Здравствуй, дорогой читатель!
Часть 5
В предыдущей части мы оставили Новгород в незавидном положении 1225 года - меченосцы совершили ряд опустошительных набегов и в ходе одного из них захватили Юрьев, местный князь Вячко, прямой вассал Ярослава Всеволодовича, геройски погиб вместе со всем гарнизоном. Новгородцам ничего не оставалось, кроме как подписать 3-летний мир с Ригой.
Тем временем, Ярослав Всеволодович занялся укреплением северных рубежей, на которых тоже было неспокойно. В 1227 г. был предпринят поход против племени еми, принявшего христианство от шведов и находящегося в их сфере влияния. Ответный набег, предпринятый вскоре емью при поддержке крестоносцев, был так же отбит ладожанами и карелами. Спокойствие северной границы было обеспечено еще и союзом с карельскими старейшинами, согласившимися принять христианство от Ярослава Всеволодовича.
Следующим шагом стало приготовление к походу на запад - текущее положение вещей новгородского князя вовсе не устраивало. В 1228 г. Ярослав Всеволодович запланировал грандиозный поход в Эстонию, ради которого даже привел под Новгород переяславские полки.
Но этим планам не суждено было сбыться - неожиданно взбунтовался Псков. Совсем недавно псковичи отказались принять у себя Ярослава Всеволодовича, отправившегося было к ним с дарами и с явным намеком на свой сюзеренитет (Псков после смерти Владимира Мстиславича не имел князя и управлялся своими посадниками).
Видя военные приготовления новгородцев, псковская знать не на шутку испугалась, что истинная цель похода князя Ярослава - Псков, где он не пощадит тех, кто проявил к нему такое неуважение. Псковичи заключили оборонительный союз с Ригой, таким образом разрушив все планы Ярослава Всеволодовича. Идти на Ригу, оставив за спиной союзный ей Псков, было нельзя, а реально пойти войной на псковичей воспротивились уже новгородцы.
Ситуация усугубилась сильным неурожаем, повлекшим за собой голод. "Обидившийся" на новгородцев Ярослав в то время уехал к себе в Переяславль, оставив наместниками своих сыновей Федора и Александра. Княжичи продержались недолго - зимой 1229 г. бежали к отцу, испугавшись массовых народных бунтов в голодающем городе.
На место владимиро-суздальской династии новгородцы позвали Михаила Черниговского, который отчасти сумел успокоить народ. Что важно, в короткий срок в Новгороде сменилась правящая элита - прочерниговские боярские группировки вытеснили просуздальских. Однако новая власть быстро потеряла авторитет. Михаил оставался в Чернигове, занимаясь больше вопросами южнорусской политики, его посадник - сын Ростислав, когда наступил пик голода, уехал из Новгорода в Торжок, фактически бросив горожан.
Новгородцы распрощались с черниговскими Ольговичами и отправились в Переяславль, просить Ярослава Всеволодовича вернуться обратно, что он и сделал в декабре 1230 г. Со сменой княжеских династий сменилась и городская элита, и вот уже прочерниговцы оказались в изгнании.
Псковичи тем временем приняли у себя группировку новгородских "политэмигрантов" во главе с боярином Борисом Негочевичем и арестовали ярославова вассала Вячеслава. Ярослав Всеволодович ответил пленением всех псковичей, бывших в Новгороде и началом торговой блокады.
Экономического противостояния Псков и не выдержал. Местная верхушка согласилась признать верховенство Ярослава Всеволодовича, а "диссидентов" выгнала. Новым псковским князем стал шурин Ярослава Юрий Мстиславич. Так была получена необходимая лояльность Пскова в противоборстве с ливонцами.
Группировка Бориса Негочевича отправилась искать поддержки у немцев. Ярослав Владимирович - сын покойного псковского князя, так и не нашедший себе удела на Руси, жил в это время в Оденпе у родственников, знатных рыцарей Буксгевденов. К нему и обратились новгородские оппозиционеры.
Ярослав Владимирович счастье пытал недолго - вместе с полученными от родственников войсками он вторгся в русские земли, изгоном взял Изборск, но на этом успехи кончились. Моментально отреагировавшая псковская рать выбила немцев из Изборска, а сам Ярослав Владимирович попал в плен и был передан Ярославу Всеволодовичу, который посадил его в темницу в далекий Переяславль.
Летом 1233 г. рыцарский отряд, по наводке Негочевича захватил Тёсов - новгородское владение, и взял в плен новгородского воеводу Кюрила Синкинича. Рассчет был на то, что власть Ярослава в Новгороде шаткая, как и его союз с Псковом, при попытке предпринять ответные действия для новгородского князя просто повторится 1228 год - значит вредить можно безнаказанно. Просчитались.
Во время набега на Тесов Ярослав Всеволодович был в Переяславле, и, только получив известия, сразу же стал собирать переяславские полки. Приготовления завершились к началу зимы 1234 г. На этот раз в походе охотно согласились принять участие псковичи, а так же ладожане, водь, ижора, многие новгородские области.
Хоть гнездом Буксгевденов было Оденпе, направлением главного удара новгородсий князь выбрал самое сердце епископства - свой бывший город Юрьев, ставший Дерптом. Вторгшись, русские войска не осадили Дерпт, а встали лагерем неподалеку, осада была чрезвычайно сложным и дорогостоящим мероприятием, к тому же у Ярослава уже был неудачный опыт осады Ревеля. Распустив полки по окрестностям, он стал выманивать рыцарей на открытый бой. Время играло против ливонцев и случай не заставил себя ждать.
Из близлежащего Оденпе выступил небольшой отряд, с целью хоть как-то противодействовать разорению земель. Из Дерпта тоже наблюдали, и наконец решив, что силы Ярослава достаточно разобщены, пошли на вылазку, соединились с отрядом из Оденпе и атаковали русское войско.
Ярослав Всеволодович только этого и ждал. Немцы, теснимые превосходящей русской ратью, оказались прижаты к реке Омовже и разбиты. Многие кинулись в бегство по тонкому речному льду, воины в тяжелом снаряжении проваливались и тонули, других добивали новгородцы и переяславцы. Разгром рыцарского войска был полным.
Многих беглецов гнали до самого Оденпе, сожгли монастырь Фалькенау, так же принадлежавший Буксгевденам. Вскоре епископ Дерпта запросил мира и согласился на все условия Ярослава Всеволодовича - часть епископства отходила Пскову, а за Новгородом закреплялось право собирать дань с дерптских земель - так называемую Юрьеву дань, неуплата которой еще станет одной из причин начала Ливонской войны Ивана IV.
Картинная сцена проваливающихся под лед рыцарей в последствии будет использована советским режиссером Сергеем Эйзенштейном при собирании художественного образа Ледового побоища 1242 года, о котором у нас еще пойдет речь.
