8 апреля - Международный день цыган. И я хочу рассказать о незабываемой совместной поездке с табором в плацкартном вагоне. Это были среднеазиатские цыгане, которые называли себя арабами.
…Поезд «Москва-Свердловск». Я сажусь поздно вечером в Казани, чтобы доехать до Янаула в Башкирии (прибытие рано утром). Откуда они внезапно взялись на пустынном перроне, я не понял. Не было никого, я уже поднялся в тамбур, как вдруг впереди и сзади меня оказались необычные люди в азиатских одеждах. Они энергично стали передавать через мою голову свои пожитки – огромные закопченные баулы, котлы, мешки… Мне невольно пришлось поучаствовать в этом процессе… Руки потом были липкие, жирные…
Во всем вагоне была одна-единственная пассажирка – москвичка. Милая, интеллигентная блондинка - студентка Суриковского училища ехала на пленэр в Уральские горы. Она до нас уже спала, но при виде такого нашествия взобралась с ногами на диван, прикрылась мольбертом и положила за спину свои вещички…
Я предложил ей свое общество и покровительство, и она с радостью согласилась.
Проводница (видать не впервой) успокоила нас: не переживайте, эти не воруют, их профессия – чисто попрошайничество.
Нам была оказана высокая честь – в наш отсек вселился цыганский барон (у этих он называется аксакал). Это был благообразный, седобородый мужчина, которого обхаживали несколько женщин. Они принесли ему покрытый сажей чайник, помогли раздеться, частично. Сняли с него калоши (но остались мягкие сапоги), несколько халатов и 5-6 пар шаровар (а было лето). Видя наши изумленные взгляды, он гордо пояснил, что на нем еще остались 4 пары шальвар. И вообще, чем их больше на мужчине – тем статуснее.
Несмотря на столь высокий статус постель он не взял, а спал, как и весь табор, на голом матрасе.
По-русски он почти не знал, только набор слов. Объяснялся я с ним преимущественно при помощи татарского и узбекского языков.
Он рассказал, что они - беженцы из Узбекистана (там как раз в то время было очень неспокойно).
Строгая советская проводница на удивление была добра с цыганами. Ни в чем их не ограничивала. Единственно, отобрала у цыганенка щенка, который написал в проходе, и куда-то унесла. Мальчонка с ревом бросился за ней. Через пару минут он уже бежал с щенком обратно, а за ним гналась хозяйка вагона... Так они бегали туда-сюда несколько раз.
Художница, как я её ни успокаивал, за всю ночь так и не сомкнула глаз и не сменила позы. Наверное, подумала, что я с ними заодно.
…В то время их, как и везде, было много в Казани. Женщины, изображавшие из себя правоверных мусульманок, с малыми детьми попрошайничали на самых видных местах города.
С ними начали бороться. Через транспортную милицию выделяли вагон, подгоняли к табору (благо они разбивали шатры прямо у железнодорожных путей). И… никакого насилия! Просто «помогали» погрузить вещи в вагон, после чего они уже садились самостоятельно. Отвозили в соседние области. Чем тамошние руководители милиции очень возмущались. В итоге коллег стали предупреждать, и на границе региона вагон встречал почетный эскорт милиции и провожал еще дальше… Продолжать их вечный пленэр.
Среднеазиатские цыгане зовутся люли и джуги. Одеваются как таджики и узбеки. С европейскими цыганами – рома – не дружат и языка их не знают. Язык у них - свой «тайный» арго. Из русского языка знают главные слова - «Христа ради!», хотя считаются мусульманами-суннитами. Последнее обстоятельство не мешает им осенять себя крестным знамением, когда просят милостыню у русских. Жены содержат своих мужей за счет подаяний.
Замкнутость образа жизни не позволяет узнать этот народ глубже, но мне удалось пообщаться и кое-что понять. А та художница, похоже, ничего не поняла и решила, что вот они какие, жители Казани))
(Если вам понравилась публикация, просим поставить лайк. Вы можете также подписаться на этого автора).
