Начало двадцатого века вошло в историю искусств как время экспериментов. Все экспериментировали со всем. Художники - с формой и цветом. Музыканты - с новым звучанием. Писатели искали новые формы повествования. Русские поэты этой поры даже пытались изобрести новый язык. Эта жажда перемен приводила к созданию самых вольных творческих союзов, продуктивных и не очень.
Одним из таких союзов стало содружество трех шотландских художников: Сесиль Уолтон, ее мужа Эрика Робертсона и и их общей подруги Дороти Джонстон (к союзу время от времени присоединялись и другие творческие личности, но костяк сообщества всегда оставался неизменным). Каждый в этом союзе был талантлив по-своему, и у каждого были свои "корни" в искусстве.
Сесиль Уолтон (1891 – 1956 гг.) была дочерью Эдварда Артура Уолтона - одного из первых художников шотландского происхождения, которому удалось пробиться в "мировое" искусство. Его именовали "Любимцем Шотландии" и одним из "первых мальчиков Глазго". Не удивительно, что его дочь его с детства была погружена в самую творческую атмосферу, практически не расставалась с кисточкой и палитрой и обучалась живописи в лучших учебных заведениях Эдинбурга, Лондона и Парижа. Уже в двадцать лет она иллюстрировала детские книжки и сборники сказок, среди которых можно найти не только позабытые ныне имена, но и имя такого метра сказки как Ханс Кристиан Андерсен.
Со своим будущим мужем Сесиль познакомилась в Университете Эдинбурга. Эрик Харальд Макбет Робертсон (1887-1941) был там чем-то вроде местного Россетти - эксцентричный и безусловно талантливый юноша пользовался большой любовью у девушек и значительно меньшей - у преподавателей. Последнее, впрочем, Эрика волновало мало - он считал современное искусство безнадежно устаревшим и нуждающимся в глубокой реформации.
В живописи его больше всего привлекали импрессионизм и работа с обнаженной натурой. Обаяние и шарм Эрика, который, кроме всего прочего был еще и представителем какого-то древнего шотландского рода, какая же шотландка устоит против такого, произвели на Сесиль такое неизгладимое впечатление, что она выскочила за него замуж после весьма непродолжительного знакомства и вопреки воле родителей.
Эксцентричные и склонные к постоянному поиску нового молодые люди вскоре заскучали в традиционном браке и в их жизни появилась Дороти Джонстон (1892–1980). У Дороти " в анамнезе" не было ни знатного рода, ни знаменитых родственников. Она была дочерью весьма заурядного и малоизвестного пейзажиста Джорджа Джонстона Уитона. Отец рано заметил у дочери художественные наклонности и всячески поддерживал ее стремление учиться живописи, в надежде, что образование и талант компенсируют отсутствие приданого. Так Дороти и попала в Университет Эдинбурга, где познакомилась с Сесиль и ее мужем.
Тройственный союз просуществовал 10 лет с 1913 по 1923 годы, на протяжении которых Сесиль, Эрик и Дороти не только жили, но и выставлялись практически исключительно вместе. Они снимали общую студию, устраивали званые вечера, путешествовали, нанимали одних и тех же натурщиков... Можно много говорить о моральных аспектах такого образа жизни, но, так уж вышло, что для творчества в жизни этой троицы, этот этап был самым плодотворным.
Эрик Робертсон написал в эту пору лучшие из своих работ, Сесиль Уолтон, до брака работавшая преимущественно в жанре книжной иллюстрации, написала множество монументальных работ и приняла участие в не одном десятке выставок. Дороти Джонстон выработала свой уникальный авторский стиль камерного портрета, который сделал ее саму узнаваемой, а ее работы - ценимыми.
Но, вопреки тому, что многие мужчины назвали бы такой брак идеальным, как раз Эрик начал первым тяготится нестандартными семейными отношениями. С возрастом его начали заботить и слухи в обществе, и те последствия, которые такой брак может повлечь для будущего его сыновей. (У Сесиль и Эрика было двое детей - Гаврил и Эдвард). Но Сесиль не хотела ничего менять и ее муж нашел себе утешение в алкоголе. Со временем зависимость Эрика становилась все более очевидной и обременительной для его близких. В 1923 году Дороти и Сесиль ушли от него, прервав тем самым и свои нестандартные отношения.
Сесиль развелась с мужем в 1927 году и практически "завязала" с живописью. Она провела еще пару - тройку своих выставок, но все они были из ее старых, написанных в браке работ. Вторая половина жизни художницы во многом связана с радио BBC, на котором Сесиль вела детские передачи и радио спектакли. Собственно, большинство британских источников упоминают сегодня Сесиль Уолтон именно как радиоведущую, стоявшую у истоков популяризации радио, и только шотландские энциклопедии хранят память о ее живописном творчестве.
Дороти Джонстон, покинув "тройственный союз" практически сразу вышла замуж за своего давнего друга - Девида Саферленда. Девид во многом походил отца Дороти - он так же рисовал пейзажи и портреты и с тем же пониманием до поры относился к художественным талантам и жизненным амбициям жены. Он долгое время поощрял ее преподавательскую деятельность и работу в обществе суфражисток, но и с преподаванием, и с "женским движением" Дороти пришлось "завязать", когда ее муж был назначен главой Королевской Академии Шотландиии.
Семейство перебралось в Абердин, где Дороти суждено было стать примерной женой и матерью уважаемого чиновника, которая позволяет себе баловаться живописью лишь на досуге. Работ, написанных в это время у Дороти Джонстон не много, но все они сохраняют тот воздушный, слегка романтичный стиль, который успел стать ее "визитной карточкой" еще до замужества.
А вот Эрик Робертсон, хоть и подавал в начале надежды куда большие, чем Дороти и Сесиль, так и не смог окончательно преодолеть свое пагубное пристрастие к алкоголю. Сегодня его имя почти позабыто и, как правило, упоминается только в контексте той роли, которую он сыграл в жизнях Сесиль Уолтон и Дороти Джонстон. Дни творческого триумвирата стали эпохой расцвета его творчества. Незадолго до начала Второй мировой войны он женился во второй раз и снова начал писать. Время сохранило для нас лишь несколько его работ этого периода. Среди них - портрет его второй жены Уиннифред Уокер.
