Младшие братья всегда пытаются подражать старшим и обогнать их на избранном поприще. Будь-то писатели, музыканты и, видимо, криминальные авторитеты – беря во внимание сегодняшнюю историю.
Речь пойдет о брате Надира Салифова – Намыке, который с детства наблюдал за тем, как его старший брат пытается захватить высоты криминального мира. Но, конечно, настоящая жизнь – это не физика, где в расчет берутся идеальные условия. Что угодно способно вытолкнуть почву из-под ног, а в криминале – так тем более. Но, это уже лирика.
Следующий на очереди
У Намыка не было шансов обыграть своего брата. Когда Надира короновали, он сделал так, чтобы и его брат получил корону авторитета. Пока Надир проворачивал всякие преступные схемы, Намык занимался «бумажной» работой, даруя титулы и отбирая их. Но, чтобы выбирать между «да» и «нет», необязательно идти в криминал.
Намык, в отличие от брата, не провел за решеткой так много лет. Пока его брат сидел за решеткой, он тщательно дожидался его, стараясь не встревать в какие-то ситуации, ведь особого влияния у него нет – в случае чего, у Намыка не было шансов выйти сухим из воды.
Кажется, он с покорностью сносит игру на вторых ролях и принимает то, что ему никогда не удастся занять место своего брата – но, с точки зрения наблюдателя, это, в любом случае, сомнительная честь.
Вот так – могли стать писателями, музыкантами или инженерами, но решили создать династию воров в законе.
Возвращение Надира
С выходом брата из тюрьмы, Намык присоединился к нему. Находясь за границей, братья пытаются существенно повлиять на криминальную ситуацию стран СНГ, но, конечно, это достаточно сложно, учитывая, что у них неслыханная конкуренция. Но, как-то так получилось, что почти все влиятельные авторитеты сейчас отбывают наказание в тюрьмах – Шакро, Таро вообще в Испании, потому, что ожидает в будущем, сказать достаточно трудно.
Одно можно точно сказать – положение Намыка существенно опирается на Надира и если его брат оступится, то и Намыку придется искать другую сферу. Жаль только, что когда он определялся с жизненной дорогой, ему не подвернулось ничего творческого.
