Предлагаю Вам в этот раз ознакомиться с историей золотых приисков на реке Камышинке близ Екатеринбурга.
До этого я сделал рассказ о золотодобыче на Жулановских приисках, при этом во многом я использовал контекстуализацию, поскольку подробных сведений о добыче золота на этих приисках не сохранилось.
Что же нам известно о Камышинских приисках?
Географ Н. П. Архипова пишет про Камышинские разрезы, что это
«небольшие живописные пруды, возникшие на месте затопленных шахт. В них ещё в прошлом веке старатели добывали золото. Пруды занимают понижение между двумя правыми притоками Пышмы – речками Камышенкой и Калиновкой…» [3, 96].
На самом деле, если пройти между речками, то можно заметить между двумя притоками несколько горок, есть даже каменистый увал. На месте разрезов обычно добывали россыпное золото, вскрывали пески и болота. Обычно при таком способе добычи россыпного золота рыть шахты и дудки нецелесообразно. Указанные географом шахты и дудки можно найти на склоне гор, что расположены неподалеку от долины Камышинки. Поэтому при чтении этого фрагмента, к сожалению, возникает ощущение, что материал Нина Петровна взяла из вторых рук, не побывав на месте разрезов.
Поскольку Камышинка протекала не столь далеко от Екатеринбурга, как Березовка, то сведений о золотодобыче сохранилось побольше.
Что предшествовало золотодобыче на Камышинке?
Дело в том, что известный штейгер Березовских промыслов Л. И. Брусницын в 1814 году открыл золотосодержащие россыпи на притоках рек. После его открытия в окрестностях Екатеринбурга началась «золотая лихорадка» подобно тому, как это происходило Австралии, Клондайке и Калифорнии [2, 58]. Росту «лихорадки» способствовала и экономическая политика государства, которое стремилось наполнить казну новыми финансами после ведения войн. Так, ещё 28 мая 1812 г., за месяц до начала Отечественной войны, был издан сенатский указ «О предоставлении права всем российским подданным отыскивать и разрабатывать золотые руды с платежом в казну подати» [4, 86]. Иначе говоря, казна отказывалась от монополии на добычу золота и постепенно передавала его добычу в руки частных собственников с середины 1820-х гг.
Доподлинно известно, что в разгар золотой лихорадки в Екатеринбурге, подхваченной Агге и Мундтом, согласно В. В. Зейферту, искать золото на Камышинке стали с 1822 г [6, 237-238]. Золотоискатели полагали найти в долине речек и на близлежащих горках такие же золотоносные кварцевые жилы, как и в Березовском месторождении. Надо сказать, что жильного золота оказалось мало, зато россыпного было предостаточно!
На здешние Калиновские золотоносные россыпи заглянул даже А. Гумбольдт, будучи в Екатеринбурге с 29 июня по 6 июля 1829 г. [20].
Приведенная карта И. А. Стрельбицкого (1828 - 1900) фиксирует существование приисков на Камышинке в 1865 - 1874 гг., когда картографом собирался материал. Такого рода «копани» обычно разрабатывались на притоках речек, точно так же, как Чистые пруды, Жулановские разрезы и др. золотые прииски.
На Камышинке значились прииски под №№ 570 и 527, причем к этому времени значительная часть была уже исчерпана (показано красным), а недалеко от современного Ягодного (почти устье Камышинки) золотодобыча ещё продолжалась.
Почему людей привлекала добыча россыпного золота?
По сведениям Е. Ю. Рукосуева найти 20-30 долей золота (около 1,2 гр.) из 100 пудов (около 1638 кг без учета плотности) породы в песках было легче и не столь трудозатратно, чем отбивать кайлом 2-3 золотника (около 8-12 гр.) из 100 пудов кварца [2, 58]. Сразу пошли в рост золотопромышленники, они стремительно обогащались. Но при этом концентрация золота в кварцевых жилах была значительно больше, чем в песках! Тем не менее, вот такая была традиция в эпоху «золотой лихорадки».
После Манифеста 19 февраля 1861 г. рабочие люди стали массово переходить на работу к частным предпринимателям, и золотопромышленникам в том числе. Думается, что в это время прииски на Камышинке обрели второе дыхание, ведь теперь люди работали не бесплатно, а с небольшим вознаграждением. 24 мая 1870 вышел даже «Устав о частной золотопромышленности», где государство утвердило свои намерения передать добычу золота в частные руки. По сведениям Е. Ю. Рукосуева, золотопромышленники были обязаны платить с каждого пуда добытого золота 15 % с его установленной стоимости [4, 90].
Как осуществляли свою предпринимательскую деятельность золотопромышленники?
После таких экономических нововедений число уральских золотопромышленников было трудно посчитать. Как пишет Е. Ю. Рукосуев, ежегодно вдоль всего Уральского хребта разрабатывалось около 2 000 приисков. Владельцами промыслов были и крупные компании, и мелкие предприниматели владевшими одним прииском или частью его, обычно совместно с родственниками или компаньонами [4, 91].
Согласно «Уставу горного дела» 1857 г владельцы Камышинских приисков могли «начинать работы по поиску или добыче золота с 1 мая, а заканчивать 10 сентября. Все добытое золото полагалось записывать в шнуровые книги и сдавать в Екатеринбургскую золотосплавочную лабораторию".
Уральская химическая и золотосплавочная лаборатория располагалась по адресу Тарасовская набережная, 1-6. Ныне это дом на Первомайской, 1 / Горького, 15.
Согласно заметке из архивного справочника эта Уральская химическая и золотосплавочная лаборатория
"была образована в 1843 г. при Екатеринбургской заводской лаборатории для исследования золота, платины, других драгоценных металлов и минеральных вод. Подчинялась Уральскому горному правлению". [15]
"Для каждого прииска или рудника отводилась площадь в одну квадратную версту (25 тыс. кв. сажен), такой длины и ширины, какая сочтётся нужной по положению и простиранию руд. За пользование отведённой землёй полагалось платить подесятинную плату – 50 коп. за десятину (1 кв. верста = 10,5 десятинам)». Золотопромышленник, по сути, являлся собственником только оборудования, установленного на прииске, и добытого золота. Земля считалась арендованной для добычи золота. Согласно Уставу по окончании эксплуатации прииска все строения подлежали сносу. Уже промытые пески полагалось сваливать отдельными отвалами, не смешивая с пустой породой. Сваленные пески предполагалось перерабатывать впоследствии, когда появятся более совершенные способы извлечения золота. Как пишет Е. Ю. Рукосуев, «объем промытых песков или обработанной руды должен был ежедневно записываться в шнуровые книги. После окончания эксплуатации прииска все шурфы, шахты и дудки должны были быть обязательно засыпаны или огорожены, чтобы в них не могли упасть люди и домашние животные. Выполнить это требование было трудно и нецелесообразно для золотопромышленника, поскольку шурфы могли использоваться потом".
Читаем далее:
«Все добытое золото регистрировалось у окружного ревизора или у окружного инженера, которые выдавали свидетельство на право транспортировки добытого металла в Екатеринбург в золотосплавочную лабораторию. За сданное золото выдавалась ассигновка, по которой банк выплачивал деньги. Государство скупало все золото по твёрдой цене» [4, 91-92].
Темпы добычи россыпного золота постепенно росли, а в начале XX века начали резко падать.
Наиболее вероятно, что темпы деятельности по добыче россыпного золота на Камышинских приисках стали снижаться в 1910-е гг., когда россыпи стали постепенно иссякать [2, 59].
Как добывали золото на Камышинских приисках?
По замечанию Е. Ю. Рукосуева, добывали золото на Камышинских приисках открытым способом - разрезами или разносами с вывозом добытого песка на золотопромывальную фабрику.
Поскольку под болотным торфом тоже находились пески, то вскрывали также и торф. Золотоносный песок под торфом называли общо «торфа». Вскрытие торфов производилось вручную лопатами, рабочие стояли обычно по колено в воде. Добытый песок просто подвозили для промывки на фабрику [1]. В нашем случае, скорее всего, добытые пески везли на Березовские промыслы.
Для промывки добытых песков, как пишет Е. Ю. Рукосуев, применяли «вашгерды, ручные станки, бочки, американки, чаши, которые работали на эффекте оседания. Принцип действия всех этих устройств был основан на механическом разрыхлении породы и смывании её потоком воды на наклонную плоскость, перегороженную поперечными плинтусами, между которыми стелилась рогожа. Золото, как тяжёлый металл, оседало на рогоже и плинтусах, откуда потом собиралось с помощью ртути» [4, 94]. Найденное золото сдавали в специальные золотосплавочные лаборатории.
Прекрасной иллюстрацией работы старателей на Камышинке служит фрагмент рассказа И. И. Артемьева «Золотой самородок», опубликованный в сборнике «Чаша круговая» под редакцией известного поэта А. Б. Кердана.
«…Калиновское озеро [имеется в виду Камышинское – Прим. Авт.] образовалось из огромных ям, где еще до революции старатели мыли золото. Потом эти ямы заполнились родниковой водой, берега заросли соснами, а пляжи были из чистого промытого песка и галечника. У нас в доме тоже останавливались старатели, которые в сосновом лесу у станции Калиновка рыли дудки, доставали золотоносный песок и гальку. Делали весной запруды, ставили эстакады и тачками завозили песок наверх, ссыпали на желоба, а женщины качали воду деревянными насосами и резиновыми скребками перемешивали эту смесь, чтобы отделить глину. Промытая порода катилась по желобу на железные плиты с дырками разного диаметра, где отделялась крупная галька от мелкой, пока чистый промытый песок не попадал на резиновые коврики, с которых и снимали золото с черным магнетитовым порошком. Потом у нас около дома на летней печке в сковороду высыпали эту золотую смесь, наливали ртути и выпаривали. Получался золотой королек, который бросали в жестяную опечатанную банку. Я всегда смотрел и слушал, открыв рот, и это таинство добычи золота врезалось в память. Особенно руки старателей. Огромные, с набухшими пальцами, со сбитыми ногтями, они с такой нежностью перебирали золотинки, гладили мелкие самородки, что казалось, будто в жизни нет ничего дороже этого тусклого желтого металла... [13, 61].
Кто такие старатели и как они работали?
Как правило старатели являлись дешевой и неквалифицированной рабочей силой. Как указывает Е. Ю. Рукосуев в своей статье, точное число старателей никто не мог установить! Их число не могли подсчитать ни владельцы приисков, ни горные инженеры, которые собирали статистические сведения. Старатели работали нерегулярно, самостоятельно уходили с одного места работы на другое. Их неквалифицированный труд приводил к тому, что они разрабатывали только самую заметную часть месторождения и засыпали пустой породой более ценные, глубокие и богатые золотом части месторождения [5, 149-150]. Как пишет Е. Ю. Рукосуев, старатели работали обычно артелями:
«Ежегодно весной из всех заводских селений, особенно тех округов частных заводов, где работы уменьшились или прекратились совсем, выезжали старательские артели, нередко создававшиеся из членов одной семьи. Больше всего старателей давали Березовский и Миасский заводы, которые и были созданы в свое время для добычи золота. Ехали старатели на телегах или песковозных таратайках, на них везли необходимое оборудование и инструмент» [5, 150].
Вот такая и была трудовая мобильность на приисках! Старатели работали преимущественно по контрактной системе. Как указывает историк, «отношения старателей с хозяевами сводились только к предоставлению работникам делянок и обязательной сдаче золота по заранее установленной цене, которая была значительно ниже рыночной. Старатели получали плату за каждый золотник сданного золота, и отсюда еще одно их название – «золотничники» [5, 150], а также известная пословица «мал золотник, да дорог», которая напоминает нам о тяжелом труде старателей.
Часть повседневной жизни старателей запечатлели старинные фотографии, которые собраны в замечательной подборке П. Распопова «Старые фото Березовского» [12].
Б. Рябинин так пишет об этих местах: "На берегах, зачастую и прямо в русле реки, копошатся старатели. Изрытая, исковерканная земля по обе стороны реки, заросшая хилым кустарником, красноречиво говорит о том, что золото здесь моют с незапамятных времен, снова и снова перемывая старые отвалы и вновь намывают желтоватый с тусклым отсветом металл.
Золото - вот самое характерное на Пышме. Старательская самодельная бутара, ручной вороток на шурфе и копошащиеся около них фигуры старателей, в прошлом искателей "фарта", в настоящем - рабочих золотопромышленности, - вот типичная сцена для Пышмы.
В бассейне Пышмы есть целый ряд мелких золотоносных незамерзающих речушек. Здесь зиму и лето копошатся старатели, не прерывая работы в суровые морозы". [19]
В 1930-е годы, когда опустели Камышинские прииски, намытый песок отвалов использовали при строительстве местной железной дороги [18].
Казалось бы, Камышинскому прииску стоит кануть лету вместе со всеми другими такими же небольшими приисками, рассыпанными по окрестностям Екатеринбурга, но второй виток истории золотодобычи на Камышинке приходится на 1940-е гг. чуть ниже по течению.
Известный краевед и журналист Б. З. Майданик в статье о пос. Становая пишет, что
«Первые отечественные драги, тогда еще паровые, делали на Невьянском заводе в начале XIX века.
С восстановлением промышленности после Гражданской войны производство драг переместилось в другие города. Нашу драгу [№54 – Прим. Авт.] сделали в городе Воткинске. В начале 1933 года ее детали прибыли в Верхнюю Пышму, и на берегу реки началась сборка, а 1 мая следующего года драга приступила к работе».
Полагаю, что собирали драгу рабочие Уральского машиностроительного завода (УМЗ), как об этом указывает А. Анфиногенов в «Спутнике краеведа-туриста по Уралу» [11, 94]. Во время своего визита на Эльмашстрой и Уралмашзавод 26 августа 1934 года дорогостоящую электродрагу посетил Серго Орджоникидзе [21].
Писатель Борис Рябинин так описывает начало работы драги в верховьях Пышмы:
"На пятом километре на реке встречается первая деревня - Пышма, и здесь, сразу же на задах усадеб, в береговом болоте плещется неуклюжее железное чудовище - драга. Со стоном и скрежетом, захлебываясь в вязком болотном иле, вгрызается она в землю своими стальными ковшами, поглощая с каждым черпаком новую порцию золотоносной породы... Огромный хобот, по которому ползет бесконечная цепь стальных черпаков, напоминая экскаватор для рытья траншей; одним концом он опущен в воду, других уходит внутрь плавучей фабрики. Черпаки загребают пески и уносят их в прожорливое нутро драги, где они промываются по тому же принципу, что и в лотке старателя, но механически, без участия мускульной силы, золото оседает, а пустая порода, через второй хобот, вываливается по другую сторону драги."[19]
Дадим все же слово Б. З. Майданику:
«За тридцать лет она [Драга – Прим. Авт.] полностью отработала верховья реки и уперлась в железнодорожный мост, что находится неподалеку от станции Березит. Его высоты (35 метров) для прохода драги было недостаточно, ведь плавучая фабрика — сооружение трехэтажное.
Было решено поднять мост силами работников Союзшахтоспецмонтажа и Берёзовского золотодобывающего рудника, чтобы сэкономить 175 тыс. рублей [22].
…Около него соорудили четыре фундамента, на них установили вертикальные фермы, рядом закрепили мощные подъемные лебедки. Ниже моста построили плотину. Образовался водоем. Заранее рассчитали уровень воды для проплыва драги.
К 7 августа 1962 года мост был поднят, и драга прошла. Вся операция, начиная с подъема моста и заканчивая его возвращением на прежнее место, заняла 2 часа 20 минут. А всего драга простояла месяц. Если бы прошел вариант с демонтажом верхней части драги, то этот срок увеличился бы до полутора лет. Такое смелое техническое решение в Советском Союзе было осуществлено впервые».
По воспоминаниям историка Е. Киселева для строительства дополнительных фундаментов и ферм использовали труд торфяников из пос. Монетного.
Как указано в статье Е. Холкиной [14], драга № 54 перерабатывает 1 300 тыс кубометров горной массы за сезон с марта/апреля по октябрь/ноябрь. Вклад этой драги за 85 лет работы в золотые закрома России велик, он составляет более 7 тонн намытого золота.
Можно ли установить, когда драга проходила по Камышинке?
Здесь мы приводим примерные расчеты. Если драгу «погрузили» с трассы на В. Пышму в 1934 г., то приблизительно в 1940-е гг. драга плавала по Камышинке.
После того, как прошла драга, стройные русла Пышмы, Калиновки и Камышинки превратились в узкие извилистые протоки с болотными озерами.
Вот такая двухэтапная история золотодобычи на Камышинке: сначала россыпное золото добывали вручную, а потом его добыча была механизирована, и по речке прошлась драга.
*** Авторы выражают благодарность Е. Киселеву за ценные подробности об уникальном инженерном решении по поднятию моста***
Спасибо, что дочитали до конца! Благодарим за внимание!
Понравился рассказ? Поделитесь им с друзьями!
Ссылки:
О золотодобыче на Жулановских приисках
1) Рукосуев Е.Ю. Золотодобыча: дважды первые // Березовский рабочий. – 1997. – 27 ноября. – С. 3. Ссылка: http://brusnicyn.berezlib.ru/1_dvajdy-pervye.html
2) Рукосуев Е.Ю. История разработки коренных месторождений золота на Урале в конце XIX-начале XX века // Уральский геологический журнал. №6. 1998. С. 58-66.
3) Архипова Н.П. Окрестности Свердловска 3-е изд., перераб. и доп. Свердловск, Средне-Уральское книжное издательство, 1981. С. 96.
4) Рукосуев Е. Ю. Особенности предпринимательской деятельности в золотодобывающей промышленности Урала XIX – начала XX века // Материальный фактор и предпринимательство в повседневной жизни населения России: история и современность (региональный аспект). Сборник материалов международной научной конференции. Под общей редакцией В.А. Веременко; С.В. Степанов (отв. ред.). СПб. : Изд-во ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2016. С. 85-98.
5) Рукосуев Е. Ю. Старатели на золотых промыслах Урала в конце XIX — начале XX вв. // История науки и техники в современной системе знаний : вторая ежегодная конференция кафедры Истории науки и техники, 8 февраля 2012. — Екатеринбург : [УМЦ УПИ], 2012. — С. 148-158.
6) Зейферт В. В. Золотые россыпи, «золотая лихорадка» // Екатеринбург. Энциклопедия. – Екатеринбург: «Академкнига», 2002. С. 237-238.
7) Ресурс-коллектор старых карт Екатеринбурга retromap
8) Гладкова И. Екатеринбургская «золотая долина» // Стройкомплекс Среднего Урала. Вып. 11. 1998.
10) Майданик Б. З. Золотой поселок // Уральский рабочий. 21. 05. 2009. Текст статьи доступен по ссылке: http://urbibl.ru/Stat/Goroda_sela/zolotoi_poselok.htm
11) Анфиногенов А., Баранов А., Гензель Е., Летков В. Спутник туриста-краеведа по Уралу. Свердловск, Москва: Государственное издательство, 1930. С. 94.
12) Распопов П. А. Старые фотографии Березовского. Статья доступна по ссылке: https://uraloved.ru/starye-foto/berezovskiy.html
13) Артемьев И. И. Золотой самородок // Чаша круговая. Литературно-художественный альманах. Под ред. А. Б. Кердана, А.Б. Титова, Н. И. Коняева. Вып. 12. Екатеринбург: Изд-во «АсПУр», 2013.
14) Холкина Е. Драга на Пышме: золотоносный корабль отметил юбилей // Золотая горка. 31. 05. 2019. Статья доступна по ссылке: https://www.zg66.ru/publications/societys/7037-2019-05-29-12-15-51.html
15) Краткий справочник по фондам Государственного архива Свердловской области. Под ред. О. А. Бухаркиной и др. Екатеринбург: Государственный архив Свердловской области, 2019. С. 47.
16) Земских В. Е. Золото и люди Березовского рудника. Екатеринбург: Изд-во УГГУ, 2008. С. 89.
17) История Урала. Т.1. Пермь: Пермское книжное издательство, 1976. С. 321.
18) Клер М. О. Гранитный узел Свердловска // Уральский техник. Вып. 8. 1927.
19) Попов В. А. Голубые артерии. Свердловск: СОГИ, 1936. С. 108-113.
20) О путешествии барона Гумбольдта по России // Горный журнал. Ч. 2. Кн. 5. 1830. С. 229-263.
21) Тов. Орджоникидзе в Свердловске // Известия. 08.08.1934.
22) Ильинский Н. Инженеры подняли мост // Правда. 07.08.1962.
