.
Все может быть красивым и обнаженная женщина, и обнаженный мужчина (при этом, в каком угодно состоянии, в том числе и в самом крайнем физическом проявлении начала чувственного), при условии если в этих фигурах есть самодостаточность, вытекающая из художественной полноты образа, пусть даже и не христиански-целомудренная, но хотя бы , языческая. Так, мужская, красота - в произведении искусства это такая степень чувственности, в которой отпадает нужда в женщине . В противном случае это не стало бы произведением. Тоже самое говоря и о красоте женской. Происходит это по двум причинам. Первая причина состоит в том что сильные проявления чувственного(в форме желания) замыкают человека на себе, а вторая причина состоит в том, что завершится человек может лишь в Боге, или в начале духовном. Чувственность в искусстве красива тогда, когда она взывает к Богу , даже если это происходит и трагично. Некрасивы эти проявления лишь в быту, например на людной улице , в которой, одинаково некрасиво выглядела бы, и мужская и женская нагота. Но в искусстве, или в том пространстве, в котором мужчина или женщина становятся произведениями - они могут выглядеть красивыми, и , даже, прекрасными.
