В XIX веке туберкулез, или чахотка, считался болезнью элит, поэтов и утонченных романтических особ. Рассказываем, откуда взялся такой образ и как «туберкулезный шик» повлиял на викторианскую моду.
Изысканная бледность, горящий румянец
Иногда болеть бывает модно. Заболевание, которое в XIX веке в России называли чахоткой или чахоточной скорбью, а в Англии — consumption или phthisis (др. греч. «увядание, иссушение»), сегодня известно нам как туберкулез. Хотя нельзя однозначно утверждать, что все случаи чахотки были вызваны палочкой Коха (микобактериями M. tuberculosis), — это мог быть рак легких или другое инфекционное заболевание, — туберкулез однозначно был одной из основных причин чахотки.
Эта хроническая болезнь, медленное ослабление, в конце XIII — первой трети XIX века считалась болезнью элит. Больной чахоткой выглядел бледным, субтильным, бессильным, уязвимым, утонченным, изящным, изысканным. Иными словами, был идеалом красоты эпохи Романтизма. Те, кого болезнь обошла стороной, стремились соответствовать модному образу. Платья с пышными юбками, корсетами и открытыми запястьями подчеркивали худобу, белила создавали бледность лица, румяна и яркие помады имитировали лихорадку — туберкулезный шик оказал серьезное влияние на викторианскую моду.
Удел писателей и поэтов
Перси Шелли писал пораженному чахоткой Джону Китсу: «Эта болезнь испытывает особенную тягу к людям, которые пишут такие хорошие стихи, как твои». Красивая болезнь заканчивалась красивой смертью — романтической, трагичной, уносящей лучших людей в расцвете сил. На пиках эпидемии от чахотки умирал каждый седьмой житель Европы и Америки. От этой болезни, по видимости, умер Антон Чехов, Виссарион Белинский, Франц Кафка, Фредерик Шопен, все три сестры Бронте и Джон Китс.
От романтической болезни до недуга бедняков
Чахотку пытались лечить, но без особого успеха. К середине XIX века среди популярных причин возникновения болезни были переутомление и плохое качество воздуха. Так появились санатории: места для отдыха и лечения на свежем воздухе, высоко в горах или на морском побережье. Возвышенную чувствительность этой эпохи описал Томас Манн в «Волшебной горе».
К концу XIX века смертность от чахотки пошла на спад. Почему это произошло, до сих пор до конца не ясно. Несмотря на то, что Роберт Кох выделил микобактерии туберкулеза еще в 1882 году, действенные медицинские меры появились только в 1920-х, когда начала применяться вакцина. Историки медицины считают, что спаду туберкулеза помогла и частичная изоляция больных в санаториях, но, прежде всего, улучшение условий жизни в городах, особенно питания, гигиены и качества воздуха. Случаи заражения туберкулезом уменьшились, а заболевшие легче переносили инфекцию. Одновременно сошли на нет и романтические настроения. Вместо этого болезнь начала ассоциироваться с бедностью. По представлениям того времени, работа ослабляла тело, а плохие условия труда и спертый воздух в закрытых помещениях способствовали заражению.
Туберкулез и страны третьего мира
Сегодня отношение к туберкулезу примерно такое же, как и в конце XIX века. По данным ВОЗ, в 2018 году туберкулезом заболело 10 миллионов человек, из них умерло полтора миллиона. Две трети случаев приходятся на восемь стран: Индию, Китай, Индонезию, Филиппины, Пакистан, Нигерию, Бангладеш и ЮАР. В России заболело 107 000 человек, умерло около 17 000 человек. Четверть человечества инфицирована туберкулезом, у большинства он сохраняет латентную форму, но примерно у 10% переходит в активную фазу. Туберкулез можно предотвратить и можно лечить, именно поэтому сегодня он считается болезнью бедных людей и стран третьего мира.
