Великая Княжна Мария была третьим ребенком императора Николая II и его супруги Александры Федоровны. Девочка отличалась веселым и легким характером, была чрезвычайно приветливой и отзывчивой к окружающим. В воспоминаниях ее описывают как подвижную, слишком крупную для своего возраста девочку с мягкими светло-русыми волосами и огромными темно-синими глазами, которые в семье называли «машкины блюдца».
Великая княжна Мария Николаевна была самая красивая, типично русская, добродушная, весёлая, с ровным характером, приветливая девушка. Она умела и любила поговорить с каждым, в особенности с простым человеком. Во время прогулок в парке вечно она, бывало, заводила разговоры с солдатами охраны, расспрашивала их и прекрасно помнила, у кого как звать жену, сколько ребятишек, сколько земли и т. п. За свою простоту она получила в семье кличку «Машка»; так звали её сёстры и цесаревич Алексей Николаевич. (Из воспоминаний генерала М.К. Дитерихса)
В отличие от старших сестер Ольги и Татьяны, делавших большие успехи в учебе, Мария не была примерной ученицей: не любила грамматику, писала с множеством ошибок, а арифметику, смеясь, называла «свинством». Зато Великая Княжна отличалась недюжинной физической силой – когда ее брат Цесаревич Алексей, страдавший тяжелой болезнью, уставал и не мог идти, он всегда кричал: «Машка, неси меня!» и девочка всегда с радостью исполняла его просьбу. Мария с детской наивностью мечтала выйти замуж за простого солдата и родить не меньше чем 20 детей!)
Когда Марии исполнилось 14 лет, семья Романовых проводила лето на отдыхе в Ливадии. Там Мария познакомилась с офицером Николаем Деменковым. Мичман Деменков командовал дивизионом, который в июле 1913 года был назначен для охраны царской семьи во время отдыха. Деменков так описывал первую встречу с семьей императора на яхте «Штандарт»:
Когда я сошел с трапа, я увидел следующую картину, которую никогда не смогу забыть… Великие княжны, заливаясь веселым смехом, играли в одну из обычных своих игр с офицерами яхты. … Не успел я оправиться от смущения и приложить руку к головному убору для поклона, как вдруг игра была на несколько мгновений прервана, — заметившие меня великие княжны сердечно и ласково меня приветствовали. Трогательной, задушевной простотой веяло от этих приветствий… Впоследствии судьбе угодно было предоставить мне счастье не раз быть свидетелем этой чарующей непосредственной простоты — одной из характернейших черт государевых детей.
После летнего отдыха Деменков получил назначение в Сводный полк, охранявший царских детей. К этому времени о влюбленности Марии в семье уже знали и постоянно подшучивали над ней, называя Деменкова «Марииным толстяком». В письмах к отцу Мария полушутя просила его дать разрешение на роман с офицером и даже подписывалась как «Госпожа Деменкова». В ответном письме Николай II выразил радость, что Мария сможет видеть своего любимца как прежде в связи с его переводом, однако разрешения на отношения с ним, конечно же, не дал.
Симпатия Деменкова и Марии была взаимной, хотя молодые люди, конечно же, не могли надеяться на какое-либо развитие своих отношений.
Николай II был уверен, что Мария все еще ребенок и со смехом отклонил предложение руки и сердца от румынского принца Кароля, сочтя его преждевременным. Другим поклонником Марии был влюбленный в нее кузен Луи, лорд Маунтбеттен, который, проведя летние каникулы в кругу царской семьи (в 1909 году семья императора посетила Англию), часто вспоминал эти летние месяцы как самые счастливые и светлые. Говорили, что фотография Цесаревны до конца жизни стояла на столе лорда, который, будучи уже отцом семейства, не мог забыть очарование давно погибшей русской кузины.
Начало Первой Мировой войны положило конец отношениям Марии и Деменкова. Больше не было невинных встреч, игр, разговоров через окно, украдкой переданных писем… Перед отъездом Деменкова в действующую армию, Мария сшила ему рубашку. Влюбленный мичман уверял Цесаревну, что рубашка пришлась ему точно впору.
Мария – о Деменкове в письме Николаю II:
С тех пор я его больше не видела да и не надеюсь больше... Я с ним говорила по телефону. Он страшно радовался ехать. Помнишь, я ему рубашку шила, я его спросила, и он сказал, что она ему совсем хороша.
Им действительно не суждено было больше встретиться. Деменков регулярно писал Марии, а она берегла его письма как драгоценность, читала их родным и пронесла эту влюбленность до конца своей короткой жизни.
В конце 1917 года Мария ожидала решения своей участи вместе с семьей в Тобольске. В это же время Деменков находился в Одессе. Он несколько месяцев лежал в госпитале с подозрением на аппендицит, опасаясь расстрела. Страна была охвачена водоворотом страшных событий, которые еще недавно казались немыслимыми, а теперь стали ужасной реальностью.
Мария погибла в подвале Ипатьевского дома вместе с царской семьей. Ей было всего 19 лет.
P.S. Николай Деменков в 1920 году эмигрировал из Одессы в Константинополь, а затем в Париж. Здесь он жил с матерью и сестрой, кажется, так до конца жизни и не женившись. Он бережно хранил свои реликвии: несколько писем, открытки, платок, подаренный Великой Княжной, сшитая ею рубашка – вот пожалуй и все, что осталось от прежней жизни. Иногда в памяти оживали сцены тех счастливых дней, теперь казалось, что это всего лишь сон. И только пожелтевшие листки, исписанные полудетским почерком, все еще хранили прикосновения прекрасных рук юной Цесаревны.
