Немецкий экспрессионизм, как уникальное явление в кинематографе Веймарской республики, существовал с 1920-го по 1925-й год*. Фильмом, сформировавшим художественные основы этого направления, принято считать «Кабинет доктора Калигари», который был снят режиссером Робертом Вине по оригинальному сценарию, написанному Карлом Майером и Гансом Яновицем, и воспринят критиками, как успешная попытка создания на экране уникального мира хаоса и безумия, метафорически иллюстрирующего настроение, царившее в послевоенном немецком обществе. Сразу после выхода на экраны картина Вине удостоилась зрительского успеха, как на родине режиссера, так и за её пределами, и породила целую волну снятых в схожем эстетическом ключе фильмов, для которых была характерна тревожная атмосфера, обусловленная не только свойственной немецким кинематографистам того времени трагической рефлексией, но и смутным предчувствием наступающей мировой катастрофы. Несмотря на то, что экспрессионистские ленты максимально далеки от реалистической традиции, все они до сих пор ценны тем, что сделали кинематограф одним из общепризнанных видов искусства и в этом отношении приобрели не только историческое, но и художественное значение. Об основных фильмах этого направления, я хотел бы сказать в следующей статье.
Кабинет доктора Калигари.
Фильм Роберта Вине рассказывает о странствующем докторе Калигари, который демонстрирует публике таинственного человека, «сомнамбулу» Чезаре, спящего уже более 23 лет и пробуждающегося только по требованию гипнотизёра для того, чтобы проявить свой пророческий дар и ответить на вопросы зрителей о будущем. Во время одного из гипнотических сеансов Калигари погружает Чезаре в транс и заставляет того похитить и убить возлюбленную главного героя киноповествования, жителя небольшого городка Хостенвилля, Франца. Снятый в мрачной эстетике парижского театра Гран-Гиньоль, фильм Вине совмещает в себе черты мистического триллера, драмы и философской притчи, и хотя в финале зрители узнают, что все происходящие на экране события являются лишь кошмарным видением Франца, а таинственный Калигари оказывается его лечащим врачом, критики двадцатых годов увидели в картине в первую очередь антимилитаристский манифест, посчитав, что в образе Чезаре им показали погружённую в «сомнамбулический» сон Германию, которой управляет склонная к безжалостной манипуляции власть. Обладающий глубоким метафорическим смыслом, фильм Роберта Вине интересен не только своим содержанием, но и формой. Можно сказать, что, искусно использовав необычное контрастное освещение в подчёркнуто театральном сюрреалистическом пространстве, режиссёр создал уникальную эстетику, которая стала стилеобразующей для всего экспрессионистского направления в кинематографе.
Голем.
Снятый в один год с «Доктором Калигари» фильм Пауля Вегенера и Карла Бёзе, представляет из себя своеобразную киноинтерпретацию древнееврейской легенды об оживленной магической силой глиняной статуе, Големе, и интересен не только, как ключевое экспрессионистское произведение, но и как первая, появившаяся за полтора десятилетия до классического хоррора о чудовище Франкенштейна, экранная история о созданном человеком и вышедшем из-под его контроля преступном существе.
Усталая смерть.
Одна из самых необычных картин эпохи киноэкспрессионизма повествует о судьбе молодой девушки, заключающей сделку с давно уставшей от своего ремесла Смертью, которая предоставляет главной героине шанс вернуть к жизни погибшего возлюбленного. Этот фильм важен для истории искусства не только как первый проект, принесший международный успех Фрицу Лангу, но и как уникальная и не характерная для режиссёра попытка сообщить кинематографическому образу смерти добродетельные и гуманистические черты.
Носферату или симфония ужаса.
Классический фильм ужасов режиссёра Фридриха Вильгельма Мурнау довольно точно воспроизводит сюжет известного романа Брэма Стокера «Дракула» и несколько отличается от первоисточника только именами и происхождением персонажей. Можно сказать, что картина Мурнау во многом предвосхитила появление «вампирской тематики» в современном искусстве и сформировала уникальный жанр кинематографа известный, как готический триллер.
Доктор Мабузе, игрок.
Картина Фрица Ланга, основанная на романе детективного писателя Норберта Жака, рассказывает о злом гении преступного мира, докторе Мабузе, мастерски владеющем искусством перевоплощения, карточной игры, психоанализа и гипноза. Снятый в гиперэкспрессионистском стиле шедевр Ланга, оказал огромное влияние на формирование таких жанров кинематографа, как «нуар» и «криминальный триллер», и создал характерную визуальную эстетику классического остросюжетного фильма, присутствие которой заметно во многих известных кинолентах двадцатого века от «Лица со шрамом» Говарда Хоукса и «Тридцати девяти ступеней» Альфреда Хичкока до «Ада и рая» Акиры Куросавы и «Хануссена» Иштвана Сабо.
Кабинет восковых фигур.
Один из самых известных и часто обсуждаемых немецких фильмов начала двадцатого века большинство критиков относят к классическому образцу так называемого мистического или декоративного экспрессионизма. Картина, сюжет которой состоит из трёх последовательных эпизодов, посвящённых персонажам экспозиции музея восковых фигур, сегодня интересна не столько своим содержанием, сколько выполненным режиссёром Паулем Лени уникальным экспериментом в области художественной формы, благодаря которому, свойственный для экспрессионистов принцип условности окружающей среды, был возведён в эстетический абсолют.
Последний человек.
Фильм, в котором Фридрих Мурнау в очередной раз привлёк внимание зрителей к трагедии простого человека, интересен не только своим сюжетом, но и выдающейся работой оператора Карла Фройнда. Применение им так называемой субъективной подвижной камеры, отображающей взгляд конкретного человека, позволило режиссёру рассказать свою историю без использования характерных для немого кинематографа субтитров, таким образом полностью освободив фильм от литературных и театральных приёмов, и сделав основой его эстетики максимальную выразительность действия, не нуждающегося в текстовых пояснениях.
*Несмотря на то, что в чистом виде киноэкспрессионизм существовал только до 1925 года, его художественные приёмы ещё долгое время применялись не только режиссёрами первой половины двадцатого века, (в своих классических лентах «Возвращение доктора мабузе», «М» и «Метрополис» Фриц Ланг часто пользовался экспрессионистским техническим инструментарием) но и кинематографистами нового поколения. К примеру, известный мультфильм Тима Бартона, «Труп невесты», стилизован под произведение именно этой эпохи.
