Недавно на экраны вышел прекрасный интеллектуальный французский фильм Романа Полански "Офицер и шпион", в оригинале «J’accuse…!» ("Я обвиняю"). Фильм основан на реальной истории офицера французского Генштаба, капитана Альфреда Дрейфуса, еврея по национальности, ложно обвиненного в шпионаже в пользу Германии. Хотя на самом деле фильм не столько о Дрейфусе, сколько о чести, правде и противостоянию с невежеством, лизоблюдством и злом. Центральным персонажем фильма является начальник французской военной контрразведки Мари-Жорж Пикар, обнаруживший доказательства против Дрейфуса несостоятельными и вычисливший настоящего шпиона майора Эстерхази, избежавшего в итоге наказания и умершего в Великобритании. Военное руководство, боясь ударить в грязь лицом, что , по их мнению, нанесет больший ущерб армии и всей Франции, заминает дело. В угоду политике и мнимым понятиями чести французские генералы обрекают честного капитана на заточение. После долгих перипетий, на фоне раскола и антисемитизма во французском обществе, добро побеждает, хоть и не полностью. Фильм поднимает действительно важные темы.
Я подумал, такие фильмы надо крутить перед будущими сыщиками, контрразведчиками и правоохранителями в целом. Может получиться достучаться до них, что они призваны на защиту правды, а не интересов каких-либо групп влиятельных людей. В рассуждении о фильме я вспомнил о деле Антонины Зиминой, обвиненной в этом году в государственной измене за раскрытие личности побывавшего у неё на свадьбе сотрудника ФСБ России. И у этого дела, в отличии от "дела Сети" (где кстати говоря есть признаки подготовки террористических акций и экстремизма в целом) нет шансов на широкую огласку. В стране вновь царит шпиономания, но качественно другая. Тихая и молчаливая, как змея. Она пронизывает в нашей стране все, хотя напрямую никто о ней не говорит. Страна снова в кольце врагов...
В истории России есть очень показательный аналог "дела Дрейфуса", наглядно показывающий к чему приводит шпиономания в России. История произошла в 1915 году, во время Первой Мировой Войны. Дело полковника Мясоедова. Удивительно, что в школьных учебниках всеобщей истории за 9 класс есть упоминание о деле Дрейфуса, а в учебниках отечественной истории нет ни слова о деле Мясоедова.
Мясоедов Сергей Николаевич, рожденный в 1865 году в г. Вильно. Окончил военное училище, послужив в пехоте и в 1892 году перешел на службу в Отдельный корпус жандармов ( в ту пору, в том числе, контрразведывательный орган). Уже в 1901 году был назначен начальником приграничного с Германией Вержболовского (современный г. Вирбалис, Литва) отделения корпуса жандармов. На этом посту он очень преуспел в делах разведки и контрразведки, имел широкие контакты на той стороне, водил дружбу с немецкими пограничными властями и даже был лично знаком с императором Германии Вильгельмом II. Обзаведясь такими возможностями в стане потенциального противника он снабжал Петербург ценными сведениями. В 1907 году, не видя дальнейших перспектив на службе, Мясоедов выходит в запас и начинает заниматься бизнесом. Используя наращенные связи с Германией учреждает "Северо-Западное пароходство". В 1909 году будучи уже успешным бизнесменом, Мясоедов знакомится и устанавливает близкие отношения с военным министром России Владимиром Сухомлиновым. По предложению Сухомлинова, обещавшего карьерные перспективы, честолюбивый Мясоедов в 1911 восстанавливается на воинской службе и получает назначение в центральном аппарате военного министерства.
В 1912 году против Мясоедова в прессе начинается настоящая травля. Её заказчиком оказался один из самых богатых людей России, член правления Петербургского учетного и ссудного банка, контролировавшийся германским капиталом, Александр Гучков. Гучков имел намного более серьезные связи с немцами, чем предприниматель средней руки Мясоедов. Нам неизвестны мотивы Гучкова, но он будучи депутатом Госдумы октябристом (сторонником конституционной монархии и демократии, от манифеста 17 октября) обвинил Мясоедова в лоббировании через военного министра создания системы политического сыска в армии. К тому моменту, военная контрразведка уже выделилась в отдельные контрразведывательные отделения, которые пренебрежительно относились к жандармам, замаравших себя в политических процессах (об их работе снят неплохой сериал "Гибель Империи").
По мере разжигания травли в СМИ Гучков А.И. сообщил, что у него якобы есть сведения от неназванного источника, что Мясоедов является германским шпионом, тем самым "перейдя Рубикон". Мясоедов, как человек чести, вызвал Гучкова на дуэль. На дуэли никто не пострадал, но из-за скандала Мясоедов был вынужден подать в отставку. Впоследствии генерал Крымов, близкий к Гучкову, сообщил, что информация о шпионаже Мясоедова, была получена Гучковым от военного атташе Японии, который якобы раскрыл политику их бывшего агента. Ни слова о шпионаже в пользу Германии! Ни слова! Чтобы вы понимали, в те годы обвинять японцев было также модно , как сейчас американцев. Вот так кровоточила рана от поражения в русско-японской войны. Германофобию раздуют позже задним числом в интересах пропаганды периода Первой мировой. Так из военного министерства был удален способный к вопросам разведки и контрразведки офицер. Совокупность фактов наводит на мысль, а не было ли все это продуманной операцией немецких спецслужб? Учитывая связи немецкого капитала с Гучковым его даже не надо было вербовать, а просто в нужное время в нужном месте слить определенную информацию в отношении известного немецким разведчикам талантливого офицера Мясоедова, к тому же связанного с немецкими фирмами, но не сотрудничающего с банком Гучкова.
История на этом бы и закончилась, если бы не Первая мировая война. В 1914 году Мясоедов вновь был призван в армию, в штаб 10-й армии. В декабре 1914 года к военному атташе России в Стокгольме явился бежавший из немецкого плена поручик Яков Колаковский, сообщивший что он завербован немецкой разведкой и послан в Санкт-Петербург для встречи с отставным полковником жандармов Мясоедовым, который передаст ценные для немцев сведения. Кроме этого задания немцы ничем поручика не снабдили, не удосужившись предоставить ему ни паролей, ни явок, ни даже адреса Мясоедова. Однако, получивший дело в производство начальник Петроградского охранного отделения Константин Глобачёв нашел доказательства недостаточными. Тем временем, Колаковский, видимо желая придать своему бегству из плена героический оттенок, начал трубить во все трубы о том, что он разоблачил немецкого шпиона в штабе 10-й армии. Когда он узнал, что Глобачёв не счел его показания достоверными и у него имеются вопросы к самому Колаковскому, поручик начал кампанию в СМИ, что якобы власти специально заминают дело Мясоедова, так как "они все там наверху немецкие шпионы". В обществе поднималась волна германофобии.
Настроения дошли до товарища министра внутренних дел Владимира Джунковского, который настоял на доследовании дела. Охранное отделение передало дело в контрразведывательное отделение Главного Штаба. Следствие горячо поддержали генерал-квартирмейстер Северо-Западного фронта Михаил Бонч-Бруевич и начальник контрразведки этого фронта Николай Батюшин. Несмотря на слабость доказательств 18 марта 1915 года Мясоедова приговорили к смертной казни. Мясоедов попытался покончить жизнь самоубийством, но не удачно. Однако, недавно назначенный командующим фронтом генерал Михаил Алексеев приговор не утвердил "ввиду разногласия судей". И вот тут начинается большая политика. Несмотря на решение командующего, великий князь Николай Николаевич, верховный главнокомандующий наносит на доклад по делу печально известную резолюцию "Все равно повесить!". Главковерх принял такое решение во многом на волне германофобии, стремясь показать обществу солидарность элиты с народом в борьбе с противником и опровергнуть слухи о связи императорской семьи с немцами. Он думал, что это сплотит народ вокруг престола. Так очередной достойный человек пал жертвою режима и политической целесообразности.
Дальше хуже. В мае немцы совершают Горлицкий прорыв, начинается "великое отступление" русской армии, сведшее на нет все успехи кампании 1914 года. Фронт докатывается до Риги. Германофобские настроения выплескиваются в немецкие погромы. Режим, с целью снизить общественный накал, эти настроения поддерживает и продолжает аресты по шпионским делам. Дело Мясоедова было использовано против военного министра Сухомлинов отправленного в отставку в июне 1915 года и арестованного в апреле 1916 года. Власть начала активный поиск "козлов отпущения" неудач на фронте и в тылу, каждый раз находя их в мнимых и реальных немецких шпионах, абсолютно не желая видеть проблемы в себе. Занавес упал 1 ноября 1916 года с речью Павла Милюкова "Глупость или измена?", когда Госдума поверила в окружение врагами. А уже в феврале 1917 года из-за очередей петроградских женщин за хлебом и распространяемых в этих очередях слухов о шпионаже императрицы Александры Федоровны в пользу Германии в России произошла революция...
В 1945 году взятый в плен начальник кайзеровской разведки Вальтер Николаи дал показания, в которых сообщил, что не верит утверждениям, что было доказано сотрудничество полковника Мясоедова с германской разведкой. В Германии об этом ничего неизвестно. Его имя было известно шефу немецкой разведки только как имя одного из успешнейших агентов русской разведки против германской во время его нахождения до Первой мировой войны в пограничном местечке Вержболово. Иными словами, он разрабатывался немецкими спецслужбами, как противник. Возникает вопрос, кому была выгодна нейтрализация "успешнейшего агента русской разведки против германской" в военном министерстве? Немцам, только немцам.
Мораль сей басни очень проста. Уголовные дела из политической целесообразности никогда ничем хорошим не кончаются. Попытки переложить ответственность с внутренних проблем на происки шпионов и врагов "за бугром" всегда терпят фиаско, и обозленный от лжи народ, вершит свой суд. Допуская "дело Дрейфуса" сегодня, власть кладет дрова в костер будущих потрясений. А дровами в этом кровавом костре оказываются люди, зачастую честные и талантливые.
