Какое-то время назад я обещала рассказать о том, как живут и адаптируются аутисты и ментальные инвалиды в Финляндии. Извините, что слегка задержалась - слишком много всего нужно постараться уложить в одну короткую статью.
Я могу рассказать об этом, так как я работаю с такой молодежью и работа мне, честно сказать, нравится. Потому что мои подопечные непосредственны, как дети. Вечными детьми они и останутся.
Но по порядку.
ДЕТСКИЙ САД
Обычные детские сады посещают особенные дети, готовые к социальной адаптации. Таких может быть на группу один-два и в штат обязательно набирается еще один работник, индивидуальный помощник. Он работает и с другими детьми, но особенные – под его присмотром.
Причем, в группе по 15 детей работает три воспитателя! Три!!! Плюс индивидуальный помощник для особенного.
Такой работник может приходить на неполный рабочий день или работать в разных садиках даже если в группе есть дети без диагноза, но не адаптированные к среде и не владеющие языком.
Я думаю, что если б в России было так же, то быстро бы поубавилось количество матерей, которые сильно возмущаются против инклюзии в комментариях.
ШКОЛА
Дальше – школа.
Здесь есть обычные школы, где существуют классы для инвалидов. В них учится по 6-8 детей, и кроме учителя столько индивидуальных помощников, сколько требуется для успешного и безопасного обучения. Дети разного возраста, учатся по своей программе.
Так вот, обычно особенные дети учатся в своих классах (один-два на школу). Но есть и такие диагнозы, с которыми могут посещать школу на общих основаниях. Например, Аспергер.
Часто эти дети вполне отдают себе отчет в своих действиях, у них не нарушена интеллектуальная деятельность. У них просто меньше цветов в радуге жизни, то есть, немного Уже спектр эмоций. Они менее коммуникабельны (хотя я знакома и с молодым человеком, который очень даже любил выступать и когда произносил речь, всегда спрашивал, все ли его слушают?), застенчивые, плаксивые, сильнее переживают, что у них что-то не получается, и ругают себя за это. Они считаются лишенными эмпатии, но я встречала очень даже интересные ее проявления. Люди с синдромом Аспергера привязываются к другим людям и страдают, если в них «разочаровываются». А так же они очень честны, говорят правду-матку тебе в лицо, не понимая, что иногда лучше соврать, чтоб не обидеть. Да, вот так мы все «нормальные люди» учимся врать или умалчивать.
Но в таком классе обычно тоже постоянно или частично работает школьный ассистент.
Других детей учат быть добрее, внимательнее, снисходительнее. Часто так и случается. Когда кто-то из аспергеров плачет, другие сочувствуют, а не дразнятся. Ну или по крайней мере просто относятся спокойно, как к самому собой разумеющемуся. Не будешь же ты злиться на дождь или ветер – он существует сам по себе, и он именно такой, а не какой-то другой.
УЧИЛИЩЕ И РАБОТА
Что дальше? А дальше, после школы, они идут или сразу куда-то на работу (паковать, вязать ковры, делать щетки, и пр) или, если физически и умственно очень ограничены - в специальные учреждения, где проводят день, занимаясь тем и этим понемногу (гуляют, смотрят фильмы, читают газеты, рисуют, ходят на экскурсии и т.д.)
Но чаще всего молодежь попадает еще в одно учреждение – профессиональное училище.
Это 1-3 года обучения. И здесь как раз идет упор на нахождение для них будущего места работы.
Они ходят на практики в магазины, прачечные, занимаются уборкой в помещениях и на улице, делают руками продукцию для продажи. Во время учебы посещают центры, в которых работают и проводят свободное время такие же ментальные инвалиды.
Кроме того, много времени уделяется социализации, адаптации в общество, культуре, поддержанию физического тела в форме и обучение каждодневным навыкам (напр.: приготовления нехитрого обеда, уборке своей среды обитания).
Причем, кроме групп студентов с ограниченными умственными и физическими способностями, училище выпускает разных специалистов (которые, к сожалению, не могут работать самостоятельно, но прекрасно обустраиваются в коллективе и исполняют свою часть работы). И не только молодежь с легкими диагнозами, физическими (слепые, на инвалидном кресле) и психическими заболеваниями, но и даже некоторые люди с синдромом дауна учатся профессиям, таким как помощник повара, уборщик помещений, дворник (да, в Финляндии учатся и на уборщицу, и на дворника!)
Вернемся к ментальным инвалидам. Во время учебы учитывается и выявляется интерес молодого человека, что бы он хотел делать в будущем, как приносить пользу обществу. Они даже могут устроиться на работу, где получают деньги. Да, это пять евро в день, но они обеспечены всем остальным, часто у них уже есть пенсия. Например, расфасовывать гвозди по пакетикам для магазина – чем не работа? К тому же – общение, которое им необходимо. Или работать бесплатно, например, чистить конюшни, подбирать мусор на улицах. Скажу один секрет - многие из них любят работать. Они ощущают себя важными членами общеста, они гордо говорят:
Я хожу на работу!
Здесь поет моя бывшая ученица Эва. Девушка выпустилась два года назад и работает в музыкальной студии с другими ментальными инвалидами. Она выступает в паре с барабанщиком Тони (барабанщик из "Именин Перти Курики") на детских мероприятиях, аккомпанируя себе на электронном пианино.
ТЕПЕРЬ О ДЕНЬГАХ
Инвалиды, которые не в силах пользоваться общественным транспортом получают от города дотацию на такси. Да, их привозят не родители. Обед тоже входит в обучение, за них не платят. Для тех, кто не может один находиться дома, а родители в это время на производстве, существует утренняя и вечерняя продленка. Платит город. Все необходимые вспомогательные средства от кресла и до палки для слепого – от государства. Они как бы даются в аренду, но всем ясно, что навечно. Разве что придет в негодность и его обменяют на новое. Учащиеся получают от государства вспомогательные деньги, «адаптационные», где-то в размере 700 в месяц (точнее сказать не возьмусь). Так же, семья получает деньги за домашний уход (сумму и конкретное назначение назвать не могу, возможно, что получают не все).
В общем, инвалиды обходятся не дешево. Но их сравнительно мало. И я лично считаю, что лучше дать эти деньги инвалиду, который сам не может их заработать, чем безработным здоровым людям, беженцам и эмигрантам. Хотя, конечно, частично согласна, что если б государство не оплачивало абсолютно все, то люди бы задумывались, прежде чем рожать. Одно дело, когда нельзя понять, что ребенок родится не вполне здоровым (тот же аутизм, его диагностируют не раньше 4 лет), а другое – диагностируемые генетические нарушения. Хотя, я встречала очень много милых даунов, трогательных аутистов, умных, но абсолютно беспомощных слепых, рожденных без глаз, добрых и работящих ментальных инвалидов, у которых нет другого диагноза.
Вот так я постаралась уложиться в одну статью. Будут вопросы – задавайте, постараюсь ответить. Ругаться – идите в другое место, буду безжалостно удалять.
Здесь еще две подобные статьи:
Ментальные инвалиды. Ох уж эта инклюзия.
Дауны, аутисты и другие ментальные инвалиды… В чем причина агрессии и что с НАМИ не так?
И благодарю за внимание.
Счастья вам всем, ваша Елена.
