Сказать, что у меня началась паника – не сказать ничего. Как душит? Почему? Я за пять лет его жизни ни разу не видела, чтобы сын кого-то обидел физически. Воспитатель в его прошлой группе тоже отмечала абсолютную незлобивость. Не могло же все так измениться за два месяца…
***
Я рассказывала: мы пошли в детский сад в 4,5 года, сразу в среднюю группу. Тогда нам очень повезло! Всего 19 человек и воспитатель, которой было не все равно. Я понимала, что она буквально вешается от моего не привыкшего к коллективу ребенка, но при этом искренне пытается помочь ему. Сыну (с моего полного одобрения) не давали ни поблажек, ни спуску: все за столом, значит и ты за столом. Не хочешь есть, жди, пока позавтракают другие ребята. Все занимаются, и ты занимаешься, никаких игр в это время». За неполный учебный год сын приучился высиживать короткое занятие, частично соблюдать дисциплину и так далее.
А на следующий год по каким-то причинам нашу группу расформировали.
"А давайте его сразу в подготовительную, - предложила заведующая. - По уровню знаний он более чем соответствует".
Я согласилась: к этому моменту сын свободно читал, считал, неплохо рассуждал. Мне казалось, что с ребятами чуть постарше ему будет интереснее, он будет за ними тянуться.
Это была моя большая ошибка.
Мне сразу дали понять: с новеньким никто возиться не будет.
«Вам еще год в саду, а мы уже выпуск готовим. Нам важнее наших научить читать и считать. Не хочет сидеть на занятиях, пусть идет играет».
Результаты не заставили себя ждать. Уже через месяц стал заметен регресс. Сын снова стал абсолютно неуправляем. А еще он стал как будто бы злее.
- Я дрался, - однажды сообщил он мне. – Они меня били, я пытался дать сдачи.
Сначала я даже не задумалась об этом: мальчишки, детский сад, все дерутся. Следующий вопрос задала скорее для проформы.
- А где была воспитательница?
- Она сказала, да хоть убейте его.
- Что?!
В пять лет хитрить сын еще не умел: если он так услышал, значит такого формата фраза действительно прозвучала. Но слово воспитателя против слова ребенка, да еще и со странным поведением. В общем, разборка ни к чему не привела.
- Ну некуда мне его переводить, - причитала заведующая. – Группы переполнены, больше 30 человек в каждой.
Уже потом я узнала, что эта же воспитательница во время занятий отправляла его сидеть в раздевалке и закрывала дверь в группу. Мол, мешает. Да много чего было…
***
И тут этот звонок.
По дороге в сад я перебирала в голове все возможные варианты. Драка? Какая-то непонятная игра? Всплеск эмоций?
Сын сидел в тесной раздевалке красный от слез. Дверь в группу была плотно закрыта.
- Я никого не душил! – выкрикнул он из последних сил, увидев меня.
На крик выглянула воспитательница.
- Хватит врать! Я все видела!
И начала мне рассказывать, как мой ребенок подошел к мальчику-имениннику и….
Стоп! У мальчика день рождения? До меня, кажется, дошло.
- Сынок, - я присела рядом с ним на корточки. – Покажи, что ты сделал Мише.
- Я хотел его поздравить! – маленькие ручки крепко-крепко обхватили меня за шею.
Для меня все встало на свои места. Да, он не умеет рассчитывать свою силу.
- Пожалуйста, позовите Мишу, - попросила я воспитательницу.
Та скривилась, но все же выполнила просьбу.
- Покажи, как ты хотел поздравить Мишу.
Сын точно так же обхватил мальчика.
- Отстань, сейчас задушишь, - закричал тот.
Но я-то теперь видела сама: это не агрессия. Не злоба. Да, неумение выразить правильно свои эмоции. Но он его не душил. Он его крепко обнимал, а паренек орал, что первое пришло на ум.
- Вы видели, чтобы он его душил? Непосредственно момент удушения? – Это уже мои вопросы к воспитателю.
Как я и думала. Нет. Она только слышала такой же крик, видела, как мой сын тянет руки к Мише. Согласна, очень двусмысленная ситуация. Но разобраться ведь можно было очень просто, всего лишь, задав ребенку вопрос: что он хочет сделать. И потом, объяснив, что эмоции надо проявлять немного по-другому. Но нет: она изначально поставила на нем клеймо неадекватности.
После этого момента мне стали намекать на перевод в коррекционный сад. Я принесла три заключения от разных неврологов. Я отвела сына к психиатру. Все специалисты утверждали - мой ребенок не опасен для окружающих и имеет право находиться в обычном обществе. Вы знаете, как это унизительно - собирать такие справки?
В итоге мы все же ушли – появилось место в логопедическом детском саду. Там за девять месяцев сына научили практически всему. Еще и сделали мне выговор, что я не привела его раньше.
Именно об этом я и жалею: что не сделала этого раньше и потеряла целый год на реабилитацию ребенка. И к тому же подорвала ему психику – но об этом я расскажу в одном из следующих постов.
