Давно это было… Недели две назад. Но всё как сейчас помню. Бабье лето уже к закату катилось. И пришла, значит, пора чеснок сажать под зиму. Ну и всякие разные огородные делишки завершить, наконец. До будущего года. Вот и снарядила меня супруга. Ну как снарядила? Как Золушке в известной сказке, поручений надавала столько, что аж мозги зависли, как компьютер испорченный. Чеснок посади, да еловым лапником укрой. Что значит где лапник возьмёшь?! В лес сходишь да нарубишь, чай не километр шагать-то! Сливу засохшую спили, в конце концов, а то стоит это уродство, почем зря, только раздражает! А потом оттащи куда-нибудь её подальше, не бросай на участке. Грядки уже перекопанные проверь, а то на них уже сорняки появились от тепла-то. Барбариса набери, да побольше, чтоб минимум на литровую банку хватило. Из дома весь срач повыбрасывай, и про пакет со своими бутылками пустыми не забудь. Возле дома подмети, чтобы все прилично было, а то одни твои окурки кругом. А я завтра утром, говорит, приеду и не дай Бог узнаю, что опять ты со своим Фёдором самогон жрал! В общем нагрузила, как мачеха Золушку. Но Золушке-то позавидовать можно: у нее фея была. А у меня какая фея? Нет, сосед Фёдор не считается. Какой из него фей, если он только одно заклинание знает: «Да ну на …й!»?
Приехал я, и напрямую к Фёдору направился. А он из больницы, в которой сантехником работал, уволился. Видимо с главным врачом в научных вопросах не сошёлся. Вот теперь и живет постоянно на даче. Смотрю сидит, на скамейке, трезвый и злой. Голову опустил, «бычок» смолит и тяжкие думы думает. А меня увидел, обрадовался, встрепенулся, как заорёт: «О! Бляха-муха, Иваныч, спаситель приехал!». Да ты погоди, говорю, Фёдор радоваться-то. И рассказал обо всём, чем меня жена озадачила. Но Фёдор все мое уныние развеял. «Так, Юра, сейчас наша первая задача в Крапивное сходить за самогоном. А потом всё спланируем и сделаем. Ведь не оставлю я тебя в беде-то!». Тут и у меня на душе легче стало. Вот что значит интеллигентный человек-то: всегда сумеет с любой бедой справиться!
После принятия божественного напитка, составили план действий. За лапником пошли, с мешками и топорами. Лесок-то рядом совсем. Лапника нарубили быстро, а заодно и грибков нашли малость. Потом отметили это великое дело. Чувствую всем нутром, как захорошело мне, трудовой энтузиазм аж из ушей брызжет. Грибы я у себя в доме решил поджарить с лучком, нам с Фёдором на горячую закуску. Фёдор, конечно и сам мог бы, но у него плитка перегорела. Пока грибы жарились, я пошёл быстренько огородничать. Пока вдохновенье-то не утихло. Дерево корявое спилил, чесночную грядку лапником укрыл. И чувствую я каким-то дымом воняет. Нет, не костром, а как-то уж очень непотребно. Ну, думаю, кто-то из соседей какую-то пакость сжечь решил… Дальше ковыряться продолжаю, сорняки из грядок выдёргивать. А вонь-то сильнее становится! И тут вспомнил я про грибы-то! К дому подбегаю, а там во всю дымище вонючий! Быстрей, какими-то тряпками сковороду схватил и прямо на дорогу в лужу выбросил. Дверь и окна открыл на распашку. А тут и Фёдор нарисовался с бутылкой самогона. «Ты чего это, друг Иваныч, горишь, что ли?» - спрашивает. «Да, есть немножко… В общем, п…ц нашим грибам!» - отвечаю. «Ну и …й с ними!» - подвел итог Фёдор. В общем еще мы выпили, бутербродами закусили. И пошел он по моему огороду как заправский агроном. «Ну-ка, Юра, дай мне лопату! Смотри, вон у тебя сорняки вовсю лезут, а тебе и по-хрену все!». Дал я ему лопату, ну он и пошел порядок наводить, по-хозяйски.
Потом мы еще выпили. Спели грустно: «Ой то не вечер, то не вееечееер…». И еще выпили. Спели задорно: «Как из леса, леса тёмного, повезли х…я огромного! Бабы плачут, бабы плачут и ревут, куды нашего соколика везут!». И опять выпили…
...Проснулся у себя одетым. Утро. Самое начало восьмого. Подскочил на кровати, «звёздочки» в глазах вспыхнули. Ведь Ирина скоро приехать должна! Смотрю, а на столе культурно так, граммов сто пятьдесят самогона в стакане и рядом бутерброд обкусанный. Быстро, без раздумий выпил, бутерброда жевнул, пакет схватил и пошёл быстрее барбарис собирать. Думаю, приедет, увидит, что хорошим делом занимаюсь, так хоть орать не будет. Правда, она обычно не орёт. Она молча дерётся. А кустище барбарисовый большой и колючий, зараза! Ягоды сначала по краям рвал, да смотрю уж больно неказистые они, тощие, мелкие. А самые-то хорошие в середине куста. Ну и полез я за ними, за хорошими-то… И тут меня то ли мотнуло, то ли споткнулся обо что-то, чёрт его знает, но кааак только нырну в самую гущу! Да рожей-то обо все колючки! Барахтаюсь я там, выбраться пытаюсь. И тут родной Иринин голос слышу: «Ты чего там делаешь-то, падла?». «Ира, кричу, помоги, сам никак не выберусь». В общем, с ее помощью вылез я кое-как. А она, как только глянула на меня, аж взвизгнула: «Аааай, ты посмотри на себя-то! Ты посмотри, как ты рожу-то расцарапал! Тебе же на работу идти через два дня! Как ты пойдёшь в таком-то виде?!». Пошёл я в дом, в зеркало посмотрел. А на роже-то живого места нет: вся вдрызг расцарапана! И как назло, в доме даже обрывка бинтика не завалялось! И Ирина не успокаивается, слышу, ходит по огороду и матерится, как пьяный бомж. Вышел к ней, говорю, ну ладно уж, Ириш, не расстраивайся так-то, заживут эти царапины! А она, кааак зарычит на меня:
- Да нас…ть мне на твою рожу! Ты чего это наделал-то, пьянь поганая! Да тебя утопить надо в сортире, падлу! Все мозги уже пропил, тебя дееспособности пора лишать, ccyka!
- Чего я наделал, Ира? Я всё сделал, как ты просила, вот только барбарис не собрал...
- Не зли меня, падла! Ты чеснок посадил?
- Конечно, говорю, посадил, вон, видишь, как я хорошо грядку-то лапником укрыл.
- Чего ты посадил, придурок?! Пакет с чесноком в доме стоит, а лапником ты пустую грядку укрыл!
Опаньки! И чего тут ответишь-то? Вот и стою я, виновато голову свесив.
- Ты мало того, что чеснок не посадил, ты вместо засохшей сливы, рябину спилил хорошую… - прослезилась Ирина. - Вот объясни, идиот, как можно сливу с рябиной перепутать?
Опять молчу. Голова еще ниже опустилась.
- На хрена ты безвременники выкопал и разбросал, тварь?! Они уже с бутонами были! И у подснежников все корни перерубил!
Ах, вон оно, думаю, что! Вон, оказывается для каких «сорняков» Фёдор у меня лопату просил!
- А теперь спрошу самое интересное: что на дороге делают сковорода и моя кофта?
- Лежат, говорю, Ира…
И не дожидаясь ответа, пошёл скорей в дом, переодеваться.
Как ни странно, Ирина скандалить прекратила.
Уехал я молча, не попрощавшись.
Уже в городе больничный взял у знакомой коллеги на пять дней.
На следующий день Ирина вернулась. Не злая совсем. Предложила мне царапины тоналкой замазать. Но тут уж я возмутился: «Ты, говорю, мне еще губки подкрась, да глазки подрисуй!».
- Ох ты и горе мое беспомощное! Недееспособное… - всхлипнула Ирина.
И мы помирились.
Не забываем ставить палец вверх и подписываться!
Уважаемые читатели, если не трудно, понажимайте, пожалуйста на рекламу, которая справа и снизу от статьи. Заранее вам всем огромное спасибо!
Мой новый рассказ "Судьба ипохондрика"
