Кризис 2020 года сложно сравнивать с другими событиями обозримой экономической истории, что значительно затрудняет моделирование его развития и возможных последствий.
Едва ли не впервые целые отрасли остановились под давлением внешнего фактора, последствия которого не могут полностью предотвратить ни Центральные банки, ни государства.
Неопределенность ведет к разбросу оценок в масштабах падения. Например, Goldman Sachs ожидает снижения ВВП США во втором квартале на 24% в годовом выражении. В то время как еще 5 марта оценка падения была на уровне 5%.
Morgan Stanley оценил падение в 30%, JP Morgan в середине марта прогнозировал снижение на 12%. Делать оценки масштаба и длительности экономического спада сейчас бесполезно.
1. Конец кредитной экономике и ФРС?
Начиная с 17 сентября 2019 года Федеральная резервная система Нью-Йорка начала экстренные вливания денежных средств в рынок репо. Этот рынок банки используют для предоставления и получения краткосрочных кредитов.
ФРС Нью-Йорка тогда заявила, что интервенция станет временной мерой, но «закачивание» средств в рынок репо не прекращается. Кроме того, Федеральная резервная система с сентября 2019 года активно расширяет свой баланс.
Очевидно, что ФРС принимала чрезвычайные меры для поддержки экономики за несколько месяцев до появления информации о первых заболевших коронавирусом, в то время как мировая экономика по некоторым оценкам скатывалась в рецессию и без влияния вируса.
Теперь ФРС предположительно использует историческое падение на фондовом рынке и, надеемся, временное закрытие предприятий из-за паники на фоне пандемии коронавируса, чтобы резко усилить свое влияние на экономику. ФРС не только увеличила объемы вложений в рынок репо, но и скупила огромное количество казначейских и ипотечных ценных бумаг. Для поддержки мер по борьбе с пандемией были эмитированы триллионы долларов.
ФРС стремится смягчить некоторые последствия паники, однако, наполняя экономику новыми деньгами, расширяя покупку активов и облегчая правительству и президенту задачи по увеличению расходов, регулятор может усугубить долгосрочные экономические последствия пандемии для США и мира в целом.
Федеральный резерв может продлить действие нынешних чрезвычайных мер даже после того, как медиа объявят о возобновлении «нормальной» жизни. Потребители, предприятия и особенно правительства настолько зависимы от низких процентных ставок, количественного смягчения и других монетарных вливаний, что попытки ФРС начать повышение ставок или прекратить эмиссию могут привести к рецессии.
При такой модели финансовые «пузыри» с потребительскими, корпоративными и государственными долгами лопнут, положив начало экономическому кризису, который затмит нынешний. Этот последующий кризис может привести к разрушению кейнсианского государства всеобщего благосостояния и нынешней системы фиатных денег.
2. Макроэкономика
Размах применяющихся сейчас методов стимулирования экономики можно сравнить с «Новым курсом» Рузвельта для выхода из Великой депрессии в 1933 году.
Отличительной особенностью кризиса 2020 года является моментальная реакция властей. Если для принятия бюджетных мер еще требуются дискуссии между демократами и республиканцами, то ФРС наполнила рынок ликвидностью быстро и без раздумий.
Проблема кризиса 2020 года заключается в том, что «перезапустить» неработающие секторы экономики путем денежного стимулирования сложно. Банковский регулятор и власти США могут лишь смягчить последствия спада, но полностью предотвратить его не в силах.
Если карантин продлится два месяца, мы получим экономику, потребление в которой финансируется ростом государственного долга, а производство ряда товаров затруднено. Это даст толчок для ускорения инфляции, которое не наблюдалось в экономике США уже десятки лет.
Резюме
Первоначальный дефляционный кризис, который мы сейчас наблюдаем, сменится гиперинфляцией на рынках активов, а рост темпов эмиссии со стороны ФРС приведет к девальвации доллара США и других фиатных валют.
4. Как сохранить активы и заработать на этом?
Чтобы сохранить и заработать с помощью инвестиций, необходимо найти инструменты, которые будут выглядеть привлекательнее имеющихся на рынке на сегодняшний день. Для выбора таких инструментов на ближайшие 3-5 лет мы предлагаем пойти по пути via negativa или, по словам Микеланджело, «отсечем все лишнее».
а) Инструменты государственного и корпоративного долга
Помимо ожидаемых банкротств компаний и правительств в условиях инфляционного давления существует высокий риск отрицательных реальных ставок на долговом рынке. В нынешних условиях стоит ожидать, что лишь немногие инструменты будут иметь реальную положительную доходность. Однако затраты на поиск таких инструментов и риски перекрывают их предполагаемую доходность.
б) Активы, которые пострадают от карантина
Все, что связано с авиаперевозками, отелями и ресторанами, не подходит для инвестирования. После завершения карантина восстановление этих секторов может занять продолжительное время. При этом, компании будут иметь долги и проводить дополнительные эмиссии для пополнения капиталов. По всей видимости, сектор ожидает череда банкротств, национализаций и поглощений.
в) Активы, которые упадут после окончания пандемии
Производители туалетной бумаги, консервов и гигиенических препаратов после окончания паники, скорее всего, упадут в стоимости, несмотря на впечатляющие результаты, которые они демонстрируют сейчас.
г) Активы, которые не смогут наращивать прибыль без значительных затрат.
В условиях потенциального ускорения инфляции компании, которые вкладываются в развитие и расширение, скорее всего пострадают.
д) Компании с высоким долгом и отсутствием кэша на балансе
Такие компании обанкротятся, либо станут объектами недружественного поглощения. На рынке лишь единицы компаний, которые отвечают таким требованиям – Apple, Microsoft, Alphabet, Nvidia, Facebook и несколько других.
е) Ограничения для товарных рынков
Продовольственные товары, конечно, будут подвержены инфляции, однако они имеют весьма эластичный спрос, ограничивающий рост цен. Спрос на сырьевые товары менее эластичен, однако не стоит предполагать, что стоимость всех металлов и энергоносителей вырастет до небес.
Резюме
Нынешний кризис сравним по масштабам с падением банковского дома Барди и короля Англии в XIV-м веке. Эти события разворачивались на фоне пандемии чумы, которая получила название «Черная смерть». Однако сравнивать возможности и проблемы инвесторов того времени и нынешних не представляется возможным. Более близким аналогом нынешнего кризиса можно считать инфляционный шок 70-х годов прошлого века, вызванный отказом от золотого стандарта.
5. Основные активы
Индекс Dow Jones
График изменения индекса Dow Jones демонстрирует снижение стоимости акций большинства компаний в период высокой инфляции по причине того, что доходы этих компаний с поправкой на инфляцию не впечатлили инвесторов.
Нефть
Во время инфляционного шока 70-х нефть выросла. Однако о полной аналогии говорить не приходится. Во-первых, на данный период пришлась эпоха нефтяного эмбарго и фактического дефицита «черного золота». Во-вторых, в этот период производства не останавливались из-за пандемии вируса. В отличие от 70-х, в настоящее время наблюдается перепроизводство на фоне снижения спроса, поэтому даже если нефть отскочит от текущих значений вверх, ожидать повторения взрывного роста не приходится.
Золото
В 70-х годах XX-го века цена золота значительно выросла. Этот рост продолжался до тех пор, пока ФРС могло справиться с инфляцией. Примечательно, что непосредственно перед стадией экспоненциального роста, цена золота обвалилась. Рост стоимости золота не выгоден финансовым элитам, так как может вызвать массовую переоценку рисков и значительно осложнить процесс поддержки экономики.
Резюме
- Шансы инвесторов сохранить и приумножить свои активы на долговом рынке минимальны.
- На фондовом рынке сложно найти инструменты, которые полностью отвечают требованиям нынешнего времени для выбора активов в инвестиционные портфели.
- В нынешних условиях основными объектами интереса на сырьевом рынке станут золото и злаки.
Все это приведет к росту спроса на цифровые валюты, расширению криптовалютной индустрии, а также ускорит процесс становления новой цифровой экономики.
