Император Всероссийский Александр II сам принимал роды.

Воспоминания Е.А.Никольского. Пелагея Егоровна Казакова рассказывала мне некоторые эпизоды из своей жизни. Интересен случай ее практики у княгини Долгоруковой. Будучи на последнем месяце беременности, княгиня поздно вечером находилась в кабинете, когда почувствовала боли. Государь немедленно послал за П.Е. Казаковой коляску. Как только Казакова прибыла, у княгини начались роды. Император спросил мнение Казаковой, есть ли необходимость присутствия Красовского(лейб-акушер), или она справится одна.

Та ответила, что не первые роды проходят легко и она уверена, что ничего не случится.— Я очень рад, — сказал Государь, — что можно не посылать за Красовским, так как не хочу, чтоб кто-нибудь знал, что моя жена родила у меня в кабинете. Постарайтесь обойтись только моею помощью — я буду все делать, что вы скажете.

И действительно, он ей энергично помогал: достал необходимое белье, все приносил и уносил, как она говорила ему. Так они вдвоем проработали около трех часов. Наконец, уложили княгиню, обмыли ребенка и вообще сделали все, что было необходимо. Уже после трех часов ночи, когда все было кончено, Государь обратился к Казаковой:— Егоровна, мы добросовестно поработали — надо что-нибудь поесть! Он пошел и принес молоко, бутылку вина, фарфоровый горшок с гречневой кашей и несколько закусок. Утолив аппетит, Государь попросил Казакову остаться с княгиней и ребенком до утра, когда придет смена.

Уходя из кабинета, он остановился и сказал:— Что мог бы сделать вам приятного в память того, что я был вашим покорным помощником?— Ваше Величество! — ответила та, — разрешите только взять на память о нашей совместной работе этот горшок, из которого мы оба одновременно ели гречневую кашу, и носовой платок, которым вы вытирали пот с лица, помогая мне. Столь скромная просьба, видимо, ему понравилась, и он, вынув платок из кармана, отдал его Пелагее Егоровне.

После окончательного выздоровления княгини Казакова получила подарки — прекрасные драгоценные вещи (по-царски щедрое вознаграждение), а также две фотографические карточки княгини и императора с надписью его рукою «На память о совместной работе от благодарного Александра». Незадолго до своей кончины Пелагея Егоровна передала мне карточки, горшок и платок, которые я свято хранил. Убегая от большевиков, я мог взять с собой только самое необходимое. Остальное оставил у своего друга в Царском Селе. В том числе и эти реликвии...»