Пожалуй, ни одно заболевание не имеет такого обширного политического подтекста как ВИЧ-инфекция. Вирус не только влияет на организм – он ставит метку на человеке, который с ним живёт. Тебе постоянно приходится сталкиваться с домыслами о своей сексуальности, жизненных решениях, о том, несешь ли ты риск для окружающих, и – самое болезненное – достоин ли ты того, чтобы к тебе относились с любовью и уважением, как ко всем остальным членам общества. Несмотря на прогресс в медицине по сравнению с 70-ми и 80-ми годами, вокруг ВИЧ до сих пор существует стигма.
Армения – одна из постсоветских стран, где страх и домыслы о жизни людей, живущих с ВИЧ, питают ненависть в обществе. По данным Министерства здравоохранения Армении, около 3600 человек в стране имеют ВИЧ-статус. Вызывает беспокойство тот факт, что еще половина от этого числа могут не подозревать о наличии ВИЧ-инфекции, поскольку никогда не проходили тестирование. Все это – последствия недостатка сексуального воспитания, а также страха и ненависти в обществе.
Чтобы развеять предрассудки о ВИЧ, портал Post Pravda побеседовал с Арменом Агаджновым. Армен живет в Ереване и работает специалистом по стратегической информации в объединении людей, живущих с ВИЧ (ВЦО ЛЖВ). Он также является активистом гей-сообщества и активным членом общественной организации PINK Armenia.
Что вы ощущали, когда узнали о ВИЧ-положительном диагнозе?
В 2014 году в возрасте 23 лет я узнал о том, что у меня ВИЧ. Я ощущал пустоту. В моей жизни все было хорошо: много друзей, теплые отношения с родственниками, хорошая работа, любовь – самые важные вещи. Это была спокойная и приятная жизнь. На смену всему этому пришел положительный диагноз и, как следствие, чувство пустоты.
Я никогда не боялся ВИЧ или СПИДа. Про эти заболевания ничего не рассказывали ни дома, ни в школе, ни среди друзей. Я знал, что такая болезнь и такие люди существуют, но меня это не касалось, потому что среди моих знакомых или среди знакомых знакомых не было ни одного человека, живущего с ВИЧ или СПИДом.
Когда я узнал о своём диагнозе, все это оказалось очень близко, я был соверешенно не готов. На смену пустоте пришли злость, обида, ненависть, отвращение к самому себе и людям вокруг. Я ненавидел себя, я ненавидел все в себе, до самой глубины души. Я не мог думать и смотреть на себя, не испытывая при этом ненависть. Я злился на себя и окружающих. Я ненавидел всех. Мне было стыдно, потому что я считал, что "у хороших людей ВИЧ не находят". Мне было страшно остаться одному: кто будет общаться с ВИЧ-положительным человеком?
Я никогда не задумывался о том, как следует относиться к кому-то, кто живет с ВИЧ, как меняется их жизнь, как из-за болезни возрастает желание иметь детей, потому что борьба против риска передачи инфекции ребенку переопределяет идею создания новой жизни. Я избегал общения с семьей и друзьями из-за стыда и страха, что они будут меня презирать.
Несмотря на то, что я имел общие представления о ВИЧ, я не мог принять того факта, что у меня самого теперь это заболевание.
Мне понадобилось время и поддержка со стороны людей, которые меня любят: моих друзей и любимого человека.
С того момента, как у меня выявили ВИЧ, многое изменилось: мое отношение к себе, к окружающим, к миру. Мне пришлось практически полностью пересмотреть свое отношение к жизни, изменить свои мечты. Все это помогло мне стать более вовлеченным в активизм и борьбу против стигматизации, дискриминации и несправедливости.
Приходилось ли вам сталкиваться с дискриминацией в Армении?
Конечно. Я ВИЧ-позитивный открытый гей. А Армения – страна, где, согласно статистике, уровень гомофобии достигает 90%, а наиболее распространенный стереотип о гомосексуальных мужчинах говорит, что все они ВИЧ-позитивные.
Я сталкиваюсь с дискриминацией как внутри ЛГБТ-сообщества, так и в обществе в целом. Почему? Потому что у людей недостаточно знаний. Хотя люди знают о многих путях передачи вируса, у них недостаточно информации о лечении и нет знакомых, живущих с ВИЧ. Мне кажется, что лучшее решение – узнать поближе людей, живущих с ВИЧ, и убедиться, что их жизнь ничем не отличается от твоей. Им просто необходимо принимать лекарства и все. Больше никаких различий нет. Я такой же человек. Мне бывает грустно по тем же причинам, что и остальным. Мне нравятся те же вещи. Мои проблемы – такие же, как и у других членов общества, я тоже хочу изменить жизнь в Армении к лучшему.
Одной из главных причин, по которым я решился на открытость, стало желание показать обществу, что мы существуем и в этом нет ничего, чего стоило бы бояться или стесняться. Я такой же нормальный, как и все остальные. Думаю, если бы общество чаще видело ВИЧ-позитивных людей, открыто говорящих о своем статусе, стигматизации и дискриминации пришел бы конец.
Вот цитата из рассказа, который я написал в 2016 году:
- "Я тот, кого не хотят слышать. Я один из тех, кого игнорируют. Я один из тех, кого презирают, ненавидят и боятся, и чье существование отрицают. И тем не менее я один из них, и мы существуем. Как относиться к человеку, живущему с ВИЧ? "Love is the answer", как поется в песне. Любовь, забота, поддержка, стабильные отношения, принятие – вот что было бы нормальной реакцией на мой статус. Вот, что помогло мне двигаться вперед".
ВИЧ больше не означает автоматический смертный приговор. Но теперь человек, живущий с ВИЧ, должен иметь доступ к большомуколичеству медикаментов. Как с этим обстоят дела в Армении? Оказывает ли государство поддержку?
АРВ-терапия доступна в Армении, но финансируется она через грант Глобального фонда по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией. В соответствие с местными рекомендациями, терапия доступна пациентам с показателем клеток CD4 от 500 или меньше. Вопрос в том, какая терапия предоставляется и как. В Армении доступны дженерики, соответствующие устаревшим стандартам лечения, многие из которых содержат Эфавиренз – это эффективное лекарство, но оно способено ызвать серьезные побочные эффекты: проблемы с психическим здоровьем, болезни печени, кожные высыпания.
В целом в Армении не существует механизмов тестирования, способных еще до старта терапии определить возможное появление побочных эффектов. При появлении побочных эффектов сменить существующий режим лечения может быть проблематично.
Еще одна проблема – физический доступ к лечению. АРВ-терапия распространяется через центр под управлением Минздрава Армении, который расположен в одном из пригородов Еревана. Всем людям, живущим с ВИЧ, приходится приезжать туда для того, чтобы получить необходимое лечение и воспользоваться доступными услугами. Анализы крови там принимают только в первой половине дня. Людям, особенно живущим в регионах, может быть проблематично добраться туда.
Иногда возникают проблемы, связанные с доступом к терапии. Из-за малых запасов, случается, что приезжающие из регионов люди получают количество медикаментов, которого хватит лишь на несколько дней, и вынуждены в скором времени приезжать опять. Однако в последнее время такое случается все реже и реже.
В идеале, доступ к лучшим лекарственным средствам, как минимум к тем, которые обозначены в европейских указаниях и рекомендациях, должен быть облегчен. Препараты должны быть доступны с момента постановки диагноза, вне зависимости от показателя CD4. Я уверен, что такой подход будет возможен в скором времени и в Армении.
В целом, терапия в Армении доступна, но существуют пробелы, которые необходимо заполнить для того, что бы улучшить доступ к лечению для всех, кто в нем нуждается.
В последнее время заметен рост гомофобии на территории бывшегоСССР. Зачастую дискриминация связана с необоснованной истериейвокруг темы ВИЧ. С какими трудностями сталкиваютсяпредставители ЛГБТ-сообщества в Армении?
В ноябре-декабре 2015 года в Ереване и других регионах Армении было проведено исследование под названием "От предрассудков к равенству". Оно показало, что 90% населения Армении настроено против ЛГБТ-людей и считают, что их права должны быть законодательно ограничены. Один из самых распространенных в армянском обществе мифов гласит, что гомосексуальные мужчины являются основными носителями ВИЧ.
Однако статистика распространения ВИЧ и СПИДа в Армении говорит об обратном. По данным республиканского центра профилактики СПИДа, основным способом передачи ВИЧ (65%) являются гетеросексуальные половые контакты, в то время как только в 3% случаев происходит в результате гомосексуального контакта.
Как и в любой другой стране мира, в Армении есть представители ЛГБТ-сообщества, которым приходится сталкиваться с чрезвычайно нетерпимым отношением к себе со стороны общественности. Большинство жителей Армении настроено против ЛГБТ. Гомофобия поддерживается СМИ и государством. ЛГБТ-людям проходится сталкиваться с дискриминацией и насилием во всех сферах: от школы и дома до рабочего места и улиц. Не существует механизмов защиты ЛГБТ-сообщества, так как у нас до сих пор нет антидискриминационного законодательства, а находящийся в разработке законопроект не включает такие понятия как дискриминация по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности.
Члены ЛГБТ-сообщества беззащитны перед повседневным физическим и психологическим насилием. Их права человека нарушаются практически в каждом аспекте жизнедеятельности.
В мае 2017 года PINK Armenia вместе с другими НКО провела неделю активизма, приуроченную к Международному дню борьбы с гомофобией и трансфобией. В Ереване проходило множество мероприятий. Одним из главных событий этого года стал запуск социальной рекламы, посвященной проблемам ЛГБТ-сообщества, и последующего размещения постеров в центре Еревана. Несмотря на наличие договора, разрешавшего демонстрацию постеров в течение месяца, они были сорваны и уничтожены через три дня. Почему? Потому что кучка националистческих и пророссийских групп стала названивать в мэрию, а мэрия заставила компанию убрать постеры. В Минкультуры была создана спецкомиссия, чтобы определить, являются ли эти наши видео социальными. Мы получили официальное уведомление о том, что это были не социальные ролики, что в них не поднимаются общественные проблемы проблемы и что видео являются "пропагандой гомосексуализма".
Поэтому, да, сложно быть открытым геем и говорить о проблемах, с которым сталкивается ЛГБТ-сообщество, в Армении. В основном, оппозицию ЛГБТ-сообществу составляют пророссийские группы, а также политики, представители государственной власти и медиа, которые, транслируя их речи, помогают распространению неправильной информации и поддерживают гомофобию, дискриминацию и, как следствие, насилие.
Тем не менее, все больше и больше людей, как внутри ЛГБТ-сообщества, так и союзников, выступают против дискриминации и за равенство. Все больше открытых новых лиц присоединяются к движению. Все это увеличивает видимость сообщества, что является одним из главных способов инициировать позитивные изменения. Обществу необходимо увидеть и понять, что мы все равны.
Все люди рождаются равными и свободными, вне зависимости от их сексуальной ориентации, гендерной идентичности и/ или способа выражения гендера.
