Давайте поможем старикам!
Самый популярный челлендж этого года: 2009 vs 2019. Все выкладывают свои фото 10-летней давности, рассказывают об успехах. Я не исключение. Тоже запостила свои старые фотки. А потом со мной случилась история, после которой я поняла: это не настоящий челлендж. Чтобы посмотреть на себя молодую, смелость не нужна. А вот взглянуть в глаза старости — это действительно вызов.
Разговор в маршрутке
Недавно я ехала в маршрутке и услышала разговор двух женщин про новый закон о пенсии. Сначала поймала себя на том, что эта беседа меня раздражает. «Им что, поговорить больше не о чем?! — думала я. — Ехать еще полчаса. И мне всю дорогу слушать эти жалобы?». Но чем дольше они общались, тем больше я как бы «просыпалась».
Дело в том, что вот уже три года я посещаю семинары Академии. Помню, еще на первом занятии тренер сказал, что у него есть Учитель. И он предупреждает, что скоро выйдет закон, из-за которого наши старики не доживут до пенсии. А будут в прямом смысле работать до гробовой доски. Я тогда никак на это не отреагировала, ведь мне было всего 25 лет. А моя подруга прокомментировала в духе:
«Ой, да пока мы состаримся, еще 10 президентов сменится, а законы и подавно. Не о чем и париться!».
Чем чаще я посещала семинары, тем больше соприкасалась со старостью. Ведь Академия постоянно участвует в благотворительных акциях: помогает старикам, ветеранам и особенно одиноким бабушкам. Это наш челлендж добра, и я всегда с радостью к нему присоединялась. Впрочем, старость мне всегда казалась чем-то очень далеким, ведь нашим подопечным под сто лет. Та поездка в маршрутке многое изменила…
Будущее без перспективы
«Какая пенсия в 63?! Я работаю медсестрой. Мне 50. А я уже плохо вижу, руки дрожат. Как я буду ставить людям капельницы в 63 года?! Если вообще доживу!». На этой фразе, сказанной одной из моих попутчиц, я и «проснулась». Дожить до пенсии — такой вот русский челлендж...
В тот день я как раз ехала на капельницы для повышения иммунитета. И очень ярко представила, как вместо приятной молодой и, судя по всему, очень перспективной медсестры мне будет ставить капельницу пожилая женщина. Та, которая обычно заполняет карты пациентов.
«Да уж, — поддержала собеседницу вторая женщина. — Мы недавно соседа похоронили. Даже не дожил до пенсии, ему всего 60 было». После этих слов в маршрутке наступила тишина.
Мужчина средних лет, сидевший рядом, даже как-то передернулся. Перспектива умереть прямо на работе его явно не обрадовала.
На заслуженный отдых
И тут я задумалась, что чувствуют уже немолодые люди, узнав про новый закон. Когда я была маленькой, мои родные относились к пенсии иначе. Они воспринимали ее как долгожданный и заслуженный отдых. Мама любила говорить: «Вот выйду на пенсию и укачу в Сочи отдыхать!». «Скоро пенсия! Эх, оторвусь!», — мечтал папа.
Бабушка собиралась на пенсии прочитать все книги, которые собирала для домашней библиотеки всю жизнь — раньше было просто некогда. А дед планировал перебраться на дачу и заняться садом и огородом.
Все они строили планы, воспринимали пенсию как челлендж — прожить интересную и насыщенную часть жизни...
«Остановка «Поликлиника»!» — голос кондуктора прервал мои размышления, и я устремилась на выход. Зайдя в процедурную, я поняла: что-то не так. Вместо молодой медсестры меня встретила та самая, простите, бабушка, которая заполняла карты.
«Здравствуйте! — весело начала я. — А Ирина скоро будет?». «А наша Ирочка на учебу уехала. Ее месяц не будет. Занимайте свободную кушетку». От этих слов у меня почему-то испортилось настроение…
Когда пожилая медсестра исколола мне не только обе руки, но и заставила узнать, что, оказывается, капельницы можно ставить в запястья, мне было о чем подумать. Этим я и занималась почти час, пока прохладный раствор вливался в вены.
До свадьбы заживет?
Нам часто кажется, что беда приходит к кому-то и, слава Богу, что не к нам. Я снова и снова мысленно прокручивала ту сцену в маршрутке. Вспоминала слова пожилой попутчицы: «Мне 50. Я уже плохо вижу, руки дрожат. Как я буду ставить людям капельницы в 63 года?!». А еще, как сама отнеслась к новости о пенсионной реформе. Мне было все равно. Но сейчас, чувствуя ноющую боль в обеих руках, понимая, что места неудачных уколов покроются большими синяками, я вдруг поняла, что не может быть чужой беды.
Синяки, конечно, пройдут. А вот когда изменятся законы, которые не дают пожилым людям, как говорится, вздохнуть перед смертью, — никто не знает. Мы даже не представляем, на какую жизнь они обречены. Целый день шопингуя в торговом центре, мы не думаем, что в это время какая-то старушка лежит в своей одинокой постели. И долго собирается с силами, чтобы спуститься в магазин за молочком и хлебушком. Большее она себе позволить не может...
Вспомните прямо сейчас те редкие дни, когда вам было очень плохо. Может быть, вы съели что-то не то и отравились. Может, простудились и лежали с температурой. Или поранились так, что не могли пошевелить рукой или ногой. Уверена, каждый из нас в такой момент думал: «Ничего, скоро пройдет, я поправлюсь, до свадьбы заживет…».
А теперь представьте, что нет. Что так теперь будет всегда. Вы никогда больше не сможете пошевелить рукой или ногой, никогда не избавитесь от этой боли…
Думаю, вам и представить такое страшно.
А старики так и живут.
Заглянуть в будущее
На что им надеяться? Что они вот-вот помолодеют? Что скоро рука, нога, поясница. регенерируются? Что зрение, слух, чувствительность снова вернется?
Как бы вы хотели, чтобы с вами обращались, когда вам по-настоящему плохо? С искренним пониманием и заботой? Или потому что «так надо»?
Я счастлива, что моя любимая Академия побуждает нас помогать старикам. Если бы не она, я бы никогда не заглянула в глаза пожилым людям. В глаза, которые как бы извиняются за свою немощь и старость. В глаза своему будущему...
Дорогие наши старики! Это вы нас простите, что вырастаем в таких президентов, избирателей, обывателей, которые умудрились забыть, что старость ждет каждого!
Я вспоминала всех, кому помог наш челлендж. Наши акции добра, как мы их называем между собой. Как сморщенные, сгорбленные старушки с артритными пальцами и пигментными пятнами на коже, расчувствовавшись, часто говорили: «А ведь мне всего…». И дальше называли свой возраст. Боже! Да они не старше моей мамы! Как же их довели до такого?!
«Елена, когда у нас планируется следующий челлендж для помощи старикам? — выйдя из поликлиники, я первым делом набрала нашего организатора. — Я с вами». И потом всю дорогу до работы молилась: «Спасибо тебе, Господи, за то, что ты дал мне в этой жизни Учителя! Помоги мне научиться слышать и слушать его, пока я еще молодая! Сделай так, чтобы всю жизнь я могла помогать людям!».
А еще я написала этот текст. Для всех вас. Может быть, теперь вы тоже задумаетесь о старости и наших стариках.
Я уверена, что если мы не будем равнодушны друг к другу, то мир станет хотя бы чуточку лучше. Конечно, это очень серьезный челлендж — попытаться изменить будущее. Но я его с радостью принимаю. А вы?
Если вы хотите помочь пожилым людям, но не знаете, с чего начать и куда обратиться, если вы не доверяете благотворительным фондам, обращайтесь к нашим организаторам в своем городе. Мы с удовольствием принимаем и обучаем волонтеров. Нам всегда нужны заботливые руки и открытые сердца. Присоединяйтесь!
