потянулась растерянная католическая знать, включая сына казненного графа Эгмонта. Расколов таким образом единый фронт мятежников, Фарнезе мог творить великие дела.
Еще печальные истории сотрудников короля Филиппа:
Кардинал Гранвель - незаменимые люди бывают ч1
Кардинал Гранвель - незаменимые люди бывают ч 2
