Все двадцать лет, что Света прожила с Олегом под одной крышей, она мечтала, что он сделает ей предложение. Наконец-то они зарегистрируют свои отношения. В ЗАГСе - как у всех нормальных людей.
Но Олег лишь усмехался или раздражался на все попытки Светы прояснить этот вопрос. У них было уже двое с детей - сын Антошка и дочь Юля. Старшему было шестнадцать, дочери шел пятнадцатый. Свете даже перед детьми было совестно - она чувствовала себя униженной. А что такое униженная мать? С такой матерью дети не будут считаться. И давно не считаются. И какой пример она покажет Юле? Пример униженной женщины, которая терпит и ест то, что дадут. А дают невкусное - горькое, горелое, остывшее.
С Олегом Света познакомилась на дискотеке. Она приехала в большой город из маленького городка - поступила в институт.
Как-то они с девчонками из общаги пошли на танцы, там и увидел ее Олег. Света помнит это так, будто было вчера. Она в тот вечер надела платье подружки - что-то фиолетовое, легкомысленное, полупрозрачное, с брошью на груди. Начесала волосы - по канону моды того времени.
Солист популярной тогда группы пел о неком обнаглевшем студенте, который посягнул на его девочку. Солист, судя по тексту песни, был простой парень с рабочей окраины. Он был возмущен подлостью поступка, но почему-то не отдубасил своего друга-студентишку за углом, а взывал к совести товарища.
Народ отплясывал, кто-то тут же, на танцполе, выпивал. Света тоже была чуть навеселе - приняли по сто грамм с подружками перед выходом. Олег был в модной потертой джинсе и мохеровом шарфе на шее - герой ее мечтаний.
Молодой Олежка был шутливым, симпатичным и вообще очень завидным парнем. Выяснилось, что они любят они одну музыку - оба обожали рок.
Олег был родом из далекого и глухого села. Воспитывала его одна мать - как и у Светы у него не было отца.
Олег недавно закончил институт, но уже вовсю зарабатывал неплохие деньги. Они с товарищами, как он сам выражался, “крутились” - открыли строительную фирму.
Света всю свою жизнь страдала от низкой самооценки. В таком положении вещей она винила свою мать.
Мама Светы была учителем. Причем, профессия определяла полностью образ жизни Светиной мамы. Мама была крайне требовательна и строга к дочери, почти так же, как и к своим ученикам. Она требовала от дочери послушания и усердия.
Света окончила школу с золотой медалью, а в институте уверенно шла на красный диплом. Мама требовала скромности - Света никогда не красилась, не носила коротких юбок, облегающих брюк. Скромная кудрявая девочка в очках. Мать Света боялась. Примерно как директора школы или сердитую продавщицу из продуктового, которая как-то накричала на Свету при всех за свернутый в нервную трубочку бумажный рубль.
Любимыми словами матери были “долг” и “скромность”. Она мало общалась с дочкой, погруженная в свои школьные дела, но уж если замечала ее, то бесконечно сыпала словами: “должна”, “обязана”, “ответствена”.
Мать была человеком категоричным, жёстким. Подруг у нее не было. Окружающих она любила припечатать одним хлестким словом, в общении с людьми не церемонилась, говорила как думала.
Жили они с мамой очень скромно - в крошечной темной квартирке на самой окраине города. Квартирка была на первом, самом непрестижном, этаже. Окна первого этажа их панельной пятиэтажки были расположены низко - все идущие по улице люди могли всегда заглянуть в их с мамой спартанское жилье. В квартире было сыро и несло плесенью. Одежда и белье, когда Света доставала их из шкафа, были всегда чуть влажными.
У Светы был когда-то отец - он умер очень давно, когда Свете было два года. Она его и не помнила почти. К тому времени родители уже развелись, отец ушел к другой женщине. В новой семье он прожил с месяц и умер от остановки сердца. Дочке он оставил квартиру - хорошую квартиру в центре. Света не понимала, отчего они не переедут с матерью в ту квартиру, ведь там жить им будет лучше - просторнее и ближе к школе. Но мать была непреклонна - от предавшего ее супруга не хотела ничего, даже после его смерти. Личное счастье мать тоже не строила - на мужиков смотрела с подозрением и брезгливостью.
Олега мать тоже не полюбила - он не женился на Свете, а это значит, что относился к ней несерьезно, не хотел брать ответственности. Пустой мужик, эгоист и балабол. Поматросит и бросит. Когда Света родила сына, а затем и дочь, мать отказалась от общения с ней на несколько лет. Не одобряла этого дочкиного “позорного сожительства”, говорила, что ей перед коллегами стыдно. У всех дети как дети, а у нее Света.
Мать умерла еще молодой женщиной - ей едва исполнилось пятьдесят. Умерла от рака, который за два месяца сделал из пышной и довольно привлекательной женщины сухую старушку. Света тяжело переживала уход матери - мучилась от чувства вины. Она не ухаживала за больной матерью, приехала лишь в последнюю неделю ее жизни. Дети были небольшие, тащить их по февральскому холоду в дальний путь было жалко, да и с работы не отпустили бы.
Оставить детей с Олегом было нельзя, он бы не согласился ни за что.
Олег вообще считал, что детьми должна заниматься женщина, равно как и домашним хозяйством.
Даже когда фирма работала уже без его активного участия, а Олег днями сидел дома, попросить отвезти детей в школу или купить продуктов Света не решалась.
В свой обеденный перерыв она бегала за продуктами, чтобы вечером, когда понесется в сад за младшей дочкой, ей не приходилось тратить время на магазины. Так и шла домой - с объемными сумками в одной руке и вечно скулящей Юлей в другой. Хотя и путь до дома был неблизким - с двумя пересадками. Но тревожить Олега не хотела. Приходила домой - а там голодный сын-первоклассник. При сидящем почти всегда дома отце.
На мужа, а Света считала Олега мужем, копилась обида и злость. Света ругала себя, ту молодую дуру, которая легла с Олегом в постель без печати в паспорте. Ругала себя, уже не совсем молодую, но дуреху, которая “нарожала”. И не одного, а двоих детей от человека, который не хотел на ней жениться. Но при этом признавался в любви. Иногда. В последнее время все реже, но раньше-то признавался. Любил.
И дальше она только позорилась, позорилась, позорилась.
Например, тогда, когда встречалась с бывшими однокурсниками. У них была очень дружная группа - виделись несколько раз в год, были в курсе дел друг друга. Институтские подружки с усмешкой интересовались свободная ли Света женщина или уже нет. Света вздыхала, морщилась, мотала головой.
На работе Светы тоже знали, что она не замужем. И коллеги-женщины, уже даже и не единожды сходившие замуж, над Светой посмеивались. Потому что она как-то, в минуту откровенности, рассказала одной из дам, что хочет официально оформить отношения с мужем, а тот ни в какую. И причин отказа объяснять не хочет - говорит, что ни к чему все это, что и так хорошо. А та коллега рассказала (по большому секрету) всему их женскому змеиному коллективу.
Но самый большой Светин позор был тогда, когда им приходилось подавать заявления в ЗАГС на установление отцовства. Дважды Света проходила эту процедуру. И дважды готова была под землю провалиться - на ней не хотят жениться, не считают достойной, не относятся серьезно, не любят, в конце-то концов. И даже тетка, принимавшая заявление, Свету осуждала. Чуть заметно улыбалась и смотрела на Свету с жалостью.
Когда детям было пять и шесть лет, Света от Олега даже ушла. Сняла квартиру и ушла, взяв самое необходимое. Написала ему записку на прощание - мол, люблю, но жить в унижении и недоверии более не могу, прости, дорогой.
Расставаться с ним она не хотела, конечно. Хотела чтобы муж, испугавшись ее решительности и предстоящего разрыва, пришел к ней с конкретным предложением. Расписаться. Оформить отношения. Вступить в законный брак.
Но ничего не вышло. Олег быстро вычислил их местонахождение, а уже через день привез домой. Был обижен и зол. Детям пояснил, что мать их не любит, раз хотела утащить в темную сырую конуру и лишить их хорошего будущего. Потому что без папы Олега будущее у детей так себе. Антошка тогда даже стукнул Свету по лицу: “плохая мама, плохая”.
Больше таких демаршей Света не предпринимала. Боялась, что Олег смирится с их уходом и возвращать не станет.
Детей Света воспитывала так, как советовали умные книги. Никаких ссор, плохих слов, обсуждений проблем при детях. Театры по субботам. Прогулки по набережной по воскресеньям. Рукоделие для Юли. Конструктор для Антошки. Читала им детские книжки. Из тех, что рекомендовали по возрасту. Терпение и любовь. Но дети отчего-то были капризными. Даже на детских утренниках могли устроить позорную истерику. Зоопарк, кино, экскурсия - им было все не интересно, все не нужно. В школе оба ребенка учились на "тройки". Были ленивы и пассивны.
Света начинала узнавать в себе свою маму. Она жёстко критиковала коллег, воспитывающих детей без отцов. Упрекала их в эгоизме и безответственности. Стала нетерпимой. Ее раздражали люди. Все казались легкомысленными, поверхностными, глуповатыми, подловатыми, порочными. Даже общение она сократила до одной единственной подруги - с ней они обсуждали и осуждали окружающих. Это была ее отдушина.
Света и к психологу ходила. К платному, дорогому. Психолог, молодая серьезная женщина, долго выспрашивала у Светы про ее детство. В итоге вынесла вердикт - Света росла без отца, поэтому нет у нее представления о нормальной семье. А мама у Светы - токсичный родитель, которая напрочь убила в ней личность. И коль Свете так не повезло с родителями, то надо чтобы детей она не лишала отца, а держалась за Олега изо всех сил. Уважала его мужское желание не жениться.
Света и держалась. Изо всех сил. Олег стал капризен. Требовал полнейшей тишины, когда он дома. Требовал фаршированной рыбы на поздний ужин. Или принять гостей тогда, когда Света не совсем здорова.
Света приходила с работы - с баулами и детьми подмышкой. Готовила отдельно детям. Отдельно мужу ту самую фаршированную рыбу.
Не просила у Олега денег вообще. Перебивалась своей небольшой зарплатой - продукты, коммуналка, скромная одежда для себя. Детям одежду муж покупал сам.
Сапоги Света носила по восемь лет - бесконечно относила их в ремонт, пока ей не говорили, что ремонтировать тут больше нечего. Пальто - пока рукава не протрутся. Когда покупала себе новую вещь - стыдилась. Ей было неудобно приобретать себе что-то, лучше б детям купила игрушек или сладостей. Она и на еде для себя экономила - сыр для себя резала прозрачными пластинками, доедала за детьми.
Хотя денег муж имел много. От дел фирмы он отошёл окончательно. Накупил недвижимости в городе - на сдачу в аренду. Они сменили квартиру на большой дом в пригороде. Олег ездил на большой дорогой машине.
Летом на целый месяц отпуска Света с детьми уезжала в глухомань - к матери мужа. На таком отпуске настаивал Олег, а Света спорить не могла. В той глухомани показывали два телевизионных канала, а сотовая связь ловила лишь на опушке леса. Дети сходили с ума - им было нечем заняться, а других детей близкого им возраста не наблюдалось. Свекровь была глуха - общаться с ней было невозможно.
Сейчас дети почти выросли, у каждого свои дела, какая-то своя жизнь, куда ей доступа давно нет.
Олег давно не замечает ее, как женщину. Он сильно поправился, стал ленив, полюбил долго спать. Рыбалка и диван - две ипостаси Олега.
По сути, он уже чужой ей человек.
А ей сорок пять и впереди ничего Света для себя не видит - будет тихо стареть, как ее собственная мать.
