ДНК-генеалогия – это новая ветвь науки, которая оперирует ДНК. А точнее Y-хромосомой – мужской половой хромосомой. Это самая маленькая хромосома, которая находится в ДНК. Она передается исключительно от отца к сыну. А отец получил ее от дедушки, от своего отца, тот от своего отца и так далее, и так далее на десятки, сотни тысяч и миллионы лет назад. То есть в нас находятся хромосомы, переданные от общего предка когда-то шимпанзе и человека. Поэтому если взять, например, ДНК-анализ у шимпанзе из зоопарка и у любого мужчины – то у них Y-хромосомы совпадут на 98%.
Эта статья – первый фрагмент глобального двухчасового интервью с Анатолием Алексеевичем Клёсовым, которое он дал нам для документального фильма «О чем молчат храмы» (телеканал «Культура»). Анатолий Алексеевич - советский и американский биохимик, один из основоположников ДНК-генеалогии.
Когда я говорю «совпадает» – значит, совпадают мутации, которые «застревают» в наших ДНК. Что такое мутации? Ничего в мире нет постоянного. Вот стоит гора, она со временем стареет, камни осыпаются, идет эрозия скалы, горы, чего угодно. Так же происходит и эрозия ДНК. Со временем накапливаются в ней ошибки, погрешности при копировании ДНК. Есть такая машина в организме человека – ферментная система – она копирует, как на конвейере, эти Y-хромосомы – а в каждой из них 58 миллионов нуклеотидов. И она копирует все эти 58 миллионов нуклеотидов совершенно идеально. До поры до времени. Проходит тысячелетие, и вдруг раз – проскакивает мутация. Что это такое? Скопировали неправильно где-то в одном месте. Это как ксерокс делают, пылинка проскочила, и вот уже пылинка – она всегда дальше остается. Вторая пылинка, третья. И спустя какое-то время покрыта точками ксерокопия, если ее многократно делать, десятки, сотни, тысячи раз. Вот таким же точками покрыта наша ДНК. И когда мы сравниваем, скажем, шимпанзе из зоопарка и наше ДНК, эти точки, миллионы этих точек – они одинаковые.
Но кроме них, еще, конечно, есть масса точек, которые набежали со времен этого древнего предка шимпанзе. И они позволяют отличать одного человека от другого. Если взять двух людей на улице и сравнить их ДНК, то эти «точки» у них будут разные. Но если случайно второй оказался братом, то будет практически идентичная структура. Чем дальше люди друг от друга расходятся по такому кусту по происхождению, тем между ними большая разница в этих мутациях.
Если брать разных людей, сравнивать у них эти мутации в ДНК, то можно видеть, что мутации - как круги по воде, когда бросили камень в пруд. Любой знающий основы физики элементарной, зная скорость расхождения волны, может рассчитать, как далеко уйдет волна, откуда она началась и с какого места, потому что круги расходятся прямо от места, куда камень попал. То же самое и в ДНК – расходятся круги мутации.
Наука ДНК-генеалогия стоит на плечах генетики. Генетика уже сделала основу для ДНК-генеалогии, рассчитала и вычислила, где эти мутации. Мы берем эту базу данных и начинаем анализировать. Берем, например, тысячу человек и строим специальное как бы дерево генеалогическое. Оно расщепляется на разные ветви. Каждая ветвь – это родственники относительно (...) Иногда так бывает, что люди оказались – они не знали – что 200 лет назад они были близкими родственниками.
Причем ДНК-генеалогия в основном мужчин рассматриваеть. У женщин более картины сложные. Там мутации гораздо более редкие, и их трудно в систему привести. Почему? Женщины, как правило, приходили в селение к мужу. Мужья же сидели сиднем на одном месте. Вот пример – наша родовая деревня. Есть фамильная деревня в Курской области. Так и называется деревня Клесово. Я когда туда поехал, взял пробы на ДНК, анализ у жителей деревни – идентичные с моей, та же самая. А женщины как? Дочери уходят в другие деревни, в селения, оттуда приходят невесты опять же в деревню. То есть женщины крутят карусель своих митохондриальных ДНК. Поэтому по мужчинам гораздо проще проследить.
Идет, скажем, армия Александра Македонского из Греции в Индию – они идут и оставляют шлейф. Так уж жизнь устроена, оставляют шлейф своих потомков. И вот прямо смотришь, как где-то армия прошла, и можно там проследить ДНК. И так смотрят за древними миграциями. Древние миграции оставляют всегда шлейф. Из Южной Сибири прошли в Европу, и вот на этом протяжении везде остаются потомки. Кто-то, конечно, уходит на сторону, кто-то погибает, не оставляя потомства, но тем не менее типа такого Млечного Пути остается. И вот так можно анализировать по всему миру, кто куда пошел, когда, куда ушли...
Допустим, индейцы пришли из Сибири. Можно проследить, как они шли по всему континенту до Южной Америки от Берингового пролива. Как ходили древние арии, по какому маршруту какому. То есть вот ДНК-генеалогия – она использует математический аппарат, считает времена, когда жили эти общие предки, и интерпретирует данные, исходя из этого знания.
Скажем, археологи выкапывают древние кости – в них можно ДНК определять, в древних костях. И сразу видно, кто были эти люди, откуда пришли, куда ушли. Потому что их потомки уже, оказывается, живут в другом месте. И вот опять образуется этот шлейф.
Поэтому ДНК-генеалогия уже реально настолько наукоемкая, что позволяет пересматривать исторические положения, что, кстати, зачастую историкам не нравится. Они уже привыкли к тому, что в учебниках, что забронзовело, и вдруг им говорят: "вы знаете, вот вы эти культуры, считаете, одна из другой произошла, а так не может произойти. Потому что там жил один род, а потом другой род – они один из другого не происходят. Они: "как так? Вот 100 лет уже, 100 лет буквально в учебниках всё так". Мы говорим: "знаете, вот надо, значит, менять постепенно".
К примеру, я на лекциях рассказываю: вы не знаете, наверное, что российские ВКС, которые сейчас стоят в Сирии , они, вполне возможно, стоят на древнеславянских или праславянских землях, а этого, видимо, не знают даже те, кто там сейчас находятся!
От редакции - продолжение будет в следующем материале. Мы понимаем, что останавливаемся на самом интересном месте. Но так же понимаем, что материал сложный, и лучше давать его частями, чтобы у читателя не было каши в голове.
