В былые времена диалоги патологоанатома и интерниста были нормой профессиональной жизни. Мы прошли ту школу, когда это было ежедневным процессом. К сожалению, сейчас это не так. Недавно было проведено анкетирование молодых врачей, чей самостоятельный профессиональный стаж насчитывает не более 2х лет. Им были подготовлены трафаретные вопросы: какие проявления сердечной недостаточности вы знаете, как определить гипертрофию отделов сердца, какие источники тромбоэмболии вам известны? Вот такой ряд, казалось бы, простых клинических вопросов. В качестве респондентов выступила молодёжь двух медучреждений, в одном из которых есть патологоанатомическое отделение (ПАО), и проводятся патологоанатомические вскрытия, а в другом такого отделения нет. Результаты этого опроса таковы: сугубо практические знания терапевтов, которые работают там, где есть ПАО, на 35-40% лучше, чем знания тех, которые работали там, где нет этих отделений со всеми вытекающими последствиями.
Это, безусловно, не случайность. То, что мы называем патологической анатомией, во многих странах называют патология – во многом, причина уже в этом. Патология необходима любому врачу, независимо от специальности и места работы (амбулаторное звено или стационар). В позапрошлом веке клиницисты осознали необходимость появления науки, которая бы обобщила основы всех болезней. Этой науке дали имя «Патология» или «Патологическая анатомия».
Примечательно, что именно клиницисты организовали первые такие кафедры на базе госпиталей. Время прошло, и сейчас понятие патология размылось на несколько специальностей: патофизиология, патологическая анатомия и т.д. Названий очень много, а смысл один: в любом медучреждении необходимы специалисты, владеющие основами общих закономерностей развития заболеваний. Их течение, осложнения. И вот такие специалисты в нашей стране называются патологоанатомами. Главной целью патологоанатомической службы в нашей стране является, прежде всего, постоянный контакт с клиницистами всех специальностей. Кроме того, морфологи ставят перед собой задачу постоянно работать над проблемами заболеваний с позиции общей патологии, т.е. это объединяющая наука, которая позволяет клиническому специалисту повышать качество своей работы на непрерывной основе. Без этого звена клиницист много теряет. Так или иначе, он постепенно приходит к необходимости использования современных достижений в патологии и, как следствие, – к необходимости восстановления связи клинициста и морфолога. Почему падает качество работы клиницистов и одновременно увеличивается летальность в учреждениях, где нет патологоанатомической службы? Один из великих отечественных морфологов сказал такую фразу: «Ошибка врача-клинициста может привести к смерти одного пациента, а ошибка патологоанатома ведёт к смерти многих пациентов в будущем, а если работа патологоанатомического отделения вообще не проводится, то, соответственно, уровень оказания медицинской помощи в этом учреждении неизбежно падает». Почему? Функции, задача патолога, клинического патолога – это, конечно, диагностика. Обычно это остается за кадром для пациентов. Они обычно приравнивают это к работе клинической лаборатории, получению ответов на анализы и пр. Патологоанатомическая диагностика является золотым стандартом.
Самые выдающиеся отечественные терапевты начинали свою медицинскую карьеру в прозектуре, т.е. были патологоанатомами. Тренд современного здравоохранения – предупреждение болезней. Однако, чтобы что-то наладить в профилактике, нужно, прежде всего, наладить морфологию. Таким образом, можно смело констатировать: патологоанатом и клиницист должны находиться в эффективном симбиозе. Морфолог, решая свои вопросы по специальности, не должен забывать, что является врачом. И только совместными усилиями можно получить результат. В этом симбиозе и состоит будущее медицины.
