Не помню, каким именно был мой первый день в Консультативной службе по паллиативной помощи. Помню только ощущения: было очень страшно. Потому что на тот момент у меня было не так много знаний. Вот звонит человек, у которого семья оказалась в тяжелой ситуации, и ему нужна помощь… — я часто в таких ситуациях чувствовала растерянность. Мне повезло, что меня поддерживала команда. Это очень важно и ценно.
Это было три года назад. Сейчас, конечно, я чувствую себя намного увереннее. Как выглядит мой типичный рабочий день? Например, сегодня утром я ответила на несколько звонков, собрала посылку для подопечного: повязки и средства для лечения пролежней. Затем составила план, кому нужно позвонить. Как правило, у меня больше исходящих звонков, чем входящих. И в этом одна из особенностей нашей работы — большую часть времени мы проводим в телефонных разговорах.
Семейных консультантов у нас двое: я и Лена Чабан. Мы работаем по будням с 10 до 19, а в остальное время (в том числе и по выходным) — два медицинских консультанта. Если человек звонит поздно ночью или рано утром, скорее всего у него что-то экстренное, и это чаще всего связано с физическим состоянием. Именно поэтому вечерние и ночные смены ведет человек с медицинским образованием. Мы следим за изменением ситуации в семьях наших подопечных и фиксируем основные моменты, поэтому если мой подопечный позвонит ночью, коллега сможет быстро посмотреть, что с ним происходило и как ему можно помочь.
Чаще всего к нам обращаются с вопросами об обезболивании, и они бывают разные. Например, у человека впервые возникла боль, и он не знает что делать. В данном случае моя задача — рассказать, как получить экстренное обезболивание, и что делать дальше, чтобы эта помощь была плановой.
Иногда я не знаю, что ответить. Меня это не пугает. Если вопрос не по моей теме, то я честно об этом говорю и не даю советов. Если вопрос касается паллиативной помощи, то я отвечаю: сейчас посоветуюсь с коллегами и вам перезвоню. Нет ничего страшного в том, чтобы признаться: на данный момент я не знаю, но я хочу узнать и готова помочь.
Я заметила, что у меня складываются тесные отношения с подопечными, когда семья доверяет нашим рекомендациям и следует им. Появляется ощущение, что мы команда — это то, что придает сил. Мы можем вместе радоваться или горевать, потому что не всегда с первого раза удается помочь, а потом идем вперед и снова радуемся. И так по кругу.
Бывает, я чувствую отчаяние или злость. Главное не прятаться от этих эмоций и признаться себе: да, сейчас я злюсь. В таких случаях я могу побыть с собой наедине, поплакать, поругаться на «дурацкую систему». И, конечно, выговориться коллегам — появляется такое ощущение, словно сделала глубокий выдох и готова идти дальше.
Суть сопровождения в том, чтобы помочь семье жить комфортно то время, которое у них есть. И иногда этот комфорт выражается в очень простых вещах, собственно, как и наша жизнь. Например, когда мы передаем подопечным те же подгузники и пеленки, нам говорят:«Спасибо большое, вы нам так помогли! Теперь нам не надо тратить на это время и деньги».
Бывают такие истории, когда от нас не требуется никаких конкретных действий. Например, у человека вроде все есть из нужных препаратов, и врачи к нему приходят. Но когда он умирает, его близкие говорят: «Спасибо за то, что вам не все равно и вы просто были рядом». Раньше я не придавала этому значения, но потом поняла, что «просто быть рядом» — это ценно само по себе. Эмоциональная поддержка нужна всем.
Мне нравится то, что я делаю. Такая работа наполнена смыслом. Не думаю, что есть какая-то другая работа, которая дала бы мне столько же.
Елена Ковач, семейный консультант Консультативной службы по паллиативной помощи фонда AdVita
