В 19 веке, когда в моде было всё французское, почти в каждом более или менее состоятельном аристократическом доме был гувернер, который учил дворянских наследников иностранным языкам, географии, танцам и фехтованию. При девочках, обычно, состояли бонны, учившие своих воспитанниц хорошим манерам, танцам и французскому языку.
Но что же оставалось делать родителям из обедневших дворянских семейств, которые хотели бы дать своим детям хорошее образование, но при этом не могли позволить себе нанять домашнего учителя?
Ответ в то время был вполне очевиден: отдать сына в кадетский корпус, а дочь — в один из институтов благородных девиц, самым знаменитым из которых был, конечно же, Смольный. Впрочем, даже состоятельные дворяне, желая обеспечить своим детям блестящее будущее, нередко поступали так же.
В стенах подобных заведений детям предстояло провести несколько лет на полном пансионе и кроме обязательной учебной программы пройти самую настоящую школу жизни.
Главное же, чему учили воспитанников таких заведений — быть настоящим дворянином. Иными словами — человеком искренним, благородным, и при этом до крайности щепетильным в вопросах чести.
Детство закончилось, началась муштра
Обычно, в кадетские корпуса попадали сыновья обедневших дворян, не имеющих возможности дать своим сыновьям хорошее домашнее образование. Но и мальчик, родившийся в богатом семействе, тоже мог туда попасть. Если, конечно, его родители считали, что он должен вырасти настоящим мужчиной или, тем более, планировали для сына военную карьеру в будущем.
Как только мальчики поступали в кадетский корпус, их детство заканчивалось и начиналась настоящая муштра. Ведь выпускались воспитанники этих заведений уже в офицерском чине. То есть, должны были уметь командовать своими солдатами. А это означало, что к общеобразовательным предметам добавлялся ещё и курс по военным дисциплинам, а также строевая подготовка.
Каждый день в корпусе по два часа проводились строевые занятия. Воспитанников учили маршировать в разных темпах, выполнять ружейные приемы, учили церемониальным маршам, а также различным построениям, объясняли как правильно держать или ломать строй. И всё это — под сигналы военных труб и барабанов.
Наставники и учителя растили из них настоящих мужчин, уделяя особое внимание вопросам военной подготовки, патриотизму и дворянской чести. При этом старались относиться одинаково ко всем воспитанникам. Не делали скидку ни на возраст, ни на богатство и знатность их семей.
Дисциплина была строгой и предусматривала телесные наказания, из-за чего между воспитателями и кадетами иногда возникала конфронтация.
Была ли в кадетских корпусах дедовщина
Среди воспитанниками корпусов, обычно, царила атмосфера братства и взаимовыручки. Но встречались и случаи дедовщины, правда, в те времена это воспринималось не как прессинг, а в качестве своеобразной традиции, связанной со спецификой такого военизированного учебного заведения.
Считалось нормальным, если старшие кадеты заставляли своих младших товарищей выполнять за них какую-нибудь работу. Но никому из них и в голову не пришло бы угрожать на словах или, тем более, размахивать кулаками.
Обуславливалось это тем, что воспитанники кадетских корпусов делились на ротные группы, при формировании которых учитывался не столько возраст, сколько строевая подготовка, из-за чего в ротной группе могли оказаться мальчики разных возрастов.
Также была распространена практика, когда наставники определяли кого-то из старших кадетов в младшую группу. Не в наказание, а для помощи ротным офицерам, а также для контроля и поддержания порядка среди младших товарищей.
Как наказывали нарушителей
Как уже говорилось выше, воспитатели имели право применять физические наказания. Нигде из пунктов устава учебного заведения не было указано, за какие проступки ротные офицеры могли выпороть кадетов, а потому, такие решения ротные принимали сами.
Если же нарушителем воинской дисциплины или общего порядка оказывался кто-то из числа старших учеников, ему запросто могли указать на дверь родного учебного заведения. То есть отчислить на военную службу в звании рядового или, если ещё повезет — унтер-офицера.
