Карелам пришлось оставить родные земли дважды. После этого у них остались воспоминания – и безмерная ностальгия.
Iltalehti, 19.06.2020. Jukka Halonen
Человеческую скорбь ничем не измерить. Каждому из нас судьба приносит большие и малые печали. И всё же очевидно, что карелы в годы войны вынесли необычайно тяжёлую ношу.
Советское наступление, начавшееся 9 июня 1944, застало главный штаб врасплох. Лишь на следующий день в главном штабе в Миккели поверили в реальность происходящего. К тому моменту фронт уже был прорван. Советские танки глубоко вклинились в главную линию обороны, и больше ничто не могло их остановить.
Приходилось быстро отступать. Вечером 10 июня главный штаб дал приказ с боями отойти к линии ВТ (Ваммелсуу-Тайпале). Приказ этот был по большей части формальностью – он был отдан с запозданием и в спешке.
Неистовый гул наступления был слышен в Миккели, не говоря уже о том, что его слышали мирные жители Карельского перешейка. Гражданские эвакуированы не были – главное командование не верило в вероятность наступления.
Генерал-лейтенант Аарне Сихво в марте 1944 предложил начать эвакуацию, на что Аксель Айро из главного штаба сказал ему: «Вы что, видите призраков?»
Возвращение домой
За плечами у карельского народа уже была одна трудная эвакуация – ему пришлось оставить свой дом перед зимней войной. Они не могли вернуться домой, поскольку после заключения мира Карелия осталась по ту сторону границы. Потерявших свой дом насчитывалось почти 407 000.
Летом 1941, с началом войны-продолжения, утраченная Карелия была быстро отвоёвана обратно. Первые беженцы смогли вернуться домой уже 15 июля, когда Сортавала вновь стала финской. В возвращённой Карелии было 270 000 га пахотных земель, в то время как страна страдала от нехватки продовольствия – уже поэтому люди стремились обратно. К октябрю свыше 40 000 беженцев вернулись, чтобы собрать урожай с полей, засеянных русскими.
Зима остановила возвращение переселенцев, но оно возобновилось весной 1942. В числе прочих в свои родные места, в деревню Липола у границы вернулся с семьёй Херман Тусберг.
В честь отъезда в Карелию его 17-летняя дочь Тойни впервые в жизни сделала завивку. На поезде семья добралась до Выборга, затем до Валкъярви, откуда Тойни с матерью погнали коров в Липола.
Их дом оказался разрушен, но дом брата Хермана сохранился. Там семья получила первое прибежище. Однако Херман заболел, и вся работа легла на плечи его жены, Тойни и её маленькой сестры Тертту. Стало полегче, когда солдаты на Рождество построили для семьи новый дом. Но состояние отца семейства продолжило ухудшаться и в январе 1943 он умер.
Жизнь продолжалась, и когда сошёл снег женщины занялись наведением порядка и сельским хозяйством. Летом солдаты построили для осиротевшей семьи коровник, сауну и дровяной сарай.
Потом пришла новая весна. Вновь помогли солдаты – на этот раз с полевыми работами.
Лошадь приходит на помощь
Две трети эвакуированных, порядка 280 000 человек вернулись в родные края в годы позиционной войны. Но впереди была новая эвакуация. Первый приказ об эвакуации главный штаб отдал 10 июня 1944 – он затрагивал жителей приграничных волостей. Следующей ночью семью Тусбергов разбудил солдат и велел к утру собрать вещи.
«Мать ещё до рассвета погнала коров в Валкъярви. Я осталась с вещами ждать машину, которая должна была их увезти. Уже ощущалась война, низко летали и стреляли самолёты. К счастью, мы остались целыми и невредимыми. Вечером приехал грузовик», - вспоминает Тойни Тусберг (Укконен).
«11 июня 1944 я с грустью закрыла дверь нашего дома. Пришлось оставить новое жилище и знакомые земли».
Эвакуация была детально проработана, но наступление внесло хаос. Карелия была поделена на 3 зоны эвакуации, но теперь, чтобы уйти, времени оставалось меньше, чем на эвакуацию первой зоны.
На перешеек срочно были перебрасывались подкрепления, и первоочередное внимание уделялось передвижению этих войск. Поезда, возвращавшиеся порожняком, не использовали, потому что погрузка и разгрузка скота и вещей заняла бы слишком много времени.
В основном карелы эвакуировались самостоятельно. Чем ближе они жили к старой границе, тем поспешнее был их уход и тем меньше они успевали взять с собой. Положение облегчал тот факт, что почти в каждом маленьком хозяйстве имелась лошадь. Но основным средством передвижения оставались ноги.
Холодный приём
В своём новогоднем приказе 1944 года главнокомандующий Маннергейм прославлял карел: «Я выражаю восхищение жителям возвращённой Карелии, которые, больше других пострадав от войн и всё потеряв, сохранили крепкую веру в будущее и отважно принялись за строительство новой жизни из руин. Да благословит их труд любовь к землям, унаследованным от предков».
Спустя полгода эти земли, унаследованные от предков, пришлось оставить во второй раз. Род Тусбергов жил в Липола более 200 лет. Вновь понадобились крепкая вера и отвага.
Ещё по опыту эвакуации в зимнюю войну было понятно, что не везде в Финляндии карелам будут рады. Их совершенно не хотели видеть в шведоязычных областях, особенно в Северном Саво и Похьянмаа, где они столкнулись с различиями в вере и обычаях. Карелы сталкивались с обвинениями в нежелании трудиться, их называли грязными и неблагодарными. Конечно, где-то их ждал и тёплый приём.
В целом эмпатия была чужда жителям страны, пережившей две войны, где у каждого доставало своих печалей, утрат, ответственности и забот. Впереди была Лапландская война.
Несмотря на все трудности родина должна была найти переселенцам новый дом. При их размещении учитывалось то, откуда они прибыли, вплоть до деревень. Так, жителей Кивеннапа селили в Юва, жителей Муолаа – в Тойала, жителей Рауту – в Пексямяки. Новое место жительства должно было максимально соответствовать прежнему во всех отношениях.
Ещё после зимней войны, в июне 1940 был принят закон о срочном расселении, на основании которого было создано почти 8500 новых ферм. С началом войны-продолжения действие закона было приостановлено. Вскоре после этой войны для решения вопросов расселения был создан специальный комитет под руководством Тату Ниссинена. Возникла идея закона о предоставлении земли.
С помощью этого закона была осуществлена крупнейшая в истории Финляндии земельная реформа. Главным разработчиком закона стал глава департамента по делам расселения министерства сельского хозяйства Вейкко Веннамо. Закон предусматривал, что взамен утраченных участков земли карелы должны получить участки в Финляндии.
Этот закон касался не только эвакуированных, но и семейных фронтовиков, инвалидов войны и близких погибших. В первую очередь землю предоставляло государство, фирмы, приходы, муниципалитеты, фонды, непрофессиональные земледельцы, владельцы разорившихся ферм и торговцы землёй. Во вторую очередь землю забирали собственно у фермеров. Шведоязычные общины избежали этого на основании так называемого «языкового параграфа».
Однако предоставление земли происходило не безболезненно. Даже президент Маннергейм пытался избежать принудительного выкупа своей усадьбы Киркниеми, полученной в подарок. Под действие закона попали крупные землевладельцы – участки меньше 25 га он не затрагивал. В общей сложности эвакуированные получили 36 350 участков, фронтовики – 45 331, инвалиды и вдовы – 8601.
К концу 1948 расселение карелов в целом было завершено. Горожане и рабочие стремились попасть в города – так, жители Выборга ехали в Уусикаупунки.
В последующие годы все силы и внимание занимало восстановление страны. Карелы привязались к своему новому месту жительства, изначальная неприязнь к ним пропала. Они привнесли с собой свою культуру – в частности, карельские пирожки. Карельское простодушие и жизнерадостность подчас смешивались с финской мрачностью.
Остались лишь воспоминания
Карелия была потеряна окончательно. Между старой и новой родиной переселенцев пролегла граница. Им остались воспоминания и скорбь об утрате. Чем старше был человек, тем труднее стал для него уход из Карелии.
Число тех, кто родился на территории утраченной Карелии, по естественным причинам снижается, а финнов, в роду которых были карелы, становится больше. Так, у автора этих строк нет карельских корней, в то время как предки жены по отцу происходят из Выборга, а по матери – из Кивеннапа.
Ещё после войны для обеспечения интересов переселенцев был основан Карельский союз. Сейчас он является хранителем карельской культуры и насчитывает почти 23 000 членов. Никто в Финляндии не оставил такое количество воспоминаний как жители утраченной Карелии. До сих пор они выпускают свои журналы.
Человеческую скорбь ничем не измерить. Для переселенцев из Карелии дополнительным грузом стала вечная тоска по утерянному дому. Им остались лишь воспоминания.
«Чтобы ни происходило в жизни, Карелия всегда остаётся в моём сердце», - писала Тойни Укконен.
